Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
благородие! — прохрипел сбивший дыхание Игнатьев.
— Отставить залп! — запретил я.
Видел я такие попытки задержать преследование на Альме. Ноль попаданий, ноль пользы. Лучше мы лишние метры пройдем и встретим врага хотя бы под прикрытием кладбища… К счастью, никого встречать не потребовалось. Вражеский командир не рискнул отдать приказ о преследовании в темноте. В нашу сторону лишь пару раз выстрелили наугад и остались тушить пожары, осматривать заклепанные пушки и разбираться с другими последствиями нашего рейда.
А мы уже спокойно дошли до нашей половины Карантинной бухты, где нас дожидался отряд Ильинского, готовясь в случае чего прикрывать.
— Помогите с ранеными, — поприветствовал я капитан-лейтенанта, а потом почувствовал, что и сам теряю сознание.
С чего бы это? Попробовал постучать себя по щекам, чтобы очнуться, но руки двигались так медленно. А потом я увидел на пальцах кровь и уже окончательно отключился.
* * *
Пришел в себя уже в палате.
— Сколько? — заметив рядом фигуру медсестры, я тут же задал самый главный вопрос. Губы были сухими и отказывались шевелиться, но меня поняли.
— Лежите, у вас порез над правой бровью. Ничего серьезного, но крови вы потеряли немало. Лежите! — повернулась ко мне Анна Алексеевна, и я заметил на столике рядом с ней тазик и мокрые грязные тряпки. Это меня протирали?
— Сколько? — повторил я.
— Сейчас два часа дня, привезли вас сегодня ночью. Вас и еще тридцать четыре солдата с матросами. Что же у вас случилось, если такие потери за раз? И это без боя… — девушка вздохнула.
— Пить, — попросил я и пропустил момент, как Анна Алексеевна оказалась рядом со мной со стаканом воды.
— Это сельтерская, — она помогла мне сделать несколько маленьких глотков. — Доктор Гейнрих ее всем рекомендует при ранениях.
— И это правильно, — согласился я. — Сельтерская — там же натрий, считай, природный регидрон, самое то, чтобы восстановить баланс электролитов. Умный у нас начальник больницы…
Анна Алексеевна тревожно положила мне ладонь на лоб, а потом я снова потерял сознание. Или уснул.
В следующий раз я проснулся уже вечером. Это стало понятно по темноте за окном, тянущемуся из него холодному ветерку и голосу Христиана Людвига Гейнриха, который спорил с кем-то в коридоре.
— Девять часов вечера. Даже вас я в такое время не буду пускать к своим больным.
— Мы просто посмотрим. Если больной спит, то не будем трогать, — я узнал голос. Это был поручик Арсеньев, адъютант Меншикова.
— Я вам говорю, он спит. Если нужно что-то передать, оставьте записку…
Дальше я слушал уже вполуха. Снова начало клонить в сон, и я благополучно проспал до следующего утра. В этот раз я пришел в себя, уже не чувствуя себя овощем. Присел, пощупал повязку на голове — тяжеленькая. Оглядевшись, я увидел, что в палате лежу не один. На других кроватях расположились офицеры Волынского полка. Кажется, они ходили в Шули, деревню к востоку от Севастополя и как раз между Балаклавой и Бахчисараем. Да, не одни мы вчера сражались, пытаясь улучшить положение города.
Постаравшись никого не разбудить, я поднялся, проверил, что голова не кружится, и, подхватив лежащую рядом с кроватью одежду, отправился к комнате, которую занимал доктор Гейнрих. К счастью, Христиан Людвиг оказался на месте. Он немного недовольно отругал меня за самоуправство, потом все же осмотрел рану и дал добро на неспешные прогулки по городу. С обязательным условием заходить к нему каждый день на перевязку.
Пришлось пообещать.
После этого доктор Гейнрих сводил меня к владимирцам и морякам сводного отряда, лежащим в отдельной палате. Раны у ребят оказались гораздо серьезнее, чем у меня, но настроение в целом было бодрое, и я оставил их с надеждой, что уже скоро каждого из них увижу в строю.
— А как там плесень? — поинтересовался я у доктора, думая, что потенциальный антибиотик мог бы гарантировать, что все раненые доживут до выздоровления.
— Эффект изменения цвета мокроты идет у каждого образца, но пока говорить о том, чтобы так можно было лечить раны или болезни внутри организма, не может быть и речи. Слишком слабый эффект, и неясно, какие могут быть побочные последствия. Понимаю ваше желание получить чудо-лекарство, но на успех в этом году я бы точно не рассчитывал.
Я промолчал. А что тут скажешь? Если бы доктор добился результата, но боялся его использовать, я бы показал ему его на себе. А так… Как оказалось, от находки Флеминга до появления нормального лекарства не зря прошло столько времени. Впрочем, тут и моя ошибка. Уперся в самое известное решение, а ведь можно было поступить как с воздушными шарами. Изучить местные научные журналы, поискать еще не известные решения, которые выстрелят только через годы… И работать уже через них!
Стоило понять, куда двигаться дальше, как настроение разом улучшилось.
— Кстати, я вчера слышал, что вы говорили с поручиком Арсеньевым, — вспомнил я еще одно важное дело.
— Точно, — доктор Гейнрих покопался в карманах и вытащил сложенную в несколько раз записку.
Прошу явиться к Его Сиятельству при первой возможности. Адъютант А. С. Меншикова Арсеньев Г. Д.
Неожиданная спешка. Я думал, что о деталях нашего рейда вполне мог доложить тот же Ильинский. И зачем тогда Меншикову нужен именно я? Впрочем, спорить не буду. Учитывая все странности того вечера, у меня тоже найдется несколько вопросов, на которые Александру Сергеевичу придется дать ответы.
Уточнив, где сейчас можно будет найти Меншикова, я согласился воспользоваться больничной повозкой и уже через десять минут катил по улицам Севастополя. Кажется, что может измениться за один день? Ничего… Но я словно чувствовал повисшее в воздухе напряжение. Свет чуть приглушеннее, чем раньше. Люди, старающиеся не показываться из-под тени домов.
— Были какие-то новости с фронта за последний день? — я окликнул возницу.
— Не слышал, ваше благородие, — тот лишь пожал плечами. Хотел добавить что-то еще, но промолчал. Напряжение в воздухе как будто усилилось.
К счастью, впереди показался ставший таким знакомым дом Волохова, и уже через минуту я медленно спустился на землю прямо напротив главного входа. В лужу наступил… Дожди и не думали прекращаться. Поморщившись от занывшей на холодном ветру головы, я постарался побыстрее проскочить внутрь и сразу же попал же в цепкие руки поручика Арсеньева. Словно тот знал, что именно сейчас я должен появиться.
— Я к Александру Сергеевичу,
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 75
