вспомнить, что не успела закончить. Несколько приятных секунд Грейс тешила себя мыслью о том, что он решил пригласить ее на свидание. Она прикрыла глаза и взяла себя в руки. Она потратила на такие фантазии слишком много лет, так что самое время прекратить думать о несбыточном. — Нико, я осталась, когда ты ушел, и сделала столько, сколько смогла. Если есть что-то еще, то скажи, и я справлюсь за выходные.
— Будешь работать на выходных?
— Да, конечно.
— Но работа в выходные не оплачивается.
— Знаю, но…
— К тому же у тебя разве не было планов?
— Ну да. Я занята в воскресенье… — Грейс подумала о Томми, о том, как сильно она ему нужна, как сильно всегда была нужна. Воскресенье — это их день. Она всегда проводила его с братом, поддерживала, подбадривала, всегда пыталась хоть немного облегчить ему жизнь.
— Нашла кого-то?
— Нико, зачем ты звонишь? По работе?
— И да и нет. Мне нужно кое-что сказать. Я бы не стал отвлекать тебя от пятничного вечера, Грейс, но это срочно. Нам нужно увидеться. Есть три варианта. Я могу приехать к тебе, ты можешь приехать ко мне, или мы можем встретиться в офисе. Там сейчас много народа. На этажах ниже какое-то мероприятие, художественная выставка, Макгрегор все еще пытается произвести впечатление на тех, кто смыслит в культуре, и мои сотрудники будут заняты допоздна, чтобы поработать над компьютерной программой, которая должна быть готова к понедельнику.
— Я начинаю нервничать, Нико. Ты не можешь сказать, зачем это все?
Приехать к ней? Только этого не хватало. Нико никогда у нее не был. Просто не находилось повода, чтобы встречаться на ее территории. Даже никогда не был на улице, на которой она жила.
Грейс задумалась, вдруг он удивится тому, что она не живет в шикарной квартире в шикарном районе города, хотя ей платили достаточно, чтобы она могла позволить себе подобное. Начнет представлять, куда девается вся ее зарплата. Он никогда не догадается, что почти все уходит на содержание брата. Ей удалось купить Томми квартиру на первом этаже со всем необходимым для человека с ограниченными возможностями. Брат пытался отказаться, но она настояла на своем. За ним нужно было присматривать. Он не обладал сильным характером, а после той аварии Грейс охотно начала за ним ухаживать.
В конце концов, кому еще этим заниматься? Томми — единственный ее родной человек.
Так что она не только пожертвовала своей мечтой о покупке недвижимости, чтобы помочь ему купить квартиру, но и оплачивала его врачей, которые тоже были не дешевыми.
К счастью, походы к врачу сократились до одного раза в неделю, эти визиты были необходимы. Как еще ее брату быть в духе, чтобы справиться со всеми невзгодами? Полностью взять себя в руки и посмотреть в будущее, которое сильно отличается от того, которое он планировал?
— Нет, лучше не по телефону. — Он помолчал. — Или я тебе мешаю?
— Я только начала готовить ужин, — вздохнула она.
— В таком случае у меня есть идея. Почему бы нам не встретиться в офисе через час, я принесу поесть? Я знаю, что это неудобно, и я извиняюсь, но, как и сказал, я не звонил бы, если бы это не было чем-то срочным.
— Если срочно, я согласна.
— Отлично. Увидимся через час. Французская, индийская или итальянская?
— Что, прости?
— Кухня. Французская, индийская или итальянская?
— Честно говоря, я не привередливая.
— Одна из многих твоих хороших черт, наверное, поэтому мы и сработались. Тогда сам выберу. Уверяю тебя, что никто не уйдет голодным.
Нико отключился, и Грейс несколько секунд просто смотрела на экран, затем поднялась, чтобы быстро убраться на кухне и что-нибудь надеть…
Но что? Обычная одежда? Юбка до колен, аккуратная блузка и деловые туфли-лодочки?
Грейс неохотно выбрала джинсы, облегающую футболку и старый коричневый бомбер, который приберегала на случай, если станет холодно.
На этот раз она понятия не имела, во что ввязывается. Нико, несмотря на бурную личную жизнь и бесконечную вереницу поклонниц, был совершенно предсказуем, когда дело касалось работы. Он всегда оставался ответственным и внимательным ко всему.
Грейс было не по себе ехать в офис не в привычной деловой одежде. Конечно, за последнее время они с Нико стали ближе, и все же он начальник, а она подчиненная.
Грейс всегда замечала, когда они уходили от обсуждения работы. Он мимоходом спрашивал, проводила ли она время с кем-нибудь еще? И она начинала дрожать.
То, что Нико считал обычным флиртом на работе, она воспринимала как угрозу своему самообладанию. Когда он присел на край стола и спросил ее про выходные, она почувствовала, как бешено застучало сердце.
В джинсах, футболке и бомбере она чувствовала себя совсем другой — более решительной и смелой.
Ровно через час после звонка Грейс открыла дверь в офис и заметила Нико. Он никогда не видел ее уверенной и раскованной при таких обстоятельствах в чем-то, кроме костюма, поэтому дважды взглянул на джинсы, футболку и старую кожанку, которая так ей шла.
Честно говоря, на несколько секунд у него пропал дар речи. Сначала платье в цветочек на тонких бретельках, а теперь выцветшие джинсы и бомбер?…
Насколько же сильно он ошибался на ее счет? Более того, насколько эгоистичным он был, полагая, что вне стен офиса она выглядит такой же сдержанной и неприступной?
— Ты вовремя. — Нико встал, размял мышцы, снимая напряжение, которое только нарастало с момента звонка отца. — Еду только что привезли. Можем поесть и… поговорить.
Нико подошел к французскому окну и стоял там несколько секунд, наблюдая, как Грейс снимает куртку, восхищаясь будто танцевальными движениями и обращая все больше внимания на ее одежду. Выцветшие джинсы подчеркивали длинные и худые ноги, а футболка соблазнительно облегала небольшую грудь.
Ему пришлось отвести взгляд.
Нико кивнул в сторону зала, где уже поставил заказанную еду. Грейс прошла впереди него к маленькому столу и смутилась, ожидая, когда он возьмет инициативу в свои руки.
— Итальянская кухня, — сказал Нико и сел за стол.
Он открыл крышки контейнеров с едой и кивнул ей.
— Не стоило устраивать что-то особенное.
— Это меньшее, что я мог сделать, чтобы вытащить тебя из дома.
— Ты должен все мне рассказать.
Грейс заметила тень замешательства на его лице. Ей стало любопытно. Нерешительность — последняя черта, присущая ее начальнику. Даже атакующий носорог более нерешителен, чем Нико Дукас.
Он помолчал несколько секунд, разложил еду и пошел к спрятанному холодильнику, где хранил несколько бутылок вина для клиентов. Он поднял одну, и она покачала головой.
— Я
