споткнулась, и он был вынужден подхватить ее под локоть. Иначе она бы упала.
– Умерла? – недоуменно спросила она. – Как? Отчего? Я действительно не помню, Антон. У меня после смерти деда начались проблемы с памятью. Я только помню, что тем летом Регина собиралась замуж, и ее жених был морским офицером. А потом чистый лист.
– Да, я знаю, что ты любила деда. Андрей Сергеевич удивительный был человек. Очень добрый. Я это помню, хоть совсем маленький был. Он так интересно рассказывал про оружейный завод, про винтовку Мосина, про историю Сестрорецка. Я любил приходить к вам.
Да, теперь Лика вспомнила, что, став постарше, Антон Таланов частенько прибегал к ним, и дед охотно общался с мальчишкой, приучая его в том числе держать в руках инструменты. Антон допускался в сарайчик, в который женщинам не было хода. Да, она сама с подросшим соседским мальчишкой уже не возилась, а дед наоборот.
– Антон, что случилось с Региной? – спросила она.
Отчего-то Лике казалось, что ей важно это знать.
– Так подростки убили, – ответил он. – На пляже ударили ножом, чтобы отобрать мобильный телефон.
Ах да, Светлана говорила про какую-то банду, которая напала на четырех мужчин и одну девушку. Значит, последней жертвой стала именно Регина Батурина. Какой ужас. Из памяти снова всплыл образ светловолосой красавицы в белом платье и венке из цветов, счастливо смеющейся на руках у своего жениха. Надо же, значит, их свадьба так и не состоялась. Как печально.
Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить хоть что-то о случившемся несчастье. Наверняка, когда оно произошло, бабушка с дедом его обсуждали. Но нет, блок в голове настойчиво не давал всплывать хотя бы смутным воспоминаниям. Проклятье. Неужели эта частичная амнезия никогда не пройдет?
За разговором они дошли до дома Талановых. Он сильно изменился за последние двадцать лет.
– Мы с отцом провели отопление, такое же, как было у Андрея Сергеевича. Сначала тоже топили котлом на дровах, позже перешли на уголь, а сейчас все на электричестве, конечно. Скважину выкопали десять лет назад, так что водопровод теперь работает исправно, воду из колодца таскать не нужно. Ванную комнату оборудовал, туалет с септиком. Я хорошо зарабатываю, так что с этим проблем нет, – рассказывал Антон, водя ее по дому. – Отец предлагал все снести и новый дом построить, из кирпича, чтобы на века, а я не стал. Мне в дереве лучше дышится, да и память все-таки.
С этим Лика согласилась. Новодел на месте батуринского дома раздражал ее, потому что выпадал из рисуемых капризной памятью картинок, а их старый дом и талановский полностью соответствовали воспоминаниям, хотя и стали удобнее и современнее. И Светлана, и Антон бережно относились к прошлому, и за это Лика была им благодарна.
– Я сейчас чайник поставлю, – предложил Антон, когда они, закончив экскурсию, пришли на кухню. – Ты голодная?
– Нет, – покачала головой Лика. – Меня Светлана блинами накормила.
– Как ты вообще тут оказалась? После стольких лет… Я глазам своим не поверил, когда тебя увидел. Хотя сразу узнал. Ты вообще ни капельки не изменилась.
– Ну да, конечно, – рассмеялась Лика. – Не зря Светлана назвала тебя угодником. За двадцать лет я вообще не изменилась. Была шестнадцатилетняя девчонка, а стала тридцатишестилетняя женщина.
– Не изменилась, – серьезно сказал Антон. Свои очки он в доме снял, а потому по глазам Лика видела, что он не шутит. – Все такая же красивая. А кем ты работаешь? У тебя есть муж? Дети?
Младший брат имел право после долгой разлуки задавать такие личные вопросы своей сестре. Скажем, двоюродной. Лика вздохнула, потому что отвечать на них не любила.
– Я финансист, – ответила она. – Заправляю финансами крупной строительной фирмы, так что тоже не бедствую. Замуж я не вышла, детей у меня нет, так что я, как и ты, живу совершенно одна. Родители мои живы и здоровы, бабушка минувшей зимой умерла, а здесь я очутилась, потому что все эти годы ужасно скучала по Сестрорецку, но бабуля была категорически против, чтобы я сюда приезжала. Пришлось ждать, чтобы мой визит в прошлое ее не расстроил.
– Моя бабуля ужасно удивлялась, что за все эти годы Анна Ивановна ни разу не приехала на могилу твоего деда. Но ты не думай, бабуля и дедуля поддерживали там порядок. Весной прибирались, цветы оставляли. Они действительно дружили и очень уважали Андрея Сергеевича. Правда. Теперь мама это делает.
– Спасибо, – тихо сказала Лика. – Антон, а ты знаешь, где его могила? Сможешь отвести меня туда?
– Без проблем, – тут же согласился Таланов. – Скажешь, в какой день тебе удобно, и я тебя отвезу. А хочешь, пешком прогуляемся, тут же недалеко, километра два. Ты вообще надолго приехала?
Лика вспомнила, как однажды они с дедом ходили на Сестрорецкое кладбище, где были похоронены его родители. Дед торжественно заявил, что они пойдут в поход. Лике поручил надеть удобную обувь, а сам взял с собой рюкзак, куда положил термос с горячим чаем и бутерброды. Через Средний парк они прошли до улицы Андреева, добрались до Верхнего парка, потом по Лесной дошагали до набережной реки Сестры, перебрались на другую сторону через Курортный мост, а там до кладбища было уже совсем недалеко.
Было это тем самым последним летом. Лика оказалась достаточно взрослой, чтобы не устать от столь длинной прогулки, и там, на кладбище, дед показал ей могилу прабабушки с прадедушкой, а потом провел через места упокоения людей, чьи имена были ей хорошо знакомы. Именно на Сестрорецком кладбище похоронили конструктора стрелкового орудия Сергея Мосина и писателя Михаила Зощенко. Значит, и дед покоится там же. И как так получилось, что они бросили его там одного на целых двадцать лет? Господи, как же стыдно!
– Я тут на две недели, – ответила она на последний вопрос Антона. – Так что времени у нас достаточно. Ты реши, в какой день сможешь отвлечься от работы, а я подстроюсь. Я же в отпуске.
– Тогда не будем откладывать. Завтра я сдам один важный заказ, и в среду отправимся, – пообещал Таланов. – Точно чаю не хочешь?
– Точно, – заверила его Лика. – Спасибо, ты очень меня выручишь. Я бы вообще с удовольствием по городу побродила. Он так изменился за двадцать лет. Я бы и на территорию инструментального завода сходила. Дед частенько меня туда водил. С этим заводом практически вторая половина его жизни была связана. И на Разлив, и на Сестрорецкий курорт, да и вообще везде.
– Везде сходим или съездим, – заверил Антон.
– На велосипеде? – уточнила Лика. – У тебя найдется второй?
– И велосипед найдется, и машина у меня есть. Просто сейчас я ее на