Макс
— «Сука! Как больно! Опять эта боль, боль во всем теле, сколько это будет продолжаться? Почему я еще жив?», — думал Макс, пытаюсь почувствовать свои конечности. Вспомнив, что рук у него нет, он попытался пошевелить ногами и не смог этого сделать, — «И ног нет? Что за жестокий мир? Что я ему сделал?», — паника нарастала и готова была превратиться в натуральную истерику, которую Макс не испытывал лет с 20.
Кое-как взяв себя в руки, Макс попытался открыть глаза, но даже этого сделать не смог и внутренне он сдался, заскулил и заплакал. Он хотел домой, в родной город, на свою вполне нормальную работу, поехать с друзьями в кино и подцепить какую-нибудь девчонку для хорошего времяпрепровождения
— «ЗА ЧТО МНЕ ВСЕ ЭТО!!!», — кричал внутри себя Макс, — «Я НЕ ХОЧУ ЭТОГО!!!», — опять прокричал у себя в голове Максим.
И тут боль ушла и Макс смог открыть глаза, то что он увидел дальше — навсегда в печаталось ему в память, хотя где-то он уже это видел, может в каком-то из своих снов?
На его груди явственно стали прорисовываться круги — один за другим. Каким — то неведомым способом он понял, что их 6, внутри кругов отчетливо виднелись линии, которые сходились в центре и были исписаны каким-то символами: — «Охренеть!» — думал Макс. Все печати крутились в хаотичном порядке, а символы — словно кузнечики, прыгали с линии на линию, у Макса даже стала кружиться голова, как будто он смотрел на рисунки из Штриховой графики. Но вдруг все остановилось, как будто, кто-то нажал на паузу, а из груди — там, где идет пересечение линий, показалась черная рука, точнее это были сначала когти, потом пальцы, а потом уже Макс понял, что это рука. Она медленно — медленно поднималась из центра его груди — захватив в ладонь пересечение линий и стала их вытягивать, как бы стараясь их порвать что ли. Печати затрещали и Макса снова затопила дикая, всепоглощающая боль…
— «Держись Макс! Держись!
— «Я не МОГУ! Хватит!»
— «Я знаю, что тебе больно, но ты должен собраться и стиснув зубы, сделать последнее усилие, и самое главное, не ОТКЛЮЧАЙСЯ! Цепляйся за свою жизнь, как никогда этого не делал!»
И Макс стиснув зубы, так, что они стали крошиться, мысленно стал помогать руке в своей груди выбираться наружу, он интуитивно понимал, что это единственный способ выжить — разорвать печати на себе. Он вспоминал каждый момент своей жизни, когда ему приходилось вставать — вновь и вновь подниматься с колен и делать этот самый трудный шаг — шаг вперед. Ему еще никогда не было так трудно и больно, как сейчас. За то недолгое время, что он провел в этом мире, он пережил столько, сколько не пережил за свои 30 лет в той жизни на Земле, но каждая его победа в старом уже мире давала ему сил, чтобы одержать главную победу в этом, новом для него мире.
— «Я ни за что так не сдохну! НИ ЗА ЧТО!»
Нужно было еще чуть-чуть, просто чиркнуть спичкой и пламя разгорится! Но чего-то не хватало, какого-то мизера не хватало, чтобы эту спичку зажечь и когда Макс уже стал отчаиваться, сверху ударил столб силы и печати затрещали и Макс понял, вот чего не хватало — катализатора, чиркаша для спички, который находится сбоку на спичечном коробке. Послышался хруст, как будто ломались кости, Макс даже подумал испугаться, но быстро выбросил эту мысль из головы — хуже уже не будет и сосредоточился на руке и печати. Еще удар силы и треск — оглушительный треск, от которого в очередной раз заложило уши и ошметки разлетающихся печатей, и внутреннее ликование, что он смог, смог разорвать эти чертовы печати, а потом тишина… и чужой голос в голове.
— «Подвинься пацан, нужно быстро восстановить тело и грохнуть тех двоих недобогов, пока они не прикончили крылатого»
— «Куда мне подвинуться? Зачем?», — не понял Макс
— «Расслабься и не сопротивляйся, я подвину твое сознание в сторону, восстановлю тело и на десять минут побуду у руля, дольше все равно не смогу и так раньше времени проснулся. И не задавай мне сейчас вопросов, на это нет времени, потом узнаешь все ответы, потом»
— «ОДИН ВОПРОС…»
— «Успокойся! Я не собираюсь поглощать твой разум и забирать твое тело. Именно твои разум и тело, когда зародились — улучшались при помощи одних из самых мощнейших заклинаний во вселенной, чтобы принять и обуздать силу, которой я в свое время владел и наконец-то самому свалить в забвенье, а теперь не лезь и смотри. Черт, как же давно я никого не убивал, как же чешутся руки…»
Макс не заметил, как он уже стоял на ногах. Сила еще всасывалась в его тело, и эта сила была огромной, дикой и необузданной. Она пьянила Макса и обещала райское блаженство и бесконечное могущество, но Кайл понимал, что это обман и, если он даст слабину — эта сила сожрет его и он просто перестанет существовать, как личность — останется только оболочка. Когда остатки силы всосались, во круг Макса образовалось огромное облако пара, которое скрывало, все что происходило чуть далее на воде.
Макс почувствовал, что начинает гореть — в буквальном смысле, по всему его телу стал распространяться черный огонь, а снизу он слегка отходил дальше от тела, сантиметров на 30 во все стороны и получалось, что Макс, как будто стоял в не погасающем круге огня. Его обрубки рук вдруг начали дико чесаться, а через мгновенье из них вырвалось пламя, которое преобразовалось в его новые руки. На секунду он увидел свои руки, которые были обычного цвета, но лишь на секунду, в следующий миг они покрылись тьмой. Его одеянье до боли напоминало балахон из игры «Assassin» s Creed», только он был цельный: капюшон, приталенный торс и низ, который как бы был из цельной юбки, которая доходила до земли, полностью скрывая ноги и все это великолепие полыхало черным пламенем. В следующую секунд пар во круг Макса просто исчез, и он увидел Саваша, и почему-то только двух — ненавистных ему божков. Саваш уже готов был рвануться в бой, как тело Макса резко ускорилось и оказалось в паре метров за спиной Саваша, после чего произнесло леденящим душу голосом.
— Уйди с дороги Крылатый! Они мои!
Саваш.
Аура ужаса почти парализовала Саваша, он с большим трудом сделал несколько шагов в сторону пропуская — ЭТО.
— Это невозможно! Даже с ограничениями я не подвержен действиям аур — черт, он просто чудовищно силен!
Приятно чувствовать, как аура безумия берсеркера-Таргота, которая — казалось бы, не может быть подавлена ничем, вдруг пасует и сжимается в комок страха — словно маленький ребенок перед тем, как его начнут ругать за взятые без спроса конфетки со стола — сжимается и пытается раствориться при приближении существа, которое еще недавно было человеком, которого должны были загнать в угол и прирезать, как свинью. В следующие десять минут Саваш с наслаждением наблюдал, как Макс размазывает этих двоих. Но все эти десять минут его не покидала и тревога за парня. Он видел, что сейчас у руля не Макс, а его сила и сможет ли он вернуть контроль над своим разумом и телом? Макс находился при смерти и именно в такие моменты ты наиболее подвержен падению в пучину безумия, в которой ты теряешь себя и становишься бездумной машиной, для которой все окрашивается в черный цвет, и она начинает убивать, пока не убьют ее. Саваш видел такое не раз, как более чем достойный бог, который еще вчера нянчил своих детей и танцевал со своей прекрасной женой под лунным небом, в котором горели огромные звезды — сегодня уже уничтожает все прекрасное с лица земли: словно цунами — смывающее любое упоминание, о том, что здесь была жизнь, словно вулкан — обращающий все живое в пепел. И Саваш, всем свои естеством желал, чтобы пацан избежал этой участи!
