— Много чести? — ехидно спросил я, направляясь к небольшому полусферическому строению.
— Что? Нет! — замахала зелеными ручками гоблинша, — Просто защита башни настроена на Лейлуша и на нас! Никто другой в неё не войдет!
«Лейлуш». Показатель. Очень молодая гоблинша, едва ли не подросток, хоть и с сиськами, называет архимага всея планеты по имени.
В «переговорной» оказалось очень даже уютно… если бы не аж пять гоблинш всех возрастов, пожирающих меня глазами. Учитывая, что вокруг каменного круга в центре комнаты были расположены широкие удобные диваны, столики и кресла, места для совершения массового разврата над работниками полиции было в избытке. Впрочем, обошлось. У меня спросили «чай, кофе, потанцуем», поморщили зелеными носами в ответ на просьбу принести пепельницу, спросили у Таскримы, развела ли она товарища шерифа на потрахушки, а затем, получив радостный утвердительный ответ, удалились, опасно сверкая очами. Лишь бы не за подкреплением.
Хотя… сколько их тут? Десяток? Полтора?
У меня бывало и больше.
Чувствую, скоро некоему весьма благообразному гибриду гнома и эльфийки по имени Зальцер Херн вновь придётся сдавать мне комнаты в «Теплом Приюте». Не дома же это все устраивать. Там дети.
Лейлуш Коррадорра ат-Мансипах, появившийся внезапно в центре напольного гладкого круга, посреди комнаты, выглядел именно так, как должен выглядеть зловещий визирь-алхимик из старых восточных сказок. Был он худ, высок, смугл, умеренно горбат носом, чёрен очами и брезглив всем остальным своим костистым и слегка бородатым лицом. Одет был маг в длинный, изысканно украшенный шитьем и явно очень удобный халат, из-под которого выглядывали загнутые носы домашних тапок. Больше сорока пяти лет я бы ему не дал. Правда, всё это арабское великолепие не стронуло с места воздух в комнате, из чего я сделал простой вывод — иллюзия или голограмма.
— Я здесь лишь посредством передачи изображения и звука, кид, — хриплым баритоном проговорил маг, — Ты находишь это оскорбительным для себя?
— Нет.
— Жаль, — деланно огорчился маг, — Мадре также спокойно реагировал. Он рассказывал про ваш мир. Очень любопытно, но слишком далеко от моих интересов, чтобы пытаться понять, как у вас всё там устроено. Кроме этого, он так тараторил, что у меня быстро начинала болеть голова.
— Я могу говорить медленнее, — покивал я, тут же поддевая собеседника, — Но не хочу.
— Это замечательно, шериф, — ехидно осклабился Лейлуш, — Я вас пригласил не для разговора. Хватит того, что вы будете слушать.
— Смотря что вы будете мне говорить.
Маг с достоинством начал опускаться в пустое пространство, которое тут же сформировалось в изображение удобного кресла. А затем позволил себе короткий ехидный смешок.
— Вам, молодой кид, наверное, сложно осознать концепцию, в которой весь этот город, как и проживающие в нем личности, являются собственностью Основателей. Как минимум, так считает большинство из нас, учитывая, сколь велик арсенал инструментов, которыми мы можем доказать своё мнение. Наглость и бравада… они освежают, но не стоит забываться, шериф!
Я помолчал минуту, меряя мага взглядом. А затем, закурив и отпив кофе, сказал:
— Уважение.
— Простите, что? — поднял одну густую змеящуюся бровь Лейлуш.
— Я говорю, что прибыл сюда лишь из уважения. Вы в самом деле думаете, что душа из более развитого, цивилизованного и, чего уж там греха таить, более перспективного мира… согласится склониться перед… вами, Основателями… как слуга? — я издевательски хмыкнул, — У меня есть договор найма, где четко прописаны мои обязанности, как охотника за ихорниками. По второму договору, что касается только нас с Ахиолом, мной были приняты на пять лет обязанности шерифа. И в подписанных мной бумагах нет ни строчки о том, что я должен удовлетворять капризы Основателей.
— А как же здравый смысл и чувство самосохранения? — процедил сложивший перед собой руки волшебник, — Вы ведь понимаете, что мне не составит труда вас уничтожить, а затем оплатить Ахиолу штраф, достаточный, чтобы вызвать нового Должника?
— Если вы видите уничтожение вариантом хуже, чем перспективу подчиниться тем, кто приглашает в город Суматоху, то я вынужден вам посочувствовать, — нагло улыбнулся я, — Говорил и повторюсь — меня не волнует ничего в Хайкорте. Кроме безопасности моей дочери и моих непосредственных обязанностей. Но надавить на меня через дочь не выйдет.
Со стороны могло бы показаться, что я нарываюсь, но на деле всё было наоборот. Выживание. В Незервилле только абсолютный нейтралитет между всеми фракциями сил мог обеспечить безопасность. Шериф и кид в одном флаконе — это далеко не мелкая фигура. Мы, Должники, умеем видеть ихор в жилах плотоядных тварей. Сквозь любую преграду. А ихорники, особенно небольшого размера, обожают закапываться в землю. Без нас жизнь Незервилля станет на порядки более печальной — у города нет возможностей компенсировать повышенную смертность. Про шерифа и говорить не стоит. Как я понял из общения и работы с предыдущим скелетообразным шерифом — в руках главы правопорядка право и обязанность вооружать местное ополчение в случае… небольших происшествий. Вроде атаки гигантского роющего подземного червя, питающегося крупными животными.
Маг засмеялся. Живым обычным смехом.
— Последний вопрос, шериф Криггс, — еще похохатывая, сказал он, взяв свою узкую смоляную бородку в горсть, — Вы упомянули, что надавить на вас через дочь не выйдет. Хорошо, а что будет, если она погибнет?
— Обвяжусь взрывчаткой и «пулями восстания», а затем взорву себя вместе с Базилиусом Энно, — тут же отреагировал я.
Смех великого волшебника как отрезало. Он вытаращился на меня, надолго смолкнув.
— А вы опасны, — наконец сказал он почти с уважением, — Что же, я удовлетворен. Давайте приступим к делу, ради которого я вас пригласил.
Заслуженная характеристика. Что бы не думали о себе местные Основатели, но они далеко не равноценны друг другу. Сладкое оранжевому теплее не будет. Базилиус Энно, глава семьи Энно — не только выдающийся некромант и приемный отец всем желтоглазым Незервилля. Он еще и достаточно влиятельная и прагматичная личность, к словам которой прислушиваются все, без исключения. Если его не то, что убить, а хотя бы обидеть или разозлить достаточно сильно, то последствия для города будут самыми сокрушительными, пусть и в долгосрочной перспективе. А уж взрыв, который начинит его боеприпасами, созданными специально против нежити — его точно обидит.
— Внимательно вас слушаю, — сказал я, решивший слушать ровно по той же причине, что и приехал сюда. Из вежливости и уважения.
— Я вас позвал, чтобы сообщить о краже, шериф Криггс, — огорошил меня маг, — Украдено не у меня. Более того, хозяин пропажи не заинтересован в том, чтобы её вернуть. Он, видите ли, умер. В муках, да еще и от рук одного небезызвестного вам Должника. Если вы до сих пор не догадались, то я говорю о докторе Эйдиусе Доннорифте. Но нас с вами, как и весь остальной мир, должно волновать то, что было украдено.
