понурому психологу. – Забеги ко мне на полчасика, расклад на одно дело сделаешь. Женя, все бумаги и договора в Москве с моим юристом подпишешь. Все, два часа на сборы, и садимся в самолет.
– В самолет? – удивилась я. Вроде бы раньше речь шла о вертолете.
– Маленький, – заулыбалась Нинэль. – Наняла, чтобы с комфортом добраться вместе с чемоданами. В вертолете все не поместились бы. Вот посмотрю, как летается, и как куплю себе такой!
Манера Быковой отдавать приказы напомнила мне армейское прошлое, где любое распоряжение обсуждается только после его исполнения. Жесткая дисциплина и иерархия всегда присутствуют в военной сфере, именно поэтому мне однажды захотелось закончить свою карьеру в элитной спецгруппе, стать обычным человеком, а не боевой машиной.
В Нинэль Быковой мне импонировало это сочетание деловой хватки и теплого отношения к окружающим людям. Да, телохранитель не должен испытывать эмоций в отношении своих клиентов – такова профессиональная этика. Но обаяние Быковой было невероятным, она, как мощный поток, включала в свое движение каждого, кто попадался на пути. Щавельский весь наш полет сидел с зеленым оттенком лица, напряженным комочком сжавшись на сиденье. Вид, открывающийся с высоты в несколько десятков километров, его явно пугал. Моя новая клиентка, наоборот, проявляла детское любопытство к устройству кабины пилота, а летчик с охотой показывал ей, какие кнопки для чего служат.
– Вы никогда не летали? – удивилась я.
– Почему не летала? Летала, на обыкновенных, больших самолетах, как пассажир. Там в кабину к пилоту не зайдешь, и, как им управлять, тебе никто не расскажет. А здесь – просто здорово! – пояснила Нинэль.
Я попыталась разговорить психолога-хироманта, что он стоически игнорировал. Ему, судя по всему, нездоровилось от тряски по воздушным ямам, мужчина то бледнел, то зеленел и покрывался испариной.
Глава 2
В Москве нас встретил бравый шофер, практически близнец Максимки – такой же русый чуб и лукавые голубые глаза на славянском широком лице. Пока мы мчались в роскошном «Мерседесе» по широким улицам столицы, я прикидывала, что же из гардероба мне надо прикупить, из лесного поместья я возвращалась в единственном костюме, а единственный мой багаж был верный «глок» и телефон, которые уместились на дне сумки.
Мы проехали по аллее, украшенной плотным строем старых деревьев, и свернули в большие раздвижные ворота, за которыми находился элитный дом для состоятельных бизнесменов.
В частном подземном боксе гаража я вышла из машины первой. Хоть договор и не подписан, это не помешает мне позаботиться о безопасности клиентки. После меня вылезла Нинэль, сладко потянулась и вдруг закричала. От ее крика близнец Максимки перестал улыбаться, Щавельский как-то тонко взвизгнул и ринулся обратно в машину, а я потянулась за пистолетом. Нинэль после протяжного крика выдала крепкое ругательство, потом еще одно и так далее, словесные конструкции были замысловатыми, и от сказанного у меня свернулись уши, а Лже-Максимка пошел багровыми пятнами. Нинэль, продолжая орать, ткнула пальцем в сторону, я проследила взглядом, на что она так среагировала.
В просторном помещении под землей стояло несколько автомобилей разных марок, от солидного «Мерседеса» до экзотического спорткара. Все машины были залиты чем-то красным от крыши до порогов, стекла исписаны проклятиями, а шины проколоты.
Нинэль перешла на хрип, но вскоре запал у нее кончился, и в гараже воцарилась гнетущая тишина. Дубль Максимки почесал затылок, психолог робко высунул ножку из автомобиля, а я предложила:
– Нинэль Федоровна, вы поднимайтесь наверх в апартаменты. А я займусь этим вопросом, договор потом с юристом оформим.
– Ладно, – кивнула она. И добавила: – Видишь, Жень, как оно? Вот и вред имуществу! И еще какой вред!
– Где тут офис местной охраны? – уточнила я.
– На въезде будка и в первом подъезде у них кабинет, – процедила женщина. Прекрасное настроение у Нинэль испарилось, и она выглядела хмурой грозовой тучей, а пышные косы на голове, казалось, извиваются как ядовитые змеи. – Нагадал ведь Гришка, что опасность рядом.
А я насторожилась: все-таки этого чудака надо проверить. Нагадал он там… или нагадил? Ну и что, что с нами всю дорогу был? Сообщников никто не отменял.
Видимо, взгляд мой в сторону психолога был настолько характерным, что он попятился в автомобильный салон, а Нинэль фыркнула:
– Что, на Гришку думаешь? Да нет, не он это. Его со всех сторон уже проверяли!
И она занялась телефоном. Раздраженно набрала номер и рявкнула в трубку:
– Санька? Отменяй встречу! Никаких сделок! Нет, не переносим, а отменяем! Я еще причину тебе должна придумать?! Ты мой личный помощник, вот и помогай, а не сопли жуй! Что хочешь, то и говори. Встречи не будет, сделки не будет! Я все сказала! И в гараж клининг закажи! Ты вообще видел, что тут устроили?! В кровище все машины! – Нинэль подошла поближе и принюхалась. – Изгадили, сволочи! В управление дома звякни, к ним сейчас Охотникова Евгения подойдет по происшествию этому, начальник охраны новая. Элитный дом называется! За что только деньги берут, посреди белого дня в гараже только что трупы не валяются.
Я осторожно, стараясь не наследить, осматривала место происшествия. Машины и впрямь были залиты кровью. Чьей – не скажу без экспертизы. Но она уже начала сворачиваться. А значит, прошло уже некоторое время.
– Нинэль, у вас эксперты есть на примете? Прежде чем отмывать тут все, надо взять анализы. С каждой машины. И посмотрели бы специалисты, не оставили ли здесь следов. С кровью работать не так просто.
Нинэль кивнула, набрала номер:
– Санька! Найди мне экспертов! Ну помнишь, с кем работали по запискам и по забору. И быстро давай! Пусть в гараж дуют, пробы берут, заснимают все, и только потом клининг вызывай. Я их всех тут засужу!
Нинэль фыркнула и, чеканя каблуками по бетонному полу, направилась к выходу, Щавельский вывалился поспешно из машины и бросился следом.
Лже-Максимка снова почесал затылок:
– И что теперь? Вот гады, тут же на миллионы миллионов тачки!
Водитель ринулся было осматривать машины, причитая, но я его тормознула. Не стоит лишних следов оставлять. Сама еще разок все осмотрела, зафотографировала машины на телефон. Пять недешевых авто облиты кровью, стекла исписаны ругательствами и проклятиями, на каждом колесе зияет ровный длинный
