больше склоняюсь к необходимости поискать по объявлениям. Если дашь совет к кому можно обратиться, буду благодарен.
В ответ она прислала две картинки, ножницы и двойную вишенку. Намёк понятен.
— Прости, я передумал. Хоримия будет идеальным выбором, — молниеносно набрал ответ, тыкая пальцами по сенсорной клавиатуре. — Буду признателен, если ты кого-нибудь пришлёшь в мой офис. В доказательство, что я не подкаблучник, громко об этом заявлю, три раза, пока никто не слышит.
Тренькнув, телефон обрадовал меня двумя улыбающимися эмодзи. Вторая, нужно думать, символизирует Оноду-сан. Именно она через десять минут явилась вместе с женщиной дизайнером, тут же принявшейся деловито всё осматривать и воодушевлённо записывать пришедшие в голову идеи, а также серьёзным мужчиной, представившимся начальником одной из строительных бригад. Ему, в отличие от дизайнера, было всё равно, что делать, что не делать, лишь бы заказчик чётко изложил свои мысли на бумаге и подписал каждый лист. А то потом начнётся, я не это имел в виду, вы должны были догадаться, почему вы меня не убедили, что я просил сделать глупость, где то или это, пока вас не было, я «немножечко» кое-что переделал, договорившись с другими ребятами, а почему цвет отличается от того, который у меня на компьютере, подвиньте дверь немного левее, а то она смотрится не симметрично. Перед дизайнером стояла другая задача. Её работы должно быть много и она должна сразу бросаться в глаза. Быть эксклюзивной, а не похожей на творчество этих «бездарностей» из других строительных фирм. Поэтому… а вот тут мы поставим вам стеклянного фламинго, с подсветкой. Как это — «на фига»? Это же символ надежды и исполнения желаний! Вы хотите, чтобы ваши желания исполнились? Тогда сначала исполните мои. И вообще, мужчина, уйдите, не мешайте работать. Когда всё будет готово, мы вас позовём.
С ними обоими я провозился довольно долго. Попросил сделать так, чтобы офис производил впечатление, будто его занимает богатая, преуспевающая компания, придерживающаяся консервативных взглядов, относящаяся с любовью к традициям и старине, но в меру. Без этих табличек — входить только в дзори и кимоно. Из материалов предпочтение я отдал дереву, коже и натуральным тканям. Нужно закладывать фундамент на перспективу. Офис — это как визитная карточка компании. Особенно, если дело касается различных фондов. Кто захочет вкладывать в них деньги, если они выглядят, как компания однодневка? Другое дело, что деньги в себя я собирался вкладывать сам, но окружающие должны думать иначе.
После этого, приведя свой внешний вид в идеальное состояние, отправился на приём к директору Тодороки Мори. Я заранее договорился с его секретарём о времени своего визита. Обменявшись любезностями и приветствиями, директор доброжелательно поинтересовался, что привело меня к нему? Неужели желание устроиться на работу в Айнэ? Директор выразил готовность в этом помочь. Даже задвинул воодушевляющую речь про их маркетинговый отдел, где меня уже ждут с распростёртыми объятиями.
— Благодарю, господин Тодороки. С сожалением вынужден отказаться, — благодарно кивнул. — Я попросил о встрече с другой целью.
— Да? С какой же? — полюбопытствовал пожилой японец, откинувшись в кресле, фигурально выражаясь, глядя на меня несколько снисходительно, сверху вниз.
Как на непутёвого сына, вернувшегося к родителям просить денег.
— Я бы хотел предложить компании Айнэ поучаствовать в совместном проекте с фондом «Мацумото и партнёры». Вот моё коммерческое предложение. Рассмотрите его, пожалуйста, господин Тодороки, — уважительно, двумя руками подал ему папку с документами, полученную от агентов Найтё. — Если оно вас заинтересует, с большим удовольствием поработаю с компанией Айнэ.
Следом протянул свою новую визитку. Если знать где, то их можно сделать очень быстро и в любом количестве. Эта сфера услуг в Японии хорошо развита. В глазах внимательно посмотревшего на визитку Тодороки-сана мелькнуло неприкрытое удивление. Он как-то сразу неуловимо подобрался, перестав казаться ленивым, сытым котом, пригревшимся на солнце. С такими вещами тут не шутят. Прежде чем ответить, он кратко, для понимания общей картины и порядка цифр, выборочно посмотрел документы. Мой статус в его глазах резко поменялся. Теперь я выступал не просителем неких благ, а интересовался возможностью вложения в Айнэ довольно существенных средств. Копия банковской гарантии подразумевала, что мои слова следует воспринимать серьёзно. Это уже были не пустые слова.
— Что ж, это довольно неожиданная просьба. Конечно же, я внимательно ознакомлюсь с коммерческим предложением, — стиль его речи изменился, став более официальным и уважительным. — Если оно нам подходит, я свяжусь с вами для обсуждения дальнейших шагов к сотрудничеству.
— Понимаю. Буду ждать вашего звонка, — невозмутимо кивнул ему, с уважением, как более старшему коллеге, не показывая и намёка на иронию или насмешку.
В таких переговорах нужно сразу обозначить своё отношение к возможному партнёру. По нему будут судить, является ли моё предложение попыткой его уговорить, обычной просьбой или требованием. На быстрый ответ я и не рассчитывал. Тодороки нужно всё взвесить, посчитать, обсудить с владельцем компании, возможно, с советом директоров Мацудара-корп, хотя этот двусторонний проект их никак не касался.
— Что ж, тогда, на этом всё, — сказал Тодороки-сан, не видя поводов к продолжению беседы. — Был рад вас снова видеть, Мацумото-сан. Жаль, что наш маркетинговый отдел так и не сможет перенять ваш опыт, — польстил мне.
— Не нужно преувеличивать, Тодороки-сан. Это для меня было бы честью поработать с вашими людьми, большими профессионалами своего дела, и поучиться у них, — ответил взаимностью.
Нужно обязательно похвалить собеседника, что отразится на тональности следующих переговоров. Прежде чем я ушёл, он всё же задал личный вопрос.
— Мацумото-сан, если позволите, расскажите, как вы смогли за две недели пересесть из кресла обычного офисного служащего в кресло директора инвестиционной компании? Более того, в которую сразу же начали вкладывать большие деньги? Откуда такое доверие? Мне и правда это любопытно.
— У меня много хороших знакомых и связей, — загадочно улыбнулся.
— Связей? — удивился Тодороки-сан, пытаясь представить их величину.
— Именно. И если позже, когда вы примете моё предложение, меня спросят, каким образом я смог заключить договор с известной компанией Айнэ, я отвечу так же.
Намекнул, что, во-первых, раскрывать их не намерен, во-вторых, со мной выгодно дружить, в-третьих, у меня много секретов, а в-четвёртых, никто пока не знает, на что я способен. Для руководителя фонда это вполне ожидаемый ответ. Вот если бы я начал рассказывать о везении, о том, что папа дал мне условный миллион, о просьбе неких третьих лиц посидеть в кресле директора, о желании сделать быстрые деньги, он бы напрягся и скептически отнёсся к моему предложению.
— Благодарю за разъяснения, — улыбнувшись, кивнул Тодороки-сан, провожая меня задумчивым взглядом.
* * *
— Это точная информация? — обеспокоенно повторил свой вопрос пожилой японец, одетый в традиционное, чёрное кимоно.
— Да, господин, — почтительно ответил серьёзный мужчина, стоящий возле стола.
Заметно нервничая, старик дрожащими руками снова начал перебирать листы из медицинской карты, присланной ему не менее старым другом. Свалившаяся на него новость произвела эффект разорвавшиеся бомбы. Тот, кого он долгое время считал мёртвым, неожиданно оказался живее всех живых.
— Господин, прошу, не нервничайте. Вы уже выпили лекарство. Вам больше нельзя, — с тревогой попросил третий человек, присутствующий в комнате.
— Успокоишься тут, — недовольно пробурчал старик, не отрывая взгляда от фотографий, просмотренных им, наверное, уже раз десять.
С одной из них на него смотрел Мацумото Синдзи, заснятый в тот момент, когда он переходил улицу на пешеходном перекрёстке.
— Повторную генетическую экспертизу уже провели?
— Да, господин. Третью по счёту. Все делались в разных клиниках, анонимно, естественно, — заверил человек, принёсший отчёт и фотографии. — Это точно он. Гарантия в девяносто девять целых и девять десятых процентов.
— О Аматерасу, и что мне теперь делать? — несколько жалобно спросил старик, впервые за долгие годы, на памяти этих мужчин, выглядев столь растерянным и потрясённым.
— Мне доставить его сюда? — предложил глава службы безопасности.
— Ни в коем случае. Спешить не стоит, — тут же ответил владелец кабинета, обставленного сплошным антиквариатом. — Он столько лет считался мёртвым, что может подождать ещё немного. Собери мне всю возможную информацию об этом человеке. Только прошу, будь предельно осторожным. Никто ни о чём не должен догадаться. Я с ума сойду, если он опять исчезнет, — старик пристально посмотрел на серьёзного мужчину, спокойно выдержавшего его взгляд. —
