уже нечто.
– Попросите у нее документы, – сказал начальник старичку.
Тот попросил у Чары документы поочередно на двадцати четырех языках, причем на всех этих языках он умудрился сохранить свой писклявый голос.
– Вот что значит жить без волшебства! – весело произнесла Чара. – Столько языков, а понять меня не можете.
– Что она сказала? – спросил начальник.
– Она говорит на неизвестном мне языке, – ответил старичок, – странная особа. А как она одета, посмотрите? Она словно со съемок средневекового фильма!
Чара огляделась вокруг. Начальник отделения долго хлопал глазами, не зная, что делать с незнакомкой. Потом решился и как можно корректней произнес:
– Даже если вы меня не понимаете, я обязан задержать вас на …, – он на секунду запнулся, подыскивая нужные слова, – до выяснения вашей личности.
Чара его вполне поняла. Подумать только, сказала она про себя, какой сложный язык, неужели нельзя было придумать что-нибудь попроще. Ей непременно захотелось выучить его основательно, но для этого необходимо было пообщаться на нем хотя бы час.
Начальник приказал отвести ее в камеру – единственную в отделении и к тому же пустовавшую уже больше года.
Когда Чара в сопровождении начальника и двух сержантов шла по узкому коридору, она обратила внимание, что в маленькой боковой комнате с открытой дверью несколько милиционеров играли в какую-то игру и весело разговаривали.
Щелкнул замок, и начальник предложил ей войти в камеру, где пахло свежей краской и древней пылью.
– Это еще что такое? – остолбенела Чара. – Меня в камеру! Ну, уж, хватит.
Она пристально посмотрела на начальника, как смотрит удав на свою добычу. Через мгновение в глазах милиционера мелькнула молния, после чего он вдруг весь обмяк и доброжелательно произнес:
– Мадам, а не хотите ли сыграть в нарды?
– С превеликим удовольствием, – ответила Чара. Она поняла, что ее магия не совсем бессильна, и ее вполне достаточно, чтобы влиять на людей, стоит только быть чуть-чуть изобретательней.
Под удивленными взглядами подчиненных начальник сыграл с Чарой две партии, не выиграв при этом ни одной. Правильно кидать кости, – что может быть легче, подумала про себя Чара и ухмыльнулась.
Она сыграла со всеми по очереди и во всех партиях одержала победу. Милиционеры громко обсуждали позиции, открыто подсказывали друг другу и постоянно злились при каждом очередном проигрыше. Это было ей на руку; за это время она научилась изъясняться на местном языке не хуже любого из присутствующих!
– Мадам, вы играете как заядлый нардист, – вкрадчиво произнес начальник.
– Это совсем не сложная игра, – ответила Чара впервые на чистом Гадаринском языке, до этого она только лукаво улыбалась.
– Так значит, вы знаете наш язык? – удивился начальник.
– Пришлось выучить, – ответила Чара.
– Хорошая шутка.
Чара внимательно осмотрела комнату, стоянку автомобилей за окном и как бы невзначай сказала:
– Неужели вы и есть та служба, которая несет охрану целого города?
– Да, мадам, – ответил начальник, – город без милиции, что сейф без замка.
– Очень интересно. А если вы на некоторое время оставите его без охраны, что тогда будет?
– Хаос, мадам! Анархия! Коррупция! – так и сыпалось со всех сторон.
– Это невозможно представить, мадам, – произнес начальник, – наш город самый лучший в здешних местах, а может быть и во всей стране, своего рода жемчужина. Что так долго создавалось нельзя разрушить в один миг.
– Что ж, засиделась я у вас, – произнесла Чара и зевнула, – мне пора.
Она встала под разочарованные взгляды милиционеров. Но прежде чем уйти пожала каждому руку, тем более что этого жаждали все. И жала руку до тех пор, пока в глазах у каждого из милиционеров не пробегала маленькая молния.
– Приятно иметь дело с такими беспомощными людьми, – прошептала она, выходя на улицу. – Гадария, ты мне нравишься! Пожалуй, я могла бы здесь задержаться.
После ее ухода в отделении произошло два маленьких инцидента, объяснение которым никто не мог найти. Начальник вызвал в свой кабинет одного из подчиненных и влепил ему строгий выговор, а два милиционера, продолжавших играть в нарды, подрались между собой. Подобного не происходило никогда, по крайней мере, такого никто не помнил.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
в которой Илья отправляется в Синегорию, а Чара становится Ильей
Илья проснулся среди ночи от резкого толчка. Он открыл глаза и долго всматривался в темноту. Конечно, он был не из пугливых и не боялся темноты, но после известных событий мало ли что могло произойти.
В открытое окно влетел теплый воздух, поднял штору и зашелестел бумагами на столе. Илье стало жутковато.
Он встал с кровати, сам не понимая, зачем он это делает, словно какая-то сила двигала им, медленно спустился в гостиную и открыл окно. В тот же миг на подоконнике появилась большая черная ворона. Она смотрела прямо в глаза Ильи и, казалось, ему подмигивала.
– Ты смелый мальчик, – вдруг произнесла она тонким голосом, – твои родители должны гордиться тобой.
– Вороны не умеют говорить, – прошептал он, отступая назад.
– Кто тебе это сказал? Разве я не разговариваю с тобой сейчас? – она сделала два шага вперед. – В этом мире у каждого есть свой голос. Возьми это.
Каким-то невероятным движением она бросила ему маленький кристалл, озаривший всю комнату ярко-зеленым светом.
– Что это? – спросил Илья, разглядывая кристалл.
– Это твое счастье: богатство, слава и власть. И только тебе позволено его обрести. Для этого надо всего лишь внимательно посмотреть на кристалл и повернуть его против часовой стрелки. Страна, которая тебя ждет, сможет дать тебе все, о чем я говорила.
– А зачем я вам нужен? – спросил Илья.
– Ты должен помочь нам в одном маленьком дельце. Об этом и говорить не стоит, это сущие пустяки. Но за небольшую услугу ты приобретешь все, что захочешь!
– А что я должен сделать?
– Сначала ты должен дать согласие! В этом все дело!
– А почему именно я? – не унимался Илья.
– Так вышло! Вместо тебя мог оказаться кто угодно! Учти, в этом городе полно детей!
– Думаю, папе это не понравится, – осторожно произнес Илья.
– Конечно, не понравится, – ворона даже улыбнулась, – но как ему понравится, когда ты станешь известным на весь мир, богатым и великим. Он будет гордиться тобой.
– Но я должен посоветоваться с ним.
– Он не посоветуют тебе того, что могу посоветовать тебе я. Пойми, взрослые не способны понять непонятное!
– И все же я не могу не предупредить его.
– Не волнуйся. Он будет очень рад, когда ты вернешься. Разве ты не хочешь, чтобы твой отец был счастлив, богат и знаменит? Ты сам можешь дать ему это. Все в твоих руках. Я не могу заставить тебя взять счастье, хотя это выглядит очень смешно. Но этим шансом может воспользоваться кто-то другой, и тогда это будет не твое счастье, а твой отец, узнав о твоем промедлении, решит, что ты не был достаточно решителен и отважен в самый ответственный момент. Иногда приходится принимать решения самостоятельно, а очень важные решения приходится принимать самостоятельно всегда. Решайся! Судьба выбрала тебя. Но она может передумать и выберет кого-нибудь другого.
Илья медлил. Но слова вороны показались ему убедительными, особенно после рассказов профессора Нечитайло. Он взял в руки кристалл и осторожно бросил на него взгляд.
– Посмотри внимательно и поверни против часовой стрелки, – повторила ворона.
– У меня не получается, – прошептал Илья.
– Попробуй сосредоточиться.
Илья сдвинул брови и внимательно посмотрел на кристалл, потом медленно повернул его против часовой стрелки. Поначалу он ничего не понимал и не слышал, но вдруг грани зашевелились, стали меняться местами, менять цвет, размер.
Через секунду от каждой плоскости кристалла начал подниматься яркий столбик, каждый своего цвета. Маленькие огоньки собирались вместе и постепенно заполнили всю гостиную. Илья ничего не видел, кроме этих огоньков. Пропало все – гостиная, ворона, мебель, даже его собственные очертания.
Огоньки были повсюду. Через мгновение он перестал ориентироваться в пространстве, казалось,
