знал, что делать. Идти за Сальменом я не мог, потому что хотел узнать, не будет ли девушка еще кому-нибудь звонить, ко мне также хотелось проследить за ней, когда она пойдет к Сервере. Я подождал, наверное, с минуту, а потом подумал, что пора идти. Она уже выходила из дома, когда я дошел до холла. Я дал ей выйти, чтобы она меня не заметила.
Капровский внезапно умолк. Кленси ясно представил себе дальнейшее.
— Продолжайте, — спокойно сказал он.
— Я еще был в вестибюле, но через стеклянную дверь видел, как девушка пересекала улицу. Внезапно появился автомобиль, он шел с потушенными фарами. Автомобиль на полной скорости наехал на нее. Девушка ничего не видела, она даже не вскрикнула. Когда я выскочил на улицу, подлец был уже далеко. Девушка лежала в луже крови метрах в пятнадцати от меня. Я подбежал к ней. Она была мертва.
— А других машин на улице не было? Полицейских?
— Ни одной собаки!
— А Сальмен?
— В полночь он, должно быть, уже ушел. Оставался полицейский, который пил кофе в баре напротив, наблюдая за углом улицы, но он видел не больше того, что видел я. Скорее всего, еще меньше.
Кленси выругался сквозь зубы.
— А машина? Ни вы, ни он не заметили ничего такого, что помогло бы нам опознать ее?
— Натансон — это тот полицейский, о котором я вам говорил, совсем ничего не видел. Я же успел заметить только, что она была черная. А поскольку она ехала на большой скорости и была ночь, то я не мог бы поклясться даже и в этом. Совершенно невозможно сказать, сколько людей в ней было и кто — мужчины, женщины или дети. Вызвали «скорую помощь», но было уже поздно. Теперь она в морге с этикеткой на пальце ноги. Если бы вы видели ее, лейтенант. Это зрелище не слишком-то эстетичное!
— А где этот Натансон?
— Я отослал его в комиссариат. Он больше не был нужен. Я просто в отчаянии, лейтенант. Все это моя вина!
— Ах, вот как!
— Дерьмо, я должен был шевелить мозгами, — сказал Капровский, и в его голосе явно слышался упрек самому себе. — Ленни Сервера позвонит, когда увидит, что девица не пришла на свидание. Он, видимо, захочет узнать, что она делает и что ее могло удержать от свидания с ним. Мне надо было подняться в квартиру девицы и подождать, когда он позвонит, но я в то время даже не подумал об этом. Я вместе с Натансоном был в больнице.
— Не расстраивайтесь, — успокоил его Кленси. — Я могу гарантировать вам, что он и не звонил ей. А она пошла на свидание, не подозревая, что сразу же за порогом дома ее ожидает смерть. Черную машину определенно вел сам Ленни Сервера. Это не несчастный случай, а преднамеренное убийство.
— Что? — поразился Капровский. — Вы думаете, это он? Он сам задавил свою возлюбленную? Но почему?
— Потому что три года назад именно она сказала мне, что он украл автомобиль. Я думал, что он этого не знает, но, очевидно, я ошибался. Если и есть в этом деле идиот, то это я сам. Я должен был окружить ее усиленной охраной. Но я думал, что Ленни только мелкий мошенник. Не опасный мелкий мошенник. Инспектор и Джон Уэлс были правы. Все, кроме меня, были правы.
— Я был в десяти метрах от нее, — сказал Капровский. — Я мог…
— В этот час вы должны были быть уже дома и спать, — заметил Кленси. Секунду он размышлял. — Вы осмотрели содержимое сумочки девицы?
— Да, но там ничего интересного. Немного денег, помада и все в этом роде.
— Понятно, — вздохнул Кленси.
— Лейтенант, а в настоящее время я могу что-нибудь сделать? После всего, что я видел, у меня нет никакого желания спать.
— Честно говоря, я хотел бы услышать запись разговора. На всякий случай. А вдруг вы не заметили какой-нибудь детали, которая может оказаться нам полезной.
— Разумеется, лейтенант. Но, мне кажется, я повторил вам слово в слово все, о чем они говорили. Магнитофон еще в подвале, я спущусь туда и возьму его.
— Хорошо. Я сейчас одеваюсь, и через час мы встретимся около дома девушки.
— Я жду вас, лейтенант.
— И обязательно принесите ее сумочку.
— Договорились.
Кленси положил трубку, прошел в ванную комнату, снял пижаму и начал рассматривать себя в зеркале, висевшем на стене. Длинный шрам зигзагом пересекал его грудь — неосторожность, допущенная при поимке одного наркомана, который убил свою жену и двух не имеющих к нему отношения прохожих.
Сервера мелкий мошенник? Да, как тот, другой негодяй, который ждал его в тупике с окровавленным ножом в руках…
Кленси глубоко вздохнул, погладил шов и открыл кран.
Среда, 2 часа 10 минут ночи
Когда Кленси подъехал в своей старой машине, Капровский терпеливо ждал его перед затихшим домом.
Кленси вышел из машины. Тяжелые черные облака плыли в сторону океана. Луна уже начинала тускнеть, но все еще освещала дома неверным светом, на тротуар падали слабые тени. Улица была пустынна: ни машин, ни пешеходов. Бар, расположенный напротив, был закрыт. Подошел Капровский, у него из кармана куртки торчала сумочка Марсии Эрнандес.
— Здравствуйте, лейтенант!
— Привет. А где другой парень? Тот, который должен был наблюдать за черным ходом?
— Его я тоже отослал. Он больше не нужен. Ведь она теперь мертва.
— Да. — Кленси смотрел вдоль улицы. — Откуда выехал автомобиль, вы заметили?
Капровский протянул руку вперед и указал направление.
— Оттуда.
— Пройдемся немного, — предложил Кленси. — Нет ли на углу бистро или лавочки, которые открыты в этот час?
— Здесь как будто нет, а впрочем, точно не знаю. Я бы удивился, если что-нибудь открыто. Я не заметил ничего подобного. Вы что-нибудь хотите купить? Если сигарет, то и у меня их нет.
— Нет, — сказал Кленси. — Но этот тип должен был звонить откуда-нибудь поблизости, а затем быстро вскочить в машину, чтобы успеть как раз к ее выходу из дому. Пойдемте посмотрим.
Ветер трепал их дождевики. Шум шагов глушил влажный тротуар.
Оказавшись на перекрестке, Кленси посмотрел вдоль открывшейся улицы: там слабо поблескивали огни не прекращающего движения транспорта. В тридцати метрах от них находилась телефонная будка, темные стекла которой поблескивали в лунном свете. Кленси захотел вернуться.
— Подождите, лейтенант, — сказал Капровский. — А отпечатки?
— Отпечатки? — рассеянно повторил Кленси. — Лучше пойдемте послушаем запись.
Капровский пожал плечами и последовал за своим начальником. Они толкнули массивную стеклянную дверь, и Капровский первым вошел в дом. Узкая лестница вела в подвал. Они осторожно спустились по ступенькам и оказались в лабиринте из
