с картой шёл впереди, Миша следом. Он сначала пытался запоминать дорогу, но быстро бросил это дело — городскому человеку все кусты и деревья кажутся одинаковыми. Так что Миша просто шёл и глазел по сторонам.
Читая в письмах Павла Ермолаева про лес с разбойничьим оврагом, Миша представлял себе дикий мрачный ельник с буреломом. Реальный лес около Баюков оказался совсем другим.
Здесь росли вперемешку берёзы, осины и дубы, кое-где попадался ясень. Через лес всюду вились широкие тропинки, кое-где виднелись яркие бумажки и обрывки пакетов — было видно, что люди здесь бывают часто. Лучи летнего солнца щедро просачивались через листву, и лес совсем не казался ни мрачным, ни диким.
Какие разбойники, какая нечисть, когда вокруг так красиво и тихо!..
— Пришли. Это тот овраг. А вот это — дозорный дуб.
Илья показал рукой сначала вперёд, на заросший кустами склон, а потом в сторону, на высокий раскидистый дуб.
— Я у местных спрашивал, мне именно это место на карте отметили. Точно оно! С дуба вон какой вид на местность открывается.
Парни подошли к могучему дереву, и Миша заметил в шершавой коре что-то чужеродное. Это оказалась ржавая металлическая скоба, вбитая в дерево на манер ступеньки. Металл был очень старым, и сама скоба уже почти полностью вросла в кору.
— Выше ещё одна! Это лестница. Разбойники так на дерево лазили. Блин, как будто не в жизни, а в кино.
Илья азартно замахал руками и зашагал вокруг дуба.
— Честно, Мих, я не верил. Что почти сто лет спустя сохранится информация, что мы с тобой найдём этот клад… Уже почти нашли!
— Ага… — вяло отозвался Миша.
Совесть и стыд начали грызть его с новой силой. При взгляде на радостного, едва не приплясывающего Илью, кровь бросалась Мише в лицо, уши и нос предательски краснели, а тело покрывалось испариной. Отчаянно хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю.
Если бы Илья был внимательней и, заметив, что с братом что-то неладно, спросил бы, в чём дело, то Миша бы всё рассказал. Но охваченный азартом Илья ничего не заметил.
…Много часов братья ползали с металлоискателем вокруг дуба и по склонам оврага. Но увы, снова выкопали только металлический мусор.
Все в пыли и грязи, уставшие и разочарованные, вернулись они к машине. Илья барабанил пальцами по рулю, а Миша рассеянно смотрел в окно. Он так вымотался, что тупая усталость приглушила все душевные терзания.
— Эх, надо было глубинник тащить, он от двух метров берёт! — раздражённо сказал Илья, треснув ладонью по рулю.
— Ладно тебе. Отрицательный результат — тоже результат.
…На въезде в Баюки красная “Нива” проехала мимо двух сельских мужиков. Они проводили машину пристальными взглядами, и один что-то крикнул вслед и погрозил кулаком.
— Чего это они?
— Наверное, хотят спросить, как пройти в библиотеку. — с иронией отозвался Илья. — Стекло-то подними. А то мало ли что…
Миша промолчал, но утренняя обида на брата, зависть, сомнения — всё разгорелось заново. Сжав зубы, он мрачно вздохнул. Он чувствовал себя полным идиотом.
…Марина была дома и уже приготовила ужин. Она улыбалась и шутила, но Миша сидел как на иголках. Он твёрдо решил добиться ответа, правдивы ли её слова о кладе. И если она вызвалась помочь, то как и когда, чёрт возьми?!
Раздалась трель мобильного, и Илья вышёл с телефоном на крыльцо.
Отличный момент!
Миша подошёл к хозяйке, хлопотавшей у плиты, и положил ей руку на плечо:
— Марина, надо поговорить. Я весь день с ума схожу, думаю про вчерашнее. Всё, что было ночью — правда? И… между нами, и твои слова про клад? Мне важно это знать!
Развернувшись одним ловким движением, Марина оказалась лицом к лицу с Мишей. Он снова увидел в её колдовских глазах своё перевёрнутое отражение, почувствовал запах лемонграсса и амбры… Голова вдруг закружилась, а мир вокруг закачался и поплыл.
— Любовь ту шальную забудь — так, слабость минутная. Считай, что это был приятный сон. А про нечисть, про клад и зарок — чистая правда. Кстати, я от помощи не отказываюсь. Но идти вам надо… — Марина бросила быстрый взгляд в окно. — Сейчас. Пока туда-сюда, как раз стемнеет, а ночь — ваша союзница. Пошли, объясню всё.
И, взяв Мишу за руку, она потащила его в боковую дверь. Здесь находилась то ли кладовка, то ли чулан — в нос ударил запах сушёных трав, пыли и чего-то горелого. Марина взяла с полки плетёную шкатулку, достала из неё какой-то маленький предмет и вложила его Мише в ладонь.
— Это косточка-счастливка. Она покажет, где лежит клад. Я её специально на тебя и на ермолаевский клад заговорила. Чем ближе к кладу, тем теплее она будет становиться и чаще двигаться. Когда встанешь прямо над кладом — косточка встанет колом. Сам поймёшь.
Осторожно, боясь что-то испортить, парень раскрыл ладонь. В ней лежала маленькая, в полпальца, белая косточка, напоминающая крючок.
— Она настоящая? Это чья?.. — боязливо, вполголоса спросил Миша.
— Настоящая. А откуда она берётся, тебе лучше не знать. Чародейство не для брезгливых. Вы клад искали в разбойничьем овраге?
Миша согласно кивнул.
— А сейчас вам в другую сторону. На выезде из села поворачивайте направо, к речке Черёмушке. Переедете через мост и упрётесь в сосновый бор. Вам туда. А дальше уже косточка-счастливка подскажет. Теперь про нечисть. Клады редко лежат просто так, обычно их сторожат. Иногда души неупокоенные, а чаще — мелкая нечисть. Сами серьёзно навредить человеку они не способны, но стараются напугать до ужаса или хотя бы заставить отступить.
— А что именно они делают? Как пугают?
— Преследуют смельчака по пути, пугают дикими воплями и хохотом, могут трогать, щекотать, неожиданно из кустов выскакивают.
— Звучит не особо страшно.
— Это ты сейчас, в доме и при свете, смелый, — усмехнулась Марина. — А ночью в лесу как заорёт в кустах да как высунется из них клыкастая рожа… Шарахнулся ты в сторону, упал, шею сломал, и привет. Вот и “мелкая неопасная” нечисть. На, возьми, тебе и брату.
Ведьма протягивала Мише два шнурка. На каждом шнурке висел маленький пакетик, наполненный фиолетовыми лепестками. А ещё на ладони ведьмы лежали два белёсых ветвистых корешка, грубо обструганных в форме меча.
— Это плакун-трава, цветы и корень. Нечисть её и так очень боится, а я ещё кое-какие заклинания наложила. Шнурки
