Тьфу.
— Влад, чай будешь? — аккуратно обойдя меня, поинтересовалась Арина, приветливо улыбаясь светловолосой глисте на пороге.
— Нет, спасибо, — с улыбкой откликнулся тот, охотно отступая, чтобы девушка могла выйти. И, тормознул ее, достав из кармана что-то небольшое и овальное.
Девушка тут же расплылась в очаровательной улыбке, но протянутый ей киндер-сюрприз забрала…
У меня, кажется, челюсть на пол рухнула повторно.
Это… и как это понимать? Чтобы Цепеш принял девушку брата, да еще и сладкие взятки ей таскал… Да что ж такого здесь приключилось, пока я бездарно тратила время на худшие годы моей жизни?
Желание сорвать на ком-то испорченное настроение стало почти невыносимым. А я ведь говорила Илюхе, что тащить меня сюда — не самая лучшая идея… Сам же знает — я не всегда и не на все могу адекватно реагировать.
— Какими судьбами, Харлей? — пройдя в кабинет, мужчина вольготно расположился в кресле для посетителей. И, глядя на меня с неизменной ухмылкой, поинтересовался, постукивая длинными пальцами аристократа по подлокотнику. — Снова родители попросили присмотреть за надоедливой младшей сестрой?
— Да… иди ты, Цепеш! — тихи и проникновенно ругнулась, едва сдержавшись чтобы не сказать, что покрепче. Но при выходе из кабинета дверью саданула да…
И пофиг, что потом на данный выверт психики скажет потом любимый братец!
Чёрт… ну почему я снова себя ощущаю, как будто мне одиннадцать лет?!
От желания разнести что-нибудь вроде ледяной барной стойки я удержалась с трудом. Вдохнула-выдохнула… не помогло. Чуть-чуть попрыгала на месте, выругалась, перекурила и только тогда, наконец, немного успокоилась.
В конце концов, Дракулу я видела первый раз после долгой разлуки и, надеюсь, этот же раз был последний — я просто физически не вынесу, если этот улыбчивый блондин с повадками настоящего вампира еще хоть раз назовет меня Коротышкой!!
Ну почему он именно ко мне привязался, а? Почему ни к этой девочке-лапочке по имени Арина?
Что в ней такого-то, раз оба Алёхина на нее смотрят и не нарадуются?
Кстати… где, она говорила, ее можно найти? Первый этаж, дверь за сценой… Вот сейчас как раз на месте и разберемся!
Пожалуй, видел бы брательник, куда я намылилась четким, уверенным шагом — прилетел бы тут же. Но… не судьба, как говорится!
Обиталищем арт-директора оказалось просторное светлое помещение с двумя окнами, прикрытыми жалюзи, шершавыми стенами, высоким потолком и тремя обычными столами, оснащенными компьютерами. От обычного офисного кабинета, пожалуй, его отличало только наличие мольберта, ящика с рулонами бумагами, доски в пол стены, на которой можно писать маркерами, и присутствие гитары в аккуратном чехле. Ну и куча разноцветных стикеров на всех трех мониторах, вместе с ворохом бумаг и стаканов с цветными фломастерами.
Арина сидела за крайним столом, неподалеку от выхода, а совсем рядом с ним в углу приткнулась кушетка в виде идеального прямого угла на хромированных ножках, перетянутого плотной прессованной кожей. На нее я и уселась, сверля девушку настойчивым, колючим взглядом, активно пытаясь вызвать у нее нервозность и, как следствие, вывести на откровенный разговор.
Ну должны же быть у этой куколки недостатки, ну хоть какие-то!
— Что-то случилось, Стась? — не отвлекаясь от бумаг, которые просматривала, спокойно и вежливо поинтересовалась Арина, вообще никак не отреагировав на бесцеремонное нарушение ее покоя и одиночества.
— Да мне просто интересно, — хмыкнула, удивляясь ее невозмутимости и выдержке. — Если ты арт-директор, чего ж сама с подносом бегаешь?
— Привычка, — пожала она плечами, снова мягко улыбаясь. Но и от дела не отвлекаясь! — К тому же, Харлей мой друг, а Миша мой парень… Почему я не могу сделать им приятное и не принести кофе? Мне не сложно.
— А Цепеш? — не прекратила я допроса, хотя ответ показался весьма… любопытным. — А к нему-то подмазываться зачем?
— Стась, я прекрасно понимаю, что для тебя я человек новый и, по всей видимости, очень тебе не нравлюсь, — отложив бумаги в сторону, Арина все-таки повернулась ко мне, смотря прямо и открыто. Со все той же чертовой, неповторимой мягкой улыбкой, в которой не было ни капли снисхождения! — Но Миша и Влад — моя семья. И о них я забочусь так, как умею. Пожалуйста, не нужно приплетать сюда несуществующие вещи, оскорбляя меня странными предположениями.
У меня появилось дикое желание присвистнуть.
Да, на меня много раз повышали голос. Кричали, ругались, матерились, пытались унизить — спасибо моему и раньше-то не шибко покладистому характеру. Но… вот так вот тихо, спокойно и мило мою зарвавшуюся наглость на место ставили впервые!
И ведь… как на это возразить-то?
Ай да Ришка… в тихом омуте черти водятся, да? Ну теперь-то становится понятно, что Потапыч нашел в этой вежливой скромнице! Стержень там внутри похоже ого-го…
Ответить я не успела, раздался тихий, аккуратный стук, и в кабинет вошла официантка, если судить по ее форме. Весьма нестандартной: черные брючки, балетки и длинная блуза-туника насыщенного синего цвета, с рукавами три четверти, закрывающая одно плечо и кокетливо, но не вызывающе открывающая второе. На поясе короткий черный фартук с кармашками и блестящей синей надписью «Максимус».
В меру, красиво, со вкусом, и наверняка работницу легко можно было отыскать взглядом среди гостей в этом ледяном царстве.
Надо же! Не думала, что работники клуба окажутся столь… продуманными.
— Ваш чай, — улыбаясь, но как-то не вежливо, а по-свойски, улыбнулась приятная шатенка, на вид чуть старше меня, выставляя перед арт-директором изящную, но немаленькую по размеру чашечку с абстрактным серебристым рисунком. Получив в ответ благодарную улыбку, официанта отступила и, зажав поднос подмышкой, вдруг прижала ладони друг к другу перед грудью и склонила голову в уважительном поклоне. — Кавай-сан…
— Спасибо, Кать, — со смешком отозвалась Арина, пока у меня натурально округлялись глаза. Ну и язык, как всегда, полетел вперед паровоза, выплюнув краткий и красноречивый вопрос:
— Хто??
— Квай-сан, — хихикнув, пояснила шатенка, поворачиваясь ко мне. — Это когда она официанткой была, мы ее просто «каваем» звали. А невесту шефа и начальству такое не по статусу, ну мы и изменили немного.
— Катя, — укоризненно посмотрела на нее «невеста». И ей даже ругаться или добавлять еще что-то не пришлось — официантка тут же замахала руками, отступая назад, возведя глаза к потолку:
— Да-да, помню-помню. Статус ничего не меняет и вообще, быть официанткой тебе привычней. Молчу! Кавай-сан, разрешите откланяться…
— Как всегда, — вздохнула Арина, качая головой и едва заметно улыбаясь, как только за забавной работницей закрылась дверь. Забавной… и на удивление вовремя говорливой! — Не обращай внимания, Стась. Это так… местный юмор.
