будущее она вас перенести, конечно, не сможет, но на несколько дней – пожалуйста. Теперь давайте рассмотрим ваш дурацкий пример с беспроигрышной лотереей…
Школьники были несколько удивлены энтузиазмом странного старичка, но слушали с интересом… Старичок же тем временем продолжал:
– Поскольку маловероятно, что у вас будет круглосуточный доступ к машине времени, в будущее вам придётся отправляться тогда, когда получится, а не когда захочется… Поэтому, скажем, неделя будет вполне достаточным сроком. Итак, за несколько дней до розыгрыша лотереи вам удаётся воспользоваться машиной времени, и раз – вы переноситесь на неделю вперёд. Там, в будущем, вы покупаете газету и видите, что розыгрыш лотереи соcтоялся, выигрышные номера такие-то… А заодно пронырливые журналисты написали, что самый крупный выигрыш выпал товарищу… А вот тут-то и начинаются варианты! Подумайте сами, если ваша авантюра удалась, то в газете было бы написано, что вы и выиграли. Можно тогда себя спросить – а стоило ли вообще всем рисковать, злоупотреблять машиной времени и всё такое? Может быть вы и так бы выиграли? Но это – только один из возможных вариантов, самый лучший. А что если в газете будет написано, что выиграли не вы, а какой-то совсем другой товарищ из провинциального городишки, названия которого вы раньше никогда и не слышали? Что тогда? Что это значит? Молчите? А это значит, что по какой-то причине вам не удалось воспользоваться выигрышными номерами. Почему? Вам это там, в будущем, не известно. Может быть, вам не удалось вернуться из будущего в своё время – например, машина времени сломалась, и вы оказались размазанными среди веков и тысячелетий? Или по возвращении вас задержали за несанкционированное использование машины времени? А проект-то государственный был, секретный – могли и наказать… А в те времена товарищ Берия шутить не любил, и за использование государственной машины времени в личных целях вам приговор не моргнув глазом подписал бы – расстрелять, ко всем чертям, чтобы не болтал лишнего, да и другим чтоб не повадно было по времени шляться… При Сталине с этим строго было – и за границу-то никого не пускали, а уж в будущее-то и подавно…
Старичок грустно вздохнул, но тут же снова оживился:
– А может и наоборот – там-то, в будущем, всё и обошлось, да вам просто не повезло – в своём времени под трамвай попали и билет лотерейный даже купить не успели, не то что цифры зачеркнуть… Вот такие мысли у вас в голове… Что вы будете делать? Разумеется, вы не решаетесь воспользоваться машиной времени, чтобы вернуться в своё время. К счастью, вы переместились в будущее всего-то на неделю – так что можете просто пойти к себе домой. Но для всех остальных – вы отсутствовали где-то целую неделю, так что, к сожалению, вам предстоит нелёгкое объяснение и с женой, и с начальством на работе… Объяснение с женой может оказаться гораздо более сложным и болезненым, чем вам кажется… Особенно, если у жены окажется под рукой сковородка… Это сейчас сковородки алюминиевые, тефлоном покрытые, а тогда настоящие были – чугунные, килограмма на три… К сожалению, женщина скорее поверит в существование любовницы, чем машины времени… На работе, разумеется, ни про какую машину времени рассказывать нельзя, сами понимаете, чем это может закончиться… Придётся вам сочинять про то, что вы заболели и всё такое прочее… И это с вашей сковородкой побитой физиономией… Уж не знаю, поверят вам или нет, но с работы вас точно выпрут к чёртовой бабушке… Будете потом преподавать разным бестолковым оболтусам сопротивление материалов… И будете при этом считать, что вам ещё сказочно повезло, и вы легко отделались! Беспроигрышная лотерея? Какой бред! Какая дурь!…
Старичок, видимо, совсем расстроился… Он свернул свою газету в трубочку, резко поднялся со скамейки и, не попрощавшись, пошёл прочь по бульвару. Через несколько шагов он остановился, вздохнул, швырнул широким жестом газету в урну и быстро зашагал в сторону метро. Ошарашенные школьники молча смотрели ему вслед…
Ностальгия.
Юкатан
Ослепительный солнечный день… Бесконечное голубое небо… Бескрайнее бирюзовое море, ласково лижущее белый коралловый песок… Широкий пустынный пляж изгибается дугой и упирается вдали в тёмные скалы, над которыми возвышаются величественные руины города майя. Солнца не видно – оно сейчас где-то прямо над моей головой, греет мою верную застираную шляпу… Я неспеша бреду вдоль полосы прибоя. Изумительно тёплые волны нежно охватывают мои ноги и, проглотив их почти до колен, откатываются обратно… У меня есть три часа, целых три часа на этом сказочном берегу, а потом за мной заедет микроавтобус с кондиционером и весёлым мексиканцем за рулём, и Адам будет изгнан из Рая… Странно, что белый коралловый песок почти совсем не нагревается от солнца – он мягкий и тёплый, он словно знает, какая температура мне наиболее приятна… Я просто бреду вдоль кромки моря к виднеющимся вдали руинам… Иногда я бросаю на песок мои шорты, рубашку, шляпу, небольшой рюкзачок с бутылкой воды, кроссовками и фотоаппаратом, и захожу в море и плаваю… Это непередаваемое ощущение, когда у воды и воздуха одинаковая температура – чувствуешь себя одним целым с этим огромным миром… Каждая клеточка моего тела расслабляется и растворяется в блаженстве – ведь состав внутриклеточной жидкости – это состав первобытного океана. Значит, сейчас моим клеткам нет необходимости противостоять враждебной внешней среде, и они наслаждаются этим удивительным химическим балансом… Потом я выхожу на берег, накидываю на себя одежду и шляпу, чтобы не обгореть на солнце, и продолжаю моё путешествие… Так я делаю, наверное, через каждую сотню метров… Я прохожу мимо нескольких лодок, привязаных к буйкам недалеко от берега. Очевидно, здесь по другую сторону пляжа какое-то поселение индейцев майа – из-за пригорка виднеются крыши из пальмовых листьев. На одной из лодок, свесив ноги в воду, сидит женщина-майя в ярком красно-белом платье. Она не одна – с ней две маленькие девочки. Одна из девочек сидит рядом с мамой, а другая плещется в море, держась за борт лодки. Увидев меня, женщина приветливо улыбается и говорит: «Ола!». Девочки ничего не говорят, только с любопытством смотрят на меня большими тёмными глазами.
– Ола! – отвечаю я и тоже улыбаюсь.
Я иду дальше – туда, где кончается пляж… Там, возле скал, полоса белого песка становится тоньше и тоньше, а потом переходит в нагромождение бело-серых коралловых глыб. Здесь, в конце пляжа, лежат тёмные кучи водорослей, веток
