каблуках, это он заметил еще в Монастире, когда выходили из самолета. И эта женщина сейчас уходила от него. Уходила, несмотря на все ее умение держаться (это он тоже отметил), обиженной. Неплохо все начинается, не успел прилететь, а уже в бабах запутался. В кармане завибрировал мобильный.
– Пашка! Ты как, дорогой? Устроился? Как впечатления? Прав я был, что отправил тебя в Тунис? – старый друг еще со студенческих времен, а теперь и компаньон, один из самых близких людей, да чего там – он и его жена Марина, больше близких-то и нет.
– Знаешь, Серега, я сейчас такую женщину обидел…
В трубке повисло молчание. На том конце явно была пауза, не рекламная – шоковая.
– Паш, ты ж только прилетел. Ты когда успел-то? Пашка, ты когда последний раз за женщиной ухаживать пытался? Мы с Маринкой уж все надежды оставили тебя женить. А ты только приехал – и уже обидел? Паш, ты ничего не путаешь? – в голосе, только что таком бравурном, сменились все ноты.
– Ладно, не бери в голову, все хорошо, привет Марине!
И правда, все «хорошо» начинается.
Когда ПВ шел через холл, направляясь в свой номер, он не заметил ни Карины, которая , не решившись подойти к нему, издали наблюдала сцену размолвки, ни других любопытных женских взглядов, провожавших его с заметным интересом.
«Да, «хорошо» все начинается», – думала и Полина, идя к себе в номер по пустому коридору. Никого нет, после ужина время особой ночной курортной жизни. В открытые окна доносилась музыка с площадки знаменитой дискотеки Бора-Бора, что располагалась недалеко от отеля, завернув за угол, с другой стороны Полина услышала мотив веселой песенки и детский смех – начиналась вечерняя анимация в отеле. Сначала потанцуют и попрыгают дети, потом настанет черед взрослых. Эта громкая музыка и смех совсем испортили настроение, вдруг так захотелось плакать, так стало себя жалко, что на глазах выступили слезы. Разве за этим она сюда ехала, чтобы в первый же вечер услышать, что она злая, избалованная? Разве это правильно, что она всегда одна? Да как он может так, ничего не зная о ней? Вот пусть к этой своей теперь пересаживается. И вдруг вспомнила, что пересесть-то он не может, потому что брюнетка его была без браслетика, значит, ужин у нее в другое время. Нет, может. Может ужинать с полупансионом, меню другое, вина нет, зато предмет рядом. Злорадничая так, Полина вдруг поняла, что эта злость, и эти слезы – все это – чувство, которого давно не испытывала, – ревность! Она даже задохнулась: ну уж нет, не дождетесь, ПВ! Сделала несколько шагов, пытаясь справиться со слезами, которые готовы были вот-вот брызнуть из глаз, и вдруг уткнулась в чью-то мускулистую грудь, вздрогнула от неожиданности, отпрянула, не удержалась на каблуках и рухнула на руки ПВ.
– Опять Вы! Оставьте уже меня в покое! Ой! – попыталась встать на ногу и вскрикнула от резкой боли.
– Полина, Вы в каком номере? Я помогу, осторожнее!
– 11.12. Уже рядом. А Вы что здесь делаете?
– Иду к себе, мой номер тоже в этом крыле.
– Что же Вы не продолжаете вечер в приятном обществе? – слезы сразу высохли.
– А ты язва, Полина, – он легко подхватил ее на руки, – где ключ от номера?
– Ключ?… На ресепшен, – она даже не успела отреагировать на язву, потому что вдруг сообразила, что совсем забыла о ключе, который всегда сдавала, потому что он был прикреплен к очень тяжелому и объемному брелоку.
– Ладно, пойдем ко мне, здесь рядом, и ключ у меня с собой.
Возражать было глупо, дойти до ресепшен она бы не смогла, поэтому просто промолчала. ПВ осторожно опустил Полину, которая с трудом стояла на одной ноге, достал ключ, просто ключ, без брелока.
– Почему у Вас такой ключ, а где брелок?
– Я привык всегда носить ключи с собой, а брелок просто снял, уж больно он здесь тяжелый и большой, – Павел быстро открыл дверь, опять взял Полину на руки и бережно посадил на кровать. Она, быстро оглядевшись, увидела, что здесь все, как у нее в номере, даже покрывало и шторы такого же цвета. Павел тем временем снял с ее ноги босоножку, машинально повертел ее, разглядывая.
– «Бриллиантов» многовато, да? Дома такие надеть некуда, а здесь можно, – заметила его интерес.
Он осторожно ощупал ее щиколотку, Полина вскрикнула.
– Ничего страшного, сейчас наложим тугую повязку, утром нога будет как новенькая, – достал из стоящей возле стены сумки эластичный бинт, начал умело бинтовать. – Хотя и старенькая ничего, – улыбнулся лукаво.
– Вы возите с собой это? Зачем? – спросила Полина, даже не отреагировав на его явную провокацию.
– Привычка, увлекаюсь горными лыжами, поэтому привык иметь с собой все на случай травм.
– А Вы адресом, случаем, не ошиблись? По-моему, насчет горных лыж в Тунисе Вы погорячились!
– А ты язва, Полина!
– Мы уже на «ты»? И за язву спасибо особое. И уже второй раз спасибо.
– Хочешь сказать, что на брудершафт не пили? Сейчас исправимся! – открыл бар. – Что пьем: коньяк, шампанское?
Первым порывом души Полины было возмутиться, встать и уйти. Но она уже уходила от него красиво примерно полчаса тому назад. И что? Сидит у него в номере на кровати с перебинтованной ногой, больно кстати. А может, правда надо посмотреть на все проще? Приятный мужчина, шампанское французское. И он так заботлив сейчас был – почему бы и нет?
– Шампанское. И без брудершафта.
– Как скажете. Любой каприз!
Павел так ловко откупорил бутылку, так красиво наполнил бокалы, что Полина немного расслабилась и улыбнулась.
– Ну вот, это даже лучше брудершафта сейчас – Ваша улыбка. Давайте за удачное начало отдыха!
– Да уж! Удачнее не придумаешь! – шампанское было действительно очень вкусное, холодное, она с удовольствием сделала несколько глотков.
– Знаете, Полина, я хочу извиниться. Я человек прямой, поэтому скажу как есть. Все так глупо складывается, вроде ничего плохого не сделал, а так получилось, что обидел Вас. Я когда Вас увидел еще в Домодедово, подумал: есть же мужчины, которым так везет, такая женщина рядом. А когда в самолете понял, что Вы одна летите, сердечко так колыхнулось, решил, что во что бы то ни стало познакомлюсь.
– И познакомились, в туалете – так романтично! С трудом верится, что Вы думали обо мне, так мило щебетали с соседкой!
– А ты язва, Полина!
Она вскинула на него удивленные глаза: опять?!
– Что касается Карины…
– А, так ее Карина зовут, – перебила Полина.
– Что касается Карины, то она действительно только попутчица, да и не
