держал чужак.
— Иди! Сильно!
Чужак что-то сказал.
— Пылви? — переспросил Хэ.
— Плы-ви! — по слогам произнес незнакомец.
— Пылы-ви, — старательно повторил Хэ. — Твоё имя?
Чужак досадливо отмахнулся и резко начал грести одной рукой, разворачивая стволы комлем по диагонали к течению. Хэ аж крякнул от удивления, лишний раз подивившись силе незнакомца. И чуть не получил по голове жердью, когда Ма попытался подцепить ветвь на плоту.
— Ма! — рявкнул Хэ, почуяв под ногами дно. — Ты!
— Я, Хэ! — виновато затоптался брат. — Иди!
Охотник вцепился в жердь и рывком стал подтягиваться, держа плот одной рукой. Сзади сопел чужак, помогая толкать.
— Чужой! — завопил Ма, выпустив жердь. Запрыгал, схватил камень… — Хэ, за спиной! Чужой!
От неожиданности охотник опять свалился в реку. Вынырнул и закричал:
— Ма! Он не чужой! Он охотник! Иди! Ма!!
Столпившиеся поодаль соплеменники угрожающе заворчали, поглядывая на чужака, который продолжал подталкивать плот, красный от напряжения и не обращающий внимания на людей.
— Эй! — позвал Хэ брата. — Иди! Надо зверя взять.
Ма потоптался немного и решился, видя, что брат спокойно толкает плот вместе с незнакомцем. А тот и не пытается убить или укусить брата. Парень прыгнул в воду и, стараясь не коснуться руки чужака, принялся толкать плот. Совместными усилиями стволы допихали до мелководья, где и осталось-то до берега пять шагов. Сели все трое на стволы. И принялись переглядываться.
— Большой зверь, — похвалил Ма, тронув морду медведя. — Ты бил?
Хэ подумал и твёрдо кивнул:
— Я. Он помог. Сильный.
Ма оглянулся на незнакомца, с задумчивым видом рассматривающего соплеменников, молча стоявших на берегу, и встал перед ним. Стукнул себя в грудь, выпятил нижнюю губу, нахмурился, как подобает сильному охотнику, и громко сказал:
— Ма!
Чужак перевёл на него взгляд:
— А?
— Ма! — поправил парень сердито. Стукнул себя в грудь: — Ма!
— А-а-а… — Чужак широко улыбнулся и встал: — Риур.
— Гриу? — озадачился Ма. — Имя?
— Ри-ур! — по слогам произнёс незнакомец. — Ри… Ур! Риур.
— Ри-ур, — старательно повторил Хэ, слушавший с интересом. — Риур? — И стукнул себя в грудь: — Хэ!
Чужак постоял мгновение и показал пальцем сначала на охотника, потом на его брата и на себя:
— Хэ. Ма. Риур. Хэй!
— Хэй! — отозвались братья.
Ма взялся отматывать шнуры, которыми были привязаны лапы зверя. Развязал, отпихнул стволы и потащил тушу к берегу. Хэ поискал глазами Ва, но почему-то она не пришла на берег, он вздохнул и уныло принялся помогать брату. Медведь с подмокшей шкурой оказался тяжелее, чем недавно. И, если бы не Риур, они бы ни за что не затащили бы тушу на отлогий берег. Хэ сверкнул глазами на сородичей, да вспомнил, что ритуальную добычу охотник сам должен донести, в идее испытания. И кто-нибудь из родни помочь должен. Как Ма сейчас. Парень вздохнул и вытащил тот кремниевый нож, который чужак не захотел взять. И махнул рукой Ма, который суетился возле медведя, приподнимая губу и разглядывая клыки:
— Ма! Иди! Я сам.
Брат вздохнул и переключил внимание на Риура, севшего на камень неподалёку. Хэ постоял мгновение, всё ещё ожидая увидеть Ва, вздохнул опять и с трудом развернул тушу зверя брюхом вверх, слушая, как Ма пытается выведать у чужака что-нибудь:
— Ри-Ур? Ты где? Место, где живёшь?
— А?
— Ты где? Охотник?
— О-хот-ни?
— Охотник, э! Ты где?
— Там, — непонятно отвечал Риур. И продолжал длинным тирадами, которые ни Ма, ни Хэ не понимали.
— За Большими камнями? — уточнял любопытный Ма.
— Там.
— Ты охотник?
И следом шёл разговор жестами, когда брат пытался показать, что делают охотники. Риур смеялся и кивал головой… А Хэ тем временем принялся споро свежевать тушу медведя, почти не слушая их. Вспорол шкуру и быстрыми ловкими движениями за короткое время снял её, орудуя ножом и втайне радуясь, каким хорошим он его сделал. Когда вскрыл брюшину, то вдруг увидел, что Риур присел рядом на корточки, наблюдая за работой. И протянул руку:
— Дай!
— А? — не понял Хэ.
— Дай. Я тоже хочу попробовать.
— Про-бобыва?
— Поп-ро-бова-ть, — старательно сказал чужак. — Покажи!
— А-а-а… На! — протянул Хэ нож…
…Кримм чуть не уронил планшетный блокнот, когда в проеме двери с шумом появился Риур. Весь в окровавленной одежде, мокрыми волосами и… куском мяса в руке. Лишь глаза блестели.
— Эт-то что?! — удивлённо спросил Кримм. — Ты ранен?
— Нет, Младший! Всего лишь охотился.
Риур бросил кусок на край стола и свалился в кресло, вытянул ноги, хрюкнув от наслаждения.
— Охотился. Ох, мои ноги…
— Это что? — брезгливо ткнул пальцем Кримм в кусок, распространявший вокруг запах затхлой крови.
— Мясо медведя. Слушай, а забавная штука! — Риур поёрзал, устраиваясь поудобнее. — Иду, значит, никого не трогаю. И тут несётся Хэ…
— Кто?!
— Субстант. Охотник. От медведя.
Риур долго рассказывал в деталях о своей прогулке. Кримм сел напротив, слушая внимательно и хмуря брови. И, когда Старший закончил, встал:
— Ты рискуешь, Риур! Жизнью! Это запрещено. И ещё больше запрещено вмешиваться в дела Субстантов!
— Я не вмешивался. Лишь помогал. Да и интересно ведь!
Он тоже поднялся. Взял кусок, понюхал и с удовольствием хмыкнул:
— Запах охоты, брат! Будешь?
— Нет, спасибо!
продолжение.3
Кримм загремел склянками, начал копаться с системным блоком анализатора. Риур постоял немного, с улыбкой наблюдая за плохо скрываемым раздражением Младшего, и пошел в пищевой блок, мурча себе что-то под нос. Вернулся через какое-то время, достал из блока блокнот и активировал запись…
«…Год 4876/5 стандартного летоисчисления. День девятый пребывания на поверхности. Уже одиннадцатый сезон, следуя указаниям предыдущей экспедиции, мы ведём наблюдение за живыми организмами, которые помечены в Общем реестре под номером 76304389798-А-биоЛок-749, планета Терта, созвездие Амирон. Дано экспертное имя организмам: Субстант-749.
Если говорить проще, то развитие данных существ слишком медленное, есть проблемы. В отличие от колоний на планете Малри, которые за двести пять стандартных сезонов выросли в высокоорганизованное сообщество. С другой стороны, Субстанты-749 — один из лучших видов организмов, которые мы наблюдали ранее на Терте. Доминирование в живой цепи организмов планеты идёт по нарастающей. График прилагается. Приспособляемость — 64 %, видовые различия — 12 %, привязанность к родовым общинам — 78 %. Отмечается прогресс в росте продолжительности жизни. Правда, пока тоже медленный. Если так дальше пойдёт, то есть вероятность того, что через двадцать, максимум двадцать пять сезонов Субстанты станут единственной доминирующей ступенью на планете…»
Риур замолчал и уставился на Кримма, который с интересом слушал диктовку. Закрыл блокнот, отключив питание, поставил электронную пометку со своим именем и сунул в сейф, где лежала стопка таких же.
— Откуда ты взял проценты такие? — спросил Кримм. — Особенно интересно про приспособляемость.
— Ты меня
