бросила уже пустой рюкзак на кровать.
— Меня поставили на практической в пару с Ирой.
— И что? — удивилась Кира.
Соседка подняла на нее удивленный взгляд и мгновенно усмирила пыл, словно сказала нечто такое, о чем сразу же пожалела.
— Ничего, — сухо произнесла Аня и попыталась замаскировать собственное поведение внезапно возникшим равнодушием.
Кира пристально посмотрела на нее, а затем пересела обратно на свою кровать. Аня явно не доверяла ей или, может быть, чего-то опасалась. Но ее нельзя было в этом упрекнуть, все-таки Кира для нее пока новый человек. Просто соседка.
— Как первый день? — пытаясь разрядить обстановку, поинтересовалась Кира.
— Паршиво.
— Могу я узнать, почему?
Аня села на свою кровать и теперь смотрела на собеседницу. По ее лицу было видно, будто она готова поделиться тем, что так ее расстроило, вывалить свои проблемы наружу, но явно в последний момент передумала.
— Только первый день, а уже столько задали, — усмехнувшись, выдала Аня и фальшиво улыбнулась.
Кира приняла ее ответ и кивнула, соглашаясь с этим заявлением. Решив поддержать беседу далее, она продолжила радостно верещать о лекциях и заданиях, которые были для нее в новинку, но краем глаза заметила, что Аня ушла в собственные мысли и вовсе ее не слушала.
— Кира, можно одолжить у тебя твою музыку?
Аня перебила ее неожиданно. С другой стороны — она хоть что-то сказала, это лучше предшествовавшей отрешенности. Тем более — музыка, об этом Кира могла говорить часами.
— Да, конечно.
Кира протянула ей свой мр3-плеер. Ей нравились старые забытые всеми вещицы из прошлых лет. Она не боялась, что кто-то покрутит пальцем у виска и скажет, что она странная. Казалось, что музыка на дисках и пластинках звучит чище и прекрасней, нежели на компьютере. Дома у нее хранился виниловый проигрыватель, а также аудио магнитофон. Пользуясь ими, Кира порой чувствовала, что скучает по тем временам, о которых ничего не знала.
Получив плеер, Аня отметила, что предпочтения в музыке у них с соседкой практически совпадают.
— Я немного послушаю и верну, — добавила она. — Просто я случайно утопила свой телефон в ванной, когда мылась и одновременно смотрела сериал. Сейчас пока пользуюсь вот этим.
Она махнула рукой, в которой оказался зажат старенький кнопочный телефон.
— Давай послушаем прямо сейчас? — предложила Кира.
Подавленного настроения Ани как не бывало. Она пересела на кровать соседки и протянула той один наушник. Девчонки беззаботно развалились на постели и двигали головой в такт музыке.
— Хорошая песня, — сказала Аня, без стеснения фальшиво напевая слова.
— Ага, классная.
Кира посмотрела на Аню. В районе ее брови прослеживались небольшие дырочки, говорившие о раннем ношении пирсинга.
— У тебя бровь проколота? — с удивлением поинтересовалась Кира.
— Да. Носила кольцо одно время.
— Почему перестала?
— Появилась аллергия на металл. Поношу больше десяти дней и сразу начинаю чесаться, как сумасшедшая. Да и опасно это. Все время боялась, что зацеплюсь обо что-нибудь и прощай лицо.
Кира хихикнула.
— И как живется неформалу без неформальных атрибутов?
— Хреново. Меня выперли вон.
Аня и Кира одновременно взглянули друг на друга и прищурили глаза. «Это правда?» Но Аня вскоре засмеялась, не сумев выдержать серьезности соседки.
— А, так это шутка? — спросила Кира, поправляя наушник.
— Что именно? Что меня выперли или то, что я неформал?
— А разве ты не готка?
— Да нет, конечно! С чего ты вообще взяла?
Кира окинула взглядом соседку с ног до головы. Аня, как и пару дней назад, была во всем черном, только вместо юбки — джинсы, а вместо водолазки — футболка.
— Да брось. Так много кто ходит, но это же не значит, что они все неформалы. Это просто цвет моего настроения.
Кира ухмыльнулась.
— Отсылка засчитана. Но то же самое могу сказать о твоих догадках по поводу «типичных журналистов», — напомнила Сокол и, как немногим ранее Аня, поправила невидимые очки на переносице.
— Значит, мне не быть Шерлоком. И тебе тоже.
Кира щелкнула пальцами, соглашаясь с высказыванием, и продолжила слушать музыку.
Несмотря на жестокий и порой несправедливый мир вокруг, Кира была спокойным человеком, миролюбивым. Но, как и у каждого, у нее имелись недостатки. Главный — она очень быстро привязывалась к людям. Если ей кто-то нравился, то она немедленно хотела знать о нем все. Сама девушка не считала эту черту какой-то неправильной, но вот люди таковой ее обозначили. Казалось бы, что плохого в том, что ты пытаешься узнать человека? Но Кира делала это неумело, с напором и в очень ускоренной прогрессии. Она желала знать всю подноготную прямо здесь и сейчас. Так не бывает. Зачастую людей отпугивает подобное поведение, действует обратно пропорционально — они перестают доверять, ведь излишнее любопытство настораживает.
Аня очень ей симпатизировала. В ней проглядывала диковинка, и поэтому Кира не наседала. Она решила вообще не расспрашивать о чем-то большем. Никаких вопросов, кроме как о любимом актере, Аня бы от Киры не услышала. По крайней мере, в ближайшее время. Но менять свои привычки очень трудно, особенно когда не знаешь, достоин ли этот человек тех усилий, которые ты прикладываешь, чтобы изменить себя. И все-таки Кира решила рискнуть. Ведь она не слепая и видела, что у Ани проблемы.
В школе Кира никогда не была на виду, не была ни красоткой, ни козлом отпущения. В старших классах она застряла где-то посередине и чувствовала себя вполне комфортно. Глядя на Аню, она понимала, какая сторона в ее случае перевешивала, и ей нестерпимо хотелось помочь, но она не знала как именно, да и Аня не позволяла ей копнуть глубже.
— Знаешь, когда я была маленькой, мы с мамой как-то гуляли, — внезапно разоткровенничалась Аня, — и нам навстречу шла толпа молодежи. Они выглядели очень странно, потом мне объяснили, что они были не трезвы. Со мной рядом шла мама, и я не боялась их, но внезапно один из них подбежал ко мне, посмотрел прямо в глаза и сказал: «Не повторяй наших ошибок». Думаю, у меня случилась психологическая травма, потому что я это помню по сей день. Но суть в том, что я хотела следовать его совету, но не знала, что он означал.
Кира точно знала, что не стоило лезть в душу Ани, пока она сама не захочет поделиться с ней секретами. И, кажется, этот момент наступил
