Тони зашёл в местный полицейский участок, он провёл несколько предварительных тестов на дуговом реакторе, извлечённом из "Хлыста" – как его уже окрестили СМИ. Результаты были поразительно похожи на собственную разработку Тони.
В коридоре он встретил французского тюремного служащего, который узнал Старка.
– Кто он?
– Мы пока не уверены. Его имя – Иван. Мы предполагаем, что он – русский. Мы даже не уверены, разговаривает ли он по-английски. Он не сказал ни слова с тех пор, как попал сюда.
Служащий впустил Тони в камеру, где спиной к двери сидел закованный в кандалы Иван, одетый только в нижнее бельё. Его кожа представляла собой галерею татуировок.
– Достойная технология, – сказал с ходу Тони. – Правда цикличность низковата. Если бы удвоил ротацию, то получил бы лучший результат. Ты собрал репульсорную энергию в ионизированной плазме. Это эффектно, но не эффективно. Но это вполне сносная копия. Небольшая доработка и донастройка, и ты мог бы хорошо заработать на этом устройстве. Мог бы продать его Северной Корее, Китаю, Ирану или на чёрном рынке.
Старк обошёл Ивана и встал прямо перед ним, чтобы заглянуть ему в лицо.
– Где ты его взял?
Ванко посмотрел на Старка без тени страха.
– Ты происходишь из семьи воров и убийц. А теперь ты, как и все, кто чувствует свою вину, пытаешься переписать свою собственную историю.
«Семья воров», – Тони запомнил эту фразу. – «Что этот Иван знал о его семье?»
– К слову о ворах, откуда у тебя эта технология? – повторил он свой вопрос.
– От моего отца, Антона Ванко, – благоговейно произнёс Иван.
– Никогда о нём не слышал.
– Благодаря ему ты всё ещё жив.
– Я всё ещё жив, потому что ты не способен меня убить. У тебя был шанс, ты им воспользовался, но промахнулся, – усмехнулся Тони.
Ванко рассмеялся, его смех напоминал трение камней друг о друга.
– Если заставить Бога истекать кровью, люди перестанут в него верить. А упадут капли крови в воду, приплывут акулы. Мне остаётся только сидеть и смотреть, как мир пожирает тебя.
Сотрудники тюрьмы открыли дверь и дали понять Тони, что его визит окончен.
– Откуда ты будешь наблюдать за тем, как мир пожирает меня? Точно. Из тюремной камеры. Я пришлю тебе кусок мыла, – сказал Тони и направился к двери.
– Эй, Тони, – окликнул его Иван. – Прежде, чем ты уйдёшь, знай, что палладий в груди – это мучительная смерть.
Тони остановился. Откуда Ванко узнал? На мгновение Тони почти заколебался, чтобы спросить. Затем он решил, что не стоит. Это даст ему слишком много власти. Использование палладия было не самой сложной частью создания дугового реактора, и Ванко мог догадаться, что именно от этого ему плохо.
Но теперь Тони понял, что даже незнакомые люди замечают его больное состояние. Он должен был что-то с этим сделать. Время поджимало.
* * *
«Это невероятно. Джин вырвался из бутылки, а этот человек понятия не имеет, что делает. Он считает оружие "Железный человек" игрушкой, – жаловался по телевизору сенатор Стерн, пока Тони с Пеппер летели обратно в США.
– Выключи звук, – попросил Старк Пеппер и замолчал, раздражённый тем, что Стерн всё ещё преследует его. "Старк Индастриз" подвергалась нападкам в прессе, и акционеры компании не были в восторге от новых направлений развития, которые выбрал Тони. Все они хотели, чтобы он продал технологию "Железного человека", а он считал это безумием.
– Они должны были вручить мне медаль, – проворчал Старк. – Правда. – Он поставил тарелку с крышкой, а затем открыл её.
– Что это? – спросила Пеппер.
– Бортовая еда, – пожал плечами Тони.
– Это ты сам приготовил?
– Да, а где, по-твоему, я был последние три часа? – Он попытался обратить всё в шутку, но выражение лица Пеппер говорило о том, что она видит его насквозь.
– Тони, – заговорила Пеппер. – Ты мне что-то не договариваешь?
Он думал о том, чтобы рассказать всё ей. Он этого даже хотел. Но, в конце концов, он решил этого не делать. Ей нужно было управлять "Старк Индастриз", а ему нужно было придумать, как исправить свой дуговой реактор, не убив себя. Разделение труда.
– Я не хочу домой. Совсем. Давай отменим вечеринку по поводу моего дня рождения и... полетим в Венецию, – неожиданно предложил Тони.
Пеппер покачала головой.
– Прямо сейчас? Когда творится такая неразбериха? К тому же, как генеральный директор, я должна появляться в офисе.
– Как генеральный директор, ты имеешь право на отдых, – уговаривал её Тони. – Сейчас как раз подходящее время для отдыха. Надо подзарядить батарейки и во всём разобраться.
– Не все работают на батарейках, Тони. – улыбнулась она грустно.
У Тони не было для неё ответа. Судя по тому, как всё выглядело, он тоже не мог долго работать от батарейки.
* * *
Спустя три часа к двери камеры Ванко подошёл охранник и поставил поднос с едой на встроенную в решётку полку. Он встретился взглядом с Ванко, а затем ушёл. Иван посмотрел на еду. Там была записка. «Прошу насладиться картошкой», – гласила записка на русском языке. Он взял в руки "угощение". Это был твёрдый гладкий шарик. Он перевернул его... и увидел, что к нижней части картофелины прикреплён циферблат. Иван сразу всё понял, поэтому не стал терять время, собрав всё в одну кучу.
В это время вернулся охранник. Он ввёл ещё одного заключённого в камеру и закрыл за ним дверь. Этот новый заключённый был ростом с Ванко, у него были такие же как у Ванко волосы... и на его комбинезоне был номер 6219. Точно такой же, как у Ванко.
Иван набросился на нового заключённого, разбил ему о раковину голову, а затем повалил его обмякшее тело на землю. Охранник в третий раз прошёл мимо, но теперь положил какой-то ключ на полку, где ранее оставлял еду.
Иван прикрепил "взрывчатку-картофелину" к стене. На циферблате начался отсчёт: …35, …34, ...
У Ванко было достаточно времени, чтобы отпереть дверь и выйти в коридор, прежде чем сработала взрывчатка. Что бы ни осталось от другого заключенного 6219, никто не стал бы этого выяснять. Ванко нырнул в лестничный колодец. Завопили сигналы тревоги, и повсюду появились тюремные охранники. Двое из них схватили Ивана и
