Книга Гроза - Ангелина Алексеевна Мирошина

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70

все что угодно, но не остроту своего пытливого ума. Именно благодаря ему ей так ловко удавалось каждый раз ускользать из цепких лап житейских невзгод и бед. Теперь же, вместо того чтобы наконец рассказать отцу, что составляло ее жизнь последние десять лет, она вызвалась отправиться на поиски ягод в родной лес. Владимиру ничего не оставалось, кроме как достать большую плетеную корзину, залежавшуюся под обеденным столом, и пожелать дочери приятной прогулки. Сразу после того как Рита затерялась среди иглоподобных рослых сосен, по ее еще теплому следу помчался Иван, едва успевший натянуть на себя первую попавшуюся рубашку. Мальчик засмотрелся на что-то в доме, когда понял, что мать ушла без него. Одна мысль, что она могла находиться где-то далеко, в большой неизвестности, привела Ивана в состояние дикого ужаса. Он предпочел бы плестись за ее спиной, как это было ранее, не видя ни ее глаз, ни улыбки на ее прекрасном сияющем лице, нежели остаться одному в этой жуткой холодной лачужке.

Иван бежал во всю прыть, намеренно игнорируя крики Владимира, призывавшие его к здравому смыслу. Мальчик ни разу не обернулся, взгляд его серых, как хрусталь, глаз был устремлен вперед, на опушку. Эта местность была ему незнакома, более того, даже в городских парках он жался к матери и старался не отходить далеко от дорожек. Впрочем, это его не смутило. Стремление мальчика было сильнее всех страхов. Еловые ветви хлестали его по плечам и оголённой шее, крючковатые кусты царапали ладони и ступни ног. Иван так торопился, что совсем забыл обуться. Лес показался ему бесконечной чередой острых выступов, обломанных сучьев и непонятно откуда выраставших из земли камней, которые он просто не успевал рассмотреть. В лесу стоял резкий запах хвои и цветов, отдаленно напоминавший аромат в цветочной лавке. Здесь все ощущалось в десятки раз сильнее то ли из-за особенностей воздуха, то ли от того, что сознание Ивана было как никогда возбуждено. Он будто бы все утро простоял под холодным душем, а затем прыгнул в горячую ванну.

Расстояние, разделявшее ничего не подозревавшую Риту с сыном, можно было преодолеть в считаные минуты, если не сворачивать с узенькой лесной тропинки, вытоптанной местными грибниками. Женщина все время придерживалась ее, неспешно забираясь все глубже в лес, под покровительство елей-гигантов, чьи отяжеленные временем ветхие, но все же лазурно-зеленые ветви опускались до самой земли и будто бы заметали следы, которые оставляли на грубой почве ее тяжелые черные ботинки. Рита часто закрывала свои большие усталые глаза и передвигалась на ощупь, позволяя себе вспомнить знакомые кочки и рытвины, ставшие еще выраженнее. Когда она натыкалась на сваленный ветром ствол, то с ловкостью дикой кошки осторожно его огибала, а иногда даже перелезала, не зацепив ни веточки. Свое присутствие она обозначала лишь редкими хлопками и коротким звонким кличем, во многом подражавшим голосам птиц. Рита была научена напоминать о себе в лесу, ведь испуганный ее внезапным появлением зверь наверняка не примет ее за мирного гостя. Она чутко следила за всем, что происходит вокруг, старалась различить птиц по их трелям, всматривалась в чащу, что стояла впереди. Этот лес, точно озеро, начинался на мелководье из жиденьких молодых берез и елочек, но затем стремительно переваливался вглубь, где луч света боролся с вечнозелеными великанами.

Тьма манила Риту. В гробовой тишине хвойника она находила истинное умиротворение. Женщина ощутила, как невидимая тяжесть спадает с ее хрупких плеч и ее сгорбленная, ломаная спина наконец приобретает правильную форму. Рита хотела раствориться в молчании, резко окутавшем ее, ей нравилось ничего не слышать и ни о чем не думать. Ее сердце стало глухо по отношению к великому страданию. Она ускорила шаг, стала быстро, отрывисто дышать и суетиться. По ее телу пробежал холодок. Ей непременно захотелось пропасть. Эта навязчивая идея буквально забила все ее мысли, овладела сознанием, погасив любые попытки вернуться к здравому рассудку. Рите понравилось это ощущение, правда, она не до конца понимала, что теряет всяческий контроль над ситуацией. В ее ранее туманных и тяжелых глазах затанцевали странные искорки. Как игривые чертята, они дразнили сознание женщины, показывая ему длинные остренькие хвосты с метелками на концах. Дорожка сужалась, и на мгновение Рите показалось, что земля резко ушла из-под ее тяжелых сапог. Ее охватила внезапная радость. На ее лице сияла улыбка, казалось, растянувшаяся от одного уха до другого. Необыкновенная легкость наполнила ее легкие, и будто бы тысяча бабочек, копошившихся под кожей, разлетелась по всему телу. Мгновение. Один-единственный раз ей показалось, что она все-таки сможет освободиться и убежать, исчезнуть, раствориться. Рита с тупой надеждой продолжала убегать от собственной тени, повсеместно преследовавшей ее. Действительность отталкивала женщину, положение угнетало, а призраки прошлого не давали спать по ночам. Она просыпалась и засыпала с единственной мыслью — уйти и не вернуться.

Внезапно позади раздался пронзительный вопль. Это был детский крик о помощи. Рита узнала в нем Ивана. Его тихий голос, обычно схожий с шелестом листвы и едва ли способный на более высокие частоты, гулким эхом пронесся по лесу. Этот звук моментально вывел ее из внутреннего равновесия и пошатнул ее решимость. В голову закрались сомнения и начали царапать черепную коробку, точно злобные кошки. У Риты загудело в ушах. Она завертелась на месте, озираясь по сторонам, ища источник звука. Лес предательски стих.

Иван лежал на земле, согнувшись вдвое. Он больше не чувствовал ног, тело цепенело, только какое-то странное давящее ощущение исходило от правой голени. Мальчику показалось, что он расшиб себе голову, когда упал на бегу и теперь там зияет огромная дыра. Иван, ожидая нащупать новое отверстие в черепе, потянулся руками к волосам. Тут-то он ясно почувствовал, что его проблема не шишка на затылке, а капкан, захлопнувшийся на его голени и каким-то чудом не сломавший кость. Тяжеленное чугунное орудие пыток повисло на куске плоти, впившись в ногу до самого мяса. Болевой шок начал проходить, и тогда Иван ощутил адскую нарастающую боль. Мальчик завыл, точно дикий зверь, и схватился за ногу, стало еще хуже, тогда он начал жалобно стонать и разрыдался. Пока он истошно кричал, боль в ноге немного утихала. Долго звать на помощь он не мог, начинал пропадать голос. Иван попытался освободиться, но как только он начинал разгибать намертво впивавшиеся в него дуги, все его тело содрогалось от режущего исступляющего онемения. Мальчик лежал на земле, тихо поскуливая. Он думал, что принял свою судьбу и сдался, но все же, превозмогая страдания, снова и снова начинал

Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 70