Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
В отличие от приятеля, Липранди делил свое время между Сан-Антонио и столицей. Да еще порою пропадал вообще неизвестно где. Чиновник по особым поручениям при Наместнике, вдобавок – в чине полковника. Немалая фигура, как ни крути.
– Все равно, не молодею, – хозяин дома вел себя так, словно и не он посылал к старинному приятелю человека с запиской и визит – совершенная случайность. – Вы присаживайтесь. Вина? У меня имеется великолепное бургундское.
– Что интересно, Анри… Настоящее вино в колонии – редкость. Однако у вас всегда настолько богатый выбор… – Липранди развел руками и лишь после того присел в одно из массивных кресел.
– Так ведь связи с родиной, – усмехнулся в седые усы де Гюсак. – Вы можете представить настоящего француза без хорошего вина? Я тоже не могу. Очень долго приходилось отказывать себе в подобном удовольствии. Зато теперь могу себе позволить маленькую слабость. Благо, кое-какие связи на родине образовались.
Вино, разумеется, действительно было великолепным. Липранди с удовольствием вдохнул аромат, а затем сделал небольшой глоток.
– Вот! – подвел итог хозяин. – Даже не спрашиваю, все чувства написаны на вашем лице.
– Зачем же таить невольное восхищение? – улыбнулся Иван Петрович.
Он частенько был скрытен, однако не в подобных же случаях!
– Знаете, когда я держу в руках бокал, то поневоле вспоминаю милую сердцу Францию, – вздохнул де Гюсак. – Какая земля! А Париж! Вы же были в Париже, Жан!
Липранди оставалось лишь кивать. Он не торопил хозяина. Придет время, сам скажет, зачем срочно просил навестить. Пока же пусть предается привычной ностальгии. У каждого человека имеются свои маленькие слабости. Тем паче – разговоры о Париже звучали с самого момента их знакомства. Тому уже лет семь, а то и восемь.
– Мои люди видели в городе Ортьяго.
Раздумывал Липранди лишь мгновение.
– Бывшего эмиссара так называемого Мексиканского республиканского правительства при Миньи? Который потом еще успел немного набедокурить на просторах?
– Его самого, – де Гюсак не удивился памяти приятеля. Липранди, казалось, помнил все и всех. – Успел пограбить и идейно, и безыдейно – на любой вкус.
– Имеется циркуляр – за прошлые повстанческие дела не привлекать. Если не ошибаюсь, последние годы Ортьяго не был замечен ни в чем. И, кажется, нигде.
Де Гюсак покрутил бокал в руке, смакуя, отпил глоточек и лишь затем согласился:
– Верно. Последние года три никаких известий о нем не было. Могу ошибиться, специально не интересовался, но, кажется, Ортьяго успел поискать золото, затем ненадолго появлялся в Луизиане. Сведения фрагментарны, ничего существенного.
– Но хоть чем он теперь занимается? – поинтересовался Липранди на всякий случай.
Маловероятно, чтобы де Гюсак успел выяснить многое о былом революционере, но чем черт не шутит?
– Сейчас Ортьяго служит управляющим у месье Лавренкова. Может, знаете такого? – К некоторому удивлению полковника, отозвался хозяин перед очередным заслуженным глотком бургундского.
– Знаю я Лавренкова, – вздохнул Липранди. – Вольнодумец, вольтерьянец, либерал. Все носится с идеями создать нечто особенное. Этакую коммунию свободного труда в соответствии с учениями утопистов. Но – не опасен. Мечтатель, который никогда не дойдет до дел. Разве что начнет укрывать кого-нибудь. Хотя Ортьяго вполне может скрывать перед нынешним хозяином прошлое. Зачем лишние хлопоты?
– Может. Может, и нет. Асиенда Лавренкова дальше прочих от Сан-Антонио, поселений там крайне мало. При желании немалую банду укроешь, и никто не заподозрит.
– Предполагаете?.. – чуть напрягся Липранди.
– Вряд ли. Но совсем не исключаю, – де Гюсак допил вино, вновь разлил в бокалы и дополнил: – В будущем. Сейчас там одни работники, если не считать нескольких людей Ортьяго. Наверно, я просто стал чересчур осторожным, и былой карбонарий элементарно решил укрыться в спокойном месте на некоторое время от любых властей. Угар свободы с возрастом проходит. Через пару-тройку лет объявится законопослушным подданным. С капиталом. Приобретет земли да будет рачительно хозяйствовать. И получится, что я потревожил вас, Жан, зря.
– Почему же зря? – возмутился Липранди. – Имея прекрасное вино – и не позвать старого приятеля, и где-то даже начальника…
Карибское море. Вблизи берегов Америки
Судно было переполнено, и потому плавание утомляло. Еще хорошо, что согласно званию и положению в обществе молодым офицерам предоставлялись каюты. Не отдельные, разумеется, но все-таки…
Тесные помещения на двух человек каждое, две койки, небольшой столик между ними, небольшое окно… Не бог весть какие апартаменты, только подавляющее большинство пассажиров не имели и этого и ютились в кубриках, а кое-кто и под навесом на палубе. Приходится терпеть, раз уж решили перебраться в иные края. Сами же хотели.
Желающих совершить вояж набралось столько, что кают и не могло хватить на всех. Пусть переезд оплачивала казна, судно не безмерное. Место предоставлено, какое – никого не волнует. Но люди и не роптали. Не так долго терпеть, зато потом – сам себе хозяин. Ехали-то в основном на постоянное поселение. Даже Тизенгаузен, профессор из какого-то германского княжества, и тот желал обосноваться вдали от родных мест да применить на практике многочисленные познания в геологии и куче смежных наук.
Его соплеменников на судне было весьма много, как бы не большинство. На родине земель мало, а на другом конце океана – необъятный край. Бери, владей на веки вечные. Столько, сколько сумеешь обработать. И будет что оставить детям, внукам, правнукам… Подъемные, льготы, прочие блага… Подобный дар судьба предлагает раз в жизни, а уж потерпеть на пути некоторые неудобства… Снимались с места семьями, брали лишь самое ценное из имущества, памятуя об обещании основное предоставить на месте. Лишь принимай присягу Императору, получай бумаги и отправляйся в путь.
Офицеры – дело другое. Какие желания, когда «по казенной надобности»? Нет, желания у некоторых были тоже. У прочих – служба.
По весеннему времени в плавание вышли из Амстердама. Столица Голландии давно стала перевалочной базой с осени и до конца весны. Вот когда окончательно сойдет на Балтике лед, тогда начнется кампания, и суда станут отходить из Петербурга, Ревеля и Риги. Не зря же большинство географических открытий пришлось на страны, выходящие к океану: Испанию, Англию, Францию… А тут – северная Балтика зиму и часть весны пребывает во льдах, Черное море далеко…
Что еще добавить? Еда не ахти, помыться никакой возможности, погулять негде, палуба ведь забита, а ют, куда пускают господ офицеров и состоятельных пассажиров, маловат, едва ноги разомнешь… Вокруг же – океанское безбрежье. Куда ни кинь взгляд – сплошная вода да паруса других галиотов каравана.
Тоска.
Только если для кого-то место назначения – край земли, то для кого-то – Родина.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
