уже больше года учившиеся дистанционно.
– Они вернулись, чтобы экзамены сдать, – сказал Гаврил, проследив взгляд Василисы.
Василиса почувствовала, что он взял её за руку.
– Так как – придёшь?
– Приду, – пообещала Василиса, снова улыбаясь против воли.
Ну, подумаешь, пообщался лишний раз с этой Зоей. Они же, в конце концов, знакомы всю жизнь, чего обижаться. Ещё надо придумать, как записку-пончик ему в вещи подсунуть.
Возможность представилась легко, прямо в гардеробе, когда Гаврил о чём-то разговорился с Толей Пасечником. Василиса незаметно положила записку ему в карман куртки и быстренько отошла к зеркалу.
– Да не знаю я, что там с Машкой, – рассказывал тем временем Толя девочке-старосте из их класса. – Может, отлежится, да и всё пройдёт. А что, без неё-то совсем никак?
Василиса, делая вид, что оправляет косу, прислушалась к разговору.
– Вообще-то ваша мама деньги собирает, – говорила девочка-староста.
– Слушай, давай я тебе просто её телефон скажу, и вы там сами всё решите.
И Толя с девочкой стали переписывать телефонные номера друг у друга.
Завязав узелок в уме порасспросить Лету о том, что там стряслось с Машей, Василиса подхватила свою сумку, и они с Гаврилом пошли в класс.
Уже непривычно было встретить в школьном кабинете Диану и Олесю. Они, правда, сделали вид, что Василису вообще не заметили. Ну и ладно. Лучше бы с ними совсем не пересекаться.
Зоя появилась последней, перед самым звонком. Рыжие кудри забрала в пучок, выглядевший так, будто в волосы случайно попала пакля, и надо было срочно эту неприятность замаскировать. Сверкая острыми коленками в чёрных колготках, Зоя прошла на своё место, бросив громко:
– Всем привет!
Кто-то вяло ответил, большинство ребят продолжали с любопытством разглядывать новый Зоин образ.
Зоя закинула ногу на ногу, выставив коленки в проход между партами, и громко произнесла:
– Олесь, а сходи за методичками.
– Что? – повернулась к ней Олеся, залипавшая в телефоне.
– Я говорю, смотайся быстренько за методичками. Давид Юрьевич просил их принести из учительской.
Все, кто был в классе, молча повернулись к Олесе.
– А самой не судьба? – мрачно глянула на Зою Олеся.
– Неа, – широко улыбаясь, замотала головой Зоя. – Давай, метнись, ещё успеешь.
Олеся встала, оправила кофту и злобно посмотрела на Зою, качавшую ногой в проходе.
– Я с тобой. – Диана тоже поднялась, и они вместе вышли из класса.
Остальные ребята переглянулись, но никто ничего не сказал. А Зоя достала зеркальце и стала невозмутимо поправлять макияж.
Василиса от этой сцены слегка опешила. Ещё недавно Диана с Олесей на пару гнобили Зою, а заодно и всех, кто осмеливался сказать им хоть слово поперёк. А теперь они у Зои на побегушках. Что-то тут не то. Да ладно, тут всё не то. Ещё с их летнего приключения в Багрянице, когда эти девицы прогнулись под Снежану, и это вышло им боком. И хорошо, что только им.
Вечером, сидя в библиотеке, Василиса то и дело мыслями возвращалась к утренней школьной сцене. Всё это неспроста. Эта мамаша Зои, её новый образ, резкая перемена в поведении.
Ещё то, что Василиса случайно подслушала в кабинете Давида Юрьевича. Выходит, Эта Лера-Феврония успела покрутить романы и с самим Давидом Юрьевичем, и с его братом Эдуардом, отцом Леты. И с отцом Гаврила тоже. А та странная история, на которую намекали в прошлом году те девицы? Что у мамы Гаврила был роман с Эдуардом Юрьевичем. Господи, да они же могут все приходиться друг другу родственниками. Не совхозный посёлок, а Санта-Барбара какая-то.
– Привет, – произнёс над ухом голос Леты. – Можно я тут посижу?
– Конечно, – кивнула Василиса, возвращаясь в реальность. – Книжку хочешь взять?
– Нет, просто посижу. – Лета плюхнулась на кресло-мешок. – Мама дома затеяла генеральную уборку, а Коля пока на занятиях.
– Слушай, а что там случилось с Машей Пасечник? – как бы невзначай спросила Василиса, пересаживаясь за столик для чтения и рисования и доставая акварели.
– Не знаю, – пожала плечами Лета. – Отравилась вроде. А что?
Лета откинула голову на плечо и смотрела на Василису снизу вверх. Пожалуй, учитывая их июльские приключения, ей можно доверять.
– Зоина мама хочет подсидеть Машину маму, – понизив голос почти до шёпота, сказала Василиса.
– Как это? – Лета вернулась в нормальное положение.
– Ну, в родительском комитете. Чтобы самой там всем заправлять.
– Ничёсе, – протянула Лета и поскребла бровь. – Моя маман об этой как-её-там только матом говорит. Уж не знаю, что там у них стряслось, но она мне сказала даже с Зойкой больше вообще не разговаривать.
Василиса уже готова была вывалить Лете всё, что подслушала, но вовремя себя одёрнула. В конце концов, это их дела, родительские. Ещё не хватало семейные ссоры сеять. Сами разберутся.
– Ну? Чего? – спросила Лета, с любопытством глядя на Василису.
Надо было срочно увести разговор в другое русло.
