на крышу? Всё просто. Удерживать по очереди одну-единственную дверь с чердака — это далеко не то же самое, что удерживать целый этаж. К тому же самые жирные и большие твари попросту не пролезут в проём, а в идеале там застрянут.
Прекрасный план. Роскошный. Вот только…
— Р-Р-Р-РАААА!!!
Серьёзно, блядь⁉ Да ну какого хуя⁉ Что это за совпадения такие⁉
Как только я вылез на крышу, то первое, что я увидел — это морда Жираньи. Тварь была рядом, как будто караулила нас.
— Р-Р-Р-РАААА!!!
— Назад-назад!
Я еле успел закрыть дверь.
О-хо-хо. Ну и что мы имеем в итоге? Чердак, плотно набитый людьми. Снизу ломятся химеры, а сверху лютует Жиранья.
БЫ-БЫХ! — да и не просто лютует. Видимо она решила не дожидаться, пока мы выйдем, а просто-напросто разобрать этаж по кирпичикам.
БЫ-БЫХ! — Ну да. В стене образовалась дыра. Люди завизжали под взглядом исполинского рыбьего глаза, а тот внимательно осмотрелся и пропал. Жиранья отводила голову на новый удар.
Пу-пу-пу…
Думай, Илья Ильич, думай. Ты не можешь всех подвести!
Я отошёл в уголок, сел на корточки и схватился за голову. Да, дерьмо иногда случается, но в настолько безвыходных ситуациях я ещё не бывал.
Думай-думай-думай!
Просидел так минут пять и понял — да хули тут думать? Встал, поднялся по ступенькам, открыл дверь и вышел на крышу. Прекрасный вечер, тёплый ветерок, живописные виды на город. Всегда хотел умереть красиво.
— Эй! Слышь! — я крикнул Жиранье на её языке. — Пошла ты нахер!
— Р-Р-Р-РАААА!!!
Переводить ответ не стал, мне было наплевать. Неспеша, — спешить мне было абсолютно некуда, — я прошёл по крыше и встал на самый её краешек. Покачался на пятках, развёл руки в стороны. Когда морда Жираньи приблизилась на расстояние плевка — плюнул ей в морду.
— Стою один, — тихонечко пропел себе под нос. — Сердце рвётся из груди. Поднимая знамя. Не доживший до седин.
Хех. Песня из пьяного плейлиста. Всегда на слезу прошибала, а вот сейчас что-то никак.
— Под солнца зной, — продолжил я. — Так ненадолго живой. Так сегодня надо…
— Р-Р-Р-РАААА!!!
Вокруг меня сомкнулись зубы…
Глава 4
Про метлу
ТОРЖОК. ВЕРТОЛЁТ «ИМПЕРСКИХ НОВОСТЕЙ».
Съёмочная группа из Москвы уже вдоволь наснимала Жиранью. На камеру были запечатлены кадры того, как Жиранья стоит. На камеру были запечатлены кадры того, как Жиранья идёт. Хватало и кадров, на которых она бегает и крушит дома. Казалось бы всё, достаточно, на репортаж наберётся.
Теперь было бы неплохо наснимать с воздуха материала о линии соприкосновения, но тут…
— Смотри-смотри! — крикнула Черепашкина, молодая грудастенькая репортёша в жёлтом комбинезоне.
— Да смотри же ты! — крикнула она ещё раз и похлопала оператора по плечу; внутри вертолёта было шумно.
— Куда, Апрелина Ониловна?
— Да вот же! — она указала на крышу гостиницы. — Снимай!
А где-то там молодой человек в заляпанном кровью белом костюме шёл навстречу огромной химере. Человек подошёл к краю крыши, развёл руки в стороны и спокойно наблюдал за тем, как острозубая морда тянется к нему всё ближе и ближе.
— Ты снимаешь⁉
— Снимаю! А что он делает⁉
— Не знаю! Плевать! Снимай!
Жиранья ненадолго замерла перед человеком, а затем разинула пасть и проглотила человека целиком; резко вгрызлась в то место, на котором он стоял и помимо прочего откусила кусочек крыши.
— Ой божечки! — крикнула Апрелина Ониловна. — Ты заснял⁉
— Заснял! А такое в эфир пропустят⁉
— Если кусочек заблюрим, то да!
— Р-Р-Р-РАААА!!! — заорала Жиранья, проглотив свою добычу, но тут её крик оборвался…
Грянул взрыв. Эпицентр взрыва находился у Жираньи в глотке, чуть пониже головы; где-то там, где у человека мог бы располагаться кадык. Во мгновение ока шея химеры разлетелась на мясные лоскуты. Чуть ли не половину гостиничной крыши окатило кровью.
— ТЫ СНИМАЕШЬ⁉ СНИМАЕШЬ⁉
Голова не отлетела. Просто теперь она крепилась к продолжению шеи голым хребтом; эдаким толстенным костяным стержнем. Но вот голова химеры начала заваливаться набок, хребет треснул и надломился. Вращая удивлёнными глазами, — насколько рыбьи глаза вообще могут передавать удивление, — Жиранья в очередной раз попыталась заорать и раскрыла рот, да вот только не вышло… Вместо этого из шеи хлынул настоящий фонтан тёмной густой кровищи.
— Да тут всю картинку блюрить придётся!
* * *
ПЯТЬ МИНУТ НАЗАД. ЧЕРДАК ГОСТИНИЦЫ «TILDIKOV INN».
— Я не могу приказывать тебе такое, — сказал я.
— В таком случае я не буду дожидаться приказа, — ответил Левый. — Я должен это сделать, хозяин. Не для тебя. Для себя. Я так хочу.
— Что ж, — я погладил бомбожопицу по шёрстке. — В таком случае я сделаю всё, чтобы твоя жертва не оказалась напрасной. Клянусь тебе.
— Я верю, хозяин. Так и будет.
— Не-е-ет! — билась в истерике Правая. — Пожалуйста, нет! Не делай этого! Я умоляю!
— Тише, детка, — Левый прижался к Правой и крепко-крепко поцеловал её… в щёку? — Я должен это сделать, понимаешь?
— Нет, не понимаю! Почему⁉
— Ну потому что, детка. Как минимум потому, что я всего лишь изделие № 2304 в диверсионно-подрывной модификации и создан для того, чтобы устранить объект ценой собственной жизни. А как максимум потому, что ты заставила меня хоть на время поверить в то, что это не так.
Пу-пу-пу… бегающие говорящие жопы. Смешно, да? Ха-ха-ха. Комедия, блядь. Мне вот сейчас было максимально не смешно.
— Я пойду вместо тебя!
— Нет, — отрезал Левый. — Ты должна жить, слышишь? Ради меня. Ради нас обоих.
— Пожалуйста, не делай этого, пожалуйста, — из глаза Правой слёзы текли буквально ручьём. — Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
— Люблю тебя, — сказал Левый и оторвался от подруги. — Береги её, хозяин. Ты обещал мне.
— Можешь быть спокоен. Я сделаю для неё всё, что в моих силах. Спасибо, Левый.
— Пожалуйста.
С тем я открыл дверь на крышу и накастовал клона. Левый пристроился у иллюзии за спиной и посеменил навстречу собственной гибели.
Сзади безутешно рыдала Правая.
Сердце у меня сейчас буквально разрывалось напополам. Не знаю, как оно произошло и почему, и получится ли у меня это повторить, но я чётко знал: плевок моего клона в рожу Жираньи был настоящим, мокрым и материальным.
— Стою один, — покуда я ревел как сука, мой клон не проронил и слезинки. — Сердце рвётся из груди…
Ну а потом грянул взрыв.
* * *
ОБРАТНО В ВЕРТОЛЁТ
— Смотри! — заорала Апрелина Ониловна. — Вон там! Выходит точно такой же! Это он же⁉ Не понимаю! А это… это что такое⁉ Что за зелёные человечки⁉ Так! Подлети поближе! — скомандовала репортёрша пилоту. — Сможешь сесть на крышу⁉
* * *
Буква «Д» — деморализация. Как только мамочка подохла и растянулась мёртвой тушей на дороге, детишки сразу же смекнули, что им здесь ловить нечего. С высоты седьмого этажа я наблюдал за тем,
