господства и рабства.
Осознание этого привело к радикальному переформатированию имперской политики Рима, к появлению на Востоке христианского государства Константинополя, поставившего под сомнение главную политическую идею — представительство. Ведь душа общается с Богом, с Высшими Началами без представителя. Души образуют непосредственное единство перед Богом, которое и является Церковью. Политический вызов власти представительства заключается в требовании подобного непосредственного единства в политическом общении. Монархия Византии стала ответом на этот вызов. Государство — это не представительство, а самостоятельная, образованная непосредственным политическим единством личностей сущность, защищающая человека одушевлённого, живого, стоящего перед Богом. Государство теперь должно было стать богосообразным. Его статус и власть — а значит, и долг — становятся личными. Государь отныне — носитель идеального мира, мира правил и норм. Он выразитель воли Бога. Душа Государя должна вмещать государство и быть соразмерной ему. Государь лично отвечает перед Создателем за человечность государства. Он сам обязан быть примером и образцом человека. Его обязанность — не представительствовать, а защищать государство как идеал и идеальную конструкцию, обеспечивать личное единство людей, быть опорой Церкви и народу. Государство выступает как политическая личность Церкви, реального единства, живущего в народном теле.
В будущем именно Запад будет держаться за идею представительства как системообразующую и даже единственную политическую идею в попытке осуществить антихристианскую контрреволюцию. Представительство — способ создания правящего меньшинства (элиты) и установления его власти. В основе представительства лежит квалификация того, кого представляют как недееспособного, имеющего некий дефект, гандикап, «инвалидность». Править будут дееспособные исходя из своих интересов, а недееспособное большинство (недостаточно воинственное, слишком бедное, неграмотное/некультурное, этнически неполноценное и т. д.) получит возможность просить представителя. Представитель правит представляемыми как телесно превосходящий их. Для этого в его политическое тело включаются механизмы, недоступные представляемым. Представительство — плод политического развития городов, основа городской политики, политики договора. Имперская же политика, призванная обеспечивать устойчивость ойкуменического государства на протяжении столетий, требует большего: клятвенной взаимной верности, служения и защиты.
Судьба Империи
Наследие Первого Рима осваивали варвары.
Первые вожди, вторгшиеся в центральные области Империи, Одоакр и Теодорих, были сравнительно образованными людьми, вкусившими римский образ жизни. Они пытались управлять ею и стремились сохранять в неизменности имперские принципы управления: назначали магистратов, признавали полномочия магистратов выборных, издавали эдикты и в целом вели себя, как подобает правителям Рима, разве что не именовались императорами. Они покровительствовали образованию и учёности, приближали к себе философов, учёных и юристов.
Но остальные предводители варваров и не пытались править империей — они просто захватывали территорию, соразмерную потребностям своего народа, и становились на ней начальниками (duces) или королями (reges), оставаясь племенными вождями. Они вырывали эти территории из тела распадающейся империи вместе с городами и сёлами, порабощали сельское население и обирали городское, позволяя, впрочем, и тем и другим жить так, как те привыкли. Сами же — как и их племена — продолжали вести образ жизни, описанный еще Тацитом: из всех богатств ценили только стада и питали отвращение к жизни в городах[11].
В обоих случаях романское население сохраняло свой образ жизни, поэтому римское право продолжало действовать на всей территории бывшей империи. С одной лишь разницей: в областях, захваченных племенами, переставало действовать — за ненадобностью — римское публичное право, задававшее принципы государственного устройства империи и охранявшее его. В ходе непрестанных междоусобных войн и переделов территории оно постепенно отмерло и там, где римские порядки поначалу пытались сохранить. Вместе с ним ушло из умственного кругозора насельников Европы и само понятие империи, осталась лишь неопределенная память о ней. Попытки воссоздания империи на европейском пространстве, неоднократно предпринимавшиеся под эгидой католической церкви — от Карла Великого до Максимилиана I Габсбурга, — не увенчались успехом: идеал империи-ойкумены, как средоточия мира и порядка, не был понят и усвоен народами Европы.
Междоусобные же войны, выражающие племенную рознь и соперничество, стали главным способом существования образовавшихся на этих пространствах варварских королевств, княжеств и герцогств. А место публичного права, ранее оберегавшего здесь мир и спокойствие, заняло право войны, узаконившее междоусобные войны. Наследующие этим варварским образованиям на сегодняшний день так называемые национальные государства Западной Европы довели свои непрерывные междоусобные войны до Мировой Войны, которую вынуждена была прекратить Россия. В результате Европа стала колонией США — после того как мы отказались поддерживать социалистическое строительство в Восточной Европе за свой счёт.
Между тем Второй Рим — Константинополь и Византия — осуществил грандиозный проект систематизации римского права, увенчавшийся Дигестами Юстиниана, и возобновил его преподавание под эгидой государства. Этим были укреплены основы управления Империей. Он провозгласил симфонию государственной и церковной власти, задав идеал власти — в отличие от господства как принуждения к рабству — абсолютную добровольность подчинения на основе свободной воли. Византия, пока существовала, была наглядным опровержением претензий Запада на вселенскую духовную и светскую власть. Когда Византия пала под бременем внутренних раздоров и натиском извне, мы оказались единственными ее наследниками. Хотя Русь никогда не была под её властью и неоднократно воевала против Константинополя. Имперский урок Византии нами усвоен.
Кризис западного христианства
Продолжением реализации европейского проекта после падения Первого, Великого Рима стала Восточная Римская империя — Византия (это название дано ей Западом). Западная же Римская империя была уничтожена варварами, которые, собственно, и стали впоследствии западноевропейскими народами по мере усвоения и осознания цивилизации, отпечатанной на них в основном дохристианским римским владычеством и войнами. Во времена же расцвета Византии для Запада наступили «тёмные века».
Христианская вера менялась на Западе. Кризис западного христианства характеризует всю историю Запада. Это главное содержание его истории.
Блаженный Августин определял Церковь — единство душ перед Богом — как единственно возможное до второго пришествия Христа Царство Божие. Ясно, что предстоятель Церкви в таком понимании — фигура вторичная, производная от всех её членов, поэтому и назывался он «рабом рабов Божьих» — vicarius Dei по латыни.
Когда после тысячелетия единства Церкви на Западе началась антихристианская контрреволюция, Римский Престол устремился к светской власти и воспользовался другим значением слова vicarius, обозначавшего в имперской администрации наместника области, чтобы объявить предстоятеля Церкви наместником Бога на земле. Так папство стало ересью, утверждавшей непогрешимость Папы как основание его мирской власти.
И к началу второго тысячелетия Римский Престол, сначала взявшийся просвещать и обучать грамотности западноевропейское население, соблазнился светской властью, начал назначать и смещать королей, вести собственные войны. В эту политику закономерно вписывались и мероприятия по насильственному распространению католической веры — крестовые походы, миссионерство, обращение других народов в ходе их завоевания. Поэтому Запад делал всё для уничтожения Византии, государства изначального христианства — православия, хотя
