склад. Он, как и наш, состоял из двух помещений: в первой были шкафы со всякой мелочью и стол каптенармуса, во второй — бельё, одежда, снаряжение, в общем, всё, кроме оружия и боеприпасов.
Лида включила настольную лампу.
— Садись. Чай хочешь?
— Вот от этого не откажусь, — я устроился за столом.
Она включила электрический чайник, достала из шкафчика две кружки, ложки, тарелку с печеньями и упаковку чая.
— Как день прошёл? — завёл я разговор, поскольку Лида не торопилась инициировать беседу.
— Нормально, — ответила она. — Много дел. Как обычно.
— Запара с первокурсницами?
— Ну да. Салаг всегда муторно учить. А у тебя как?
— Да тоже как обычно. Занятия были, вечером в спортзал ходил, потренировался, провёл несколько спаррингов.
— Со своей подружкой?
— Со знакомыми.
— А ты что, я не поняла, боксом занимаешься? — Лида уселась напротив меня и скрестила руки на груди.
— Да, с десяти лет. А в эти выходные соревнования будут. Я участвую. Придёшь смотреть?
— Я знаю. Может, приду. Ты в какой категории?
— Шестая. Слышал, в этой категории мало бойцов.
— Да, мало. У нас все слабые. Десятый уровень большинство шурупов только к третьему курсу прокачивают. А у аристократов, говорят, даже у детей десятый уровень. Это правда?
— У меня брат был… В пятнадцать лет имел двенадцатый уровень. Но у них в школе это считается мало.
— Почему «был»? Помер, что ли?
— Если б помер, я бы с радостью сплясал на его могиле. Но эта гнида живее всех живых. Только братом мне перестал быть после, когда меня лишили фамилии.
— А ты, смотрю, любишь своих родственников, — съязвила Лида.
— О, ещё как! Так их обожаю, что придушил бы собственными руками. Но теперь они, к счастью, далеко.
Вода в чайнике забурлила. Лида наполнила наши кружки и положила себе чайный пакетик.
Сегодня она была более общительной, чем прошлый раз. Мы долго пили чай с печеньем и болтали о наших семьях и о том, как жили до того, как оказаться в спецшколе.
Но вот кружки и тарелка опустели, пора было приступать к главному.
Я подсел поближе к Лиде, и наши губы снова встретились. Она отвечала на мои ласки, я обнимал её за талию и чувствовал, как она дрожит в моих объятьях. А потом, как и прошлый раз, Лида внезапно отстранилась, словно вспомнила о чём-то.
— Что-то не так? — спросил я.
— Погоди… не так быстро.
— Хорошо. Может, ещё по кружке чая?
Лида усмехнулась.
— Нет, и одной хватило. Просто… я волнуюсь, — выдавила она.
— Почему?
— По кочану!
— Да ты не злись. Скажи нормально.
— Потому что! — она отвела взгляд. — У меня это первый раз.
У меня чуть челюсть не отвисла. Даже подумать не мог, что у моей новой подруги никогда не было парня. Впрочем, с её-то характером…
— Даже не верится, — проговорил я.
Она устремила на меня недовольный взгляд:
— Почему? Я похожа на шлюху?
— Не, что ты! Я совсем не это имел ввиду. Просто удивлён, что никто не пытался ухаживать за такой симпатичной девушкой.
— Да всякое бывало… приставали какие-то дебилы.
— И как я понимаю, приставания заканчивались набитыми лицами пристающих, — догадался я.
— Типа того.
Я снова обнял Лиду за талию:
— Расслабься. Постараюсь, чтоб не больно было.
— Угу… Только не здесь. Пойдём на склад.
Лида заперла входную дверь, и мы прошли во смежную комнату. Здесь было много стеллажей с постельным бельём, одеждой, обувью и снаряжением. В дальнем углу, рядом с обувными полками лежали матрасы. Лида постелила сверху простыню, села и притянула меня за руку:
— Ну всё, давай. Я готова.
* * *
Я не сразу ушёл. Мы с Лидой полежали немного в обнимку, затем я сел и натянул штаны, что валялись рядом, и китель. Лида тоже стала быстро одеваться, словно не хотела чтобы я лишнюю секунду созерцал её в обнажённом виде.
— Пойду, а то на утреннее построение опоздаю, — пошутил я и посмотрел на Лиду. — Ты как? Всё нормально?
— Да нормально всё, — она надела китель и принялась застёгивать пуговицы. — А ты да, торопись, а то тебя унтер пришибёт, если обнаружит, что ночами гуляешь.
— Это вряд ли. Мы с нашим классным наставником нашли общий язык.
— Да неужели? Может, хватит заливать?
— А что? Я умею находить подход к людям. К тебе же нашёл, — я схватил Лиду за талию и притянул к себе. — Когда в следующий раз встретимся? Я имею ввиду, наедине?
— Не знаю, — она высвободилась из моих объятий. — Может быть, когда в следующий раз буду дежурить.
— Это нескоро.
— Ага, месяца через полтора.
— А раньше никак? Может, придумаешь что-нибудь?
— Может, и придумаю… — Лида зевнула. — А сейчас я спать хочу. Башка не варит.
Кажется, пора было намекнуть на коллективное посещение. Не самый подходящий момент, но куда деваться? Возможно, шанс ещё раз поболтать наедине выдастся нескоро.
— Знаешь что. Мне кажется, так несправедливо, — я начал издалека.
— Ты о чём?
— Ну… мы с тобой встретились, всё такое. А у моих друзей тоже девушки есть, из твоего отделения, между прочим, и они никак не могут встретиться. Приходится увольнений ждать, а увольнения иногда не совпадают.
— И что? Мне-то какое дело?
— Тебе же ничего не стоит пустить их сюда, так ведь? Мы же встретились…
— Не, иди на хрен. Я из вашей общаги никого пускать не собираюсь, — отрезала Лида.
— Да почему? Ничего сложного ведь.
— Нет, я сказала.
— Ну не будь такой букой, Лид. Тебе не идёт. Сделай что-то хорошее, увидишь, самой станет радостнее.
— Мозги мне не е…и, хорошо? Я сказала, нет, значит, нет.
— Да ты объясни, почему? Что мешает?
— Потому что не хер. Есть распорядок, есть правила.
— На которые всем класть. Думаешь, я не знаю?
— Мне не класть. Я не хочу, чтобы мне из-за вас, придурков, влетело. И здесь тебе не бордель какой-нибудь.
— Ну один раз, а? Никто об этом не узнает. Заодно мы с тобой опять увидимся. Что хочешь взамен? Говори — сделаю.
— Да ничего мне не надо.
— Тогда
