У меня был очень слабенький дар, который я скрывала ото всех: я умела договариваться с растениями. Не иначе, какая-то из моих пра-, пра-, пра- согрешила с эльфом. Обычные люди, даже сильные маги, договариваться не умели. Могли влиять магической энергией на растения и животных. Но такое влияние быстро и неизбежно мог обнаружить другой маг. Даже не очень сильный. А вот если договорится с плющом, скажем, чтобы он рос, заплетая собой только половину стены, то такое влияние не обнаружит даже эльф. Ну разве что кто-то подслушает.
Мой дар был очень слабеньким. Порой, я не могла найти общий язык даже с комнатными цветами, полностью зависимыми от воли человека. Но эмоции ведьм очень сильно влияют на их силу. А сейчас я была зла, как сто драконов. Должно получится.
На уговоры вредного плюща я потратила остаток дня и почти весь вечер. Давно жутко хотелось есть. Но еды не было. Даже теплицы были заперты. Да и необходимость справлять естественные надобности в кустах добрее меня не делала. Надеюсь, кто-то завтра прямо с утра, пока все свеженькое, полезет в эти демоновы кусты. И наступит точно туда, куда следует!
Плющ поддался на уговоры, когда уже изрядно стемнело. Одна из плетей отделилась от общей массы и, подхватив несчастные панталоны, бодро поползла к ближайшей теплице. Через несколько минут кружевное безобразие гордо реяло над крышей строения, закрепленное на каком-то пруте. Я была в восторге. А плющ обиженно отвернул от меня все листочки.
Полог развеялся ближе к рассвету. Либо срок действия вышел, либо дракон о нем вспомнил наконец. Потому что во всех книгах и учебниках говорится: драконья магия сама собой не развеивается. Либо создатель вкладывает в плетение условие с временем окончания действия. Либо дракон погибает.
В этот день я была счастлива, как никогда. Во-первых, я добыла чрезвычайно редкий, можно сказать бесценный ингредиент для зелья. Во-вторых, когда я, злая, сонная и голодная, пробиралась на рассвете в свою комнату, академия крепко спала. И меня никто не видел. Ну а в-третьих, шалость моя удалась на все сто!
Еще во время завтрака среди преподавателей поднялся настоящий переполох. Они забегали, как муравьи, в чей муравейник кто-то неосмотрительно сунул палку. Лисса, одна из двух ведьмочек с которыми я делила комнату, в окно видела взбешенного ректора: растрепанные темные волосы, камзол в беспорядке, рубашка расстегнута у ворота. А на щеках играют желваки. Словно дракон скрипит зубами от злости.
Панталоны с теплицы сняли очень быстро. А вот виновника искали целую седмицу. Но так и не нашли. Поговаривали, что всем адептам мужского пола с первого курса по последний, а особенно последнему, устроили допросы с пристрастием. Ходили слухи, что какой-то молодец украл у кого-то из преподавательниц белье в отместку за то, что она, дескать, не обращала внимание на заигрывания. И, забравшись ночью на крышу теплицы, вывесил их там на всеобщее обозрение. Интересно, кто из наших старых грымз носит такое роскошное белье?
Шутника долго ненавидела вся академия. Особенно боевики старались с засылом проклятий. Но я надела специальный амулет и только невинно хлопала ресничками.
– Адалия!
Я подпрыгнула на месте, выныривая из воспоминаний. Надо мной стояла раздраженная Миранда. Любопытно склонив набок голову смотрел ворон.
– Ты уснула, что ли? Зову-зову, а она не реагирует! Долго еще?
От стальных ноток в голосе профессора Миранды я невольно поежилась. И не смогла соврать:
– Нет-нет! Я почти закончила! Вот смотрите сами!
Я вывернула почти пустой туесок вверх дном, лихорадочно соображая, как объяснить своему декану наличие у меня драконьей крови. Это не запрещенный ингредиент. Просто очень редкий. Как же он мог у меня оказаться?..
В следующую секунду все мои судорожные размышления оказались совершенно ненужными: из туеска выпала только завернутая в белую тряпицу сушеная болотная муха. У меня оборвалось сердце. Крови дракона не было! А сушеных мух применяли в приворотных зельях и в родовых проклятиях! И то, и другое было под запретом.
Кажется, теперь я точно влипла.
Глава 3
– Что это у тебя тут?
Миранда, подозрительно прищурившись, склонилась над моим столом и осторожно отодвинула тряпицу.
– Болотница?! – Под разъяренным взглядом наставницы я невольно поежилась. – Адалия, ты рехнулась? Ты зачем эту гадость притащила в учебную лабораторию?! Это же прямая путевка на каторгу в лучшем случае! Или ты решила покончить с собой столь экстравагантным способом? Меня тогда зачем за собою тащишь? Или ты думаешь, что ректор будет разбираться, кто прав, а кто виновен? Я отвечаю за вас всех! И если моя лучшая ученица промышляет родовыми проклятиями, то этому ее научила я! Так ты меня благодаришь за все?
К концу тирады голос наставницы уже гремел словно весенний гром. А я втянула голову в плечи. Какие проклятья? О чем она? Моя несчастная голова шла уже кругом. А Миранда, подбоченясь, зло смотрела на меня. Словно пыталась взглядом расчленить, и таким жутким способом добраться до правды. Ничего не соображая от ужаса, я пискнула:
– А почему сразу родовые проклятья?
У опешившей наставницы руки опустились, кажется, сами собой. Пару мгновений она просто хватала ртом воздух. И таращилась на меня не в силах выдавить из себя хотя бы звук. А до меня медленно доходило, что я ляпнула, не подумав. Окончательно дошло, когда профессор, более или менее придя в себя, рявкнула на всю академию:
– Ты хочешь сказать, неблагодарная девчонка, что это не единственная пара мух у тебя? Сколько приворотных ты уже сварила? Адалия!!! Ты чем думала, когда до инициации связывалась с темными силами?!! Ты понимаешь, что тебя теперь без разговоров запечатают?! А меня, дуру старую, на каторгу упекут!
Запечатанный маг – это еще куда ни шло. Такие люди часто становились блестящими теоретиками в магической науке. Но запечатанная ведьма… Мы же живем в единстве с природой. Потому практически ничего и не утратили, когда демоновы эльфы возвели границу. Но если лишить ведьму силы… Это, как мне кажется, все равно что зашить человеку рот и посадить у стола, заставленного разнообразными деликатесами. От такого можно сойти с ума. И ведьмы сходили. Своим же приходилось уничтожать лишившихся разума сестер. А перешедшим на темную сторону до инициации силу не оставят никогда. Слишком опасно. Для окружающих. Считается, что после инициации ведьма пользуется силой осознанно. А до инициации – интуитивно. Как ребенок. Потому и стремились ведьмочки как можно раньше войти в полную силу. Чтобы не зависеть ни от кого. Чтобы выбор был. Меня этого выбора лишили. Ужас накрыл с головой. Ведь меня даже не спросят: делала или нет!
Я беспомощно посмотрела на наставницу. Глаза застилали слезы, будь они неладны. Но удержать рыдания оказалось выше моих сил. Все мое блестящее будущее, так долго и кропотливо выстраиваемое матушкой и бабулей, рушилось у меня на глазах. А я ничего не могла поделать!
