и прикрыл глаза. Сейчас мне нужна была максимальная концентрация и собранность.
Я чувствовал, как кроваво-красный туман появился на ладони и начал силой мысли спрессовывать его, придавая форму. По вискам начинали стекать мелкие градины пота, но я давил свою силу и держал её в узде, прорабатывая каждую деталь задумки. Грани… Плотность… Резьба…
Лишь когда я начал тяжело дышать, а пот застелил лицо и покрыл собой всю спину, отчего к ней прилипла рубашка, открыл глаза. Юнона всё такая же удивлённая и не понимающая, что происходит, смотрела на меня.
— Райан?
Без слов я подошёл поближе к её кровати и встал на колено, вытащив из-за спины руку. Стоило мне раскрыть ладонь, как брови Юноны поползли на лоб, а сама она испугалась и перестала дышать.
Кольцо цвета крови, переливающееся жилками и вязью рун с символами моего народа. Тёмно-кровавый пульсирующий камень в оправе хоть и был мал, но содержал в себе просто невообразимое количество моей силы.
— Юнона, ты выйдешь за меня замуж и разделишь со мной вечность? — волнительно произнёс я. — Согласна ли ты стать частью рода Мортегар?
На долю мгновения промелькнувший страх исчез и из её глаз второй раз полились слёзы.
— Да… — прошептала она, а её сердце трепетало. — Я-я… Согласна…
Глава 5
Окрылённый и даже счастливый, я просидел в палате Юны ещё где-то час. Мы разговаривали на разные темы, смеясь и наслаждаясь обществом друг друга. Она то и дело бросала взгляд на свою руку и кольцо, камень которого пульсировал в такт её сердцебиения. Теперь, пока я жив, оно не только сохранит и убережёт жизнь Юноны в случае опасности, но и будет сигналом, что со мной всё хорошо. Моя сила… Камень был полон ею и если случится так, что меня не будет рядом, он сможет её защитить, создав мощный по своей природе барьер.
Попрощавшись со своей будущей женой, я покинул палату, за дверь которой меня продолжала дожидаться медсестра и помощница начальника госпиталя. По ней видно было, что она недовольна тем, что пришлось так долго ждать. Но и поделать ничего с этим не могла. Хотя… Её недовольства стало больше, когда я заикнулся об удобстве палаты.
— Вы же понимаете, мистер Купер, что у на военный госпиталь, а не частная больница? — хмуро спросила она, пока мы направлялись к лифту.
— Понимаю, — кивнул я. — И я также понимаю, что моя просьба вполне реализуема. Если вы не можете с ней справиться, то я могу направиться прямиком к вашему начальству и говорить уже с ним. Но раз меня сопровождаете вы, а не ваш начальник, то могу предположить, что он не особо горит желанием со мной общаться.
— У полковника Григорьева Анатолия Евгеньевича и без того слишком много работы, чтобы уделять каждому посетителю время, — сухо проговорила медсестра.
— В таком случае обращусь к тому, кто может приказывать уже Анатолию Евгеньевичу, — хмыкнул я и вся спесь с женщины сдулась.
— Я посмотрю, что можно сделать…
— Вот и чудно, — кивнул я, заходя за ней в лифт. — Тем более, что я прошу вас о небольшом телевизоре, который сам же могу купить, если госпиталь не располагает таким оборудованием.
— Располагает…
— Славно, — улыбнулся я.
Спустившись на два этажа ниже, мы двинулись к следующей палате, у которой дежурило уже не двое бойцов, а целая группа. Весь коридор был оцеплен, а каждый выход блокирован.
— В этот раз я не могу оставить вас одного, — поджала губы медсестра.
— Хорошо, — безразлично пожал я плечами.
Зайдя в палату, я первым делом почувствовал ещё более стойкий запах лекарств. Да настолько сильный, что хотелось чихать и закрыть нос. Стерильно чистая одиночная палата без каких-либо изысков. Всё по-минимуму, без уюта. За закрытой белой ширмой находилась больничная койка, на которой без сознания лежал Брэдли. Отодвинув ткань, медсестра проверила показатели пикающей аппаратуры, а я всмотрелся в лицо отца. Его кожа была бледна словно мел, но мне не нужно было смотреть на экран оборудования и линию пульса, чтобы понять — отец жив и здоров. Сейчас в его теле происходили изменения, которые протекали на первый взгляд незаметно. Впрочем, я более чем уверен, что местные врачи уже поняли из его анализов, что что-то не так. Даже запах… Брэдли пахнул иначе, чем ранее. Всё же произошедшее повлияло на его организм, оставив свой след.
Заметив, что медсестра отвернулась, а после села за стол и начала заполнять документы, коснулся руки отца и на моём указательном пальце появился коготь. Лёгкий разрез и на коже отца появилась ранка. Первые капли крови я стёр пальцем и с лёгким шоком смотрел, как разрез затягивался.
— Не вампир и не оборотень, — тихо прошептал я. — Но и не совсем человек. Этот мир продолжает меня удивлять…
По моим знания и логике, разрез не должен был затянуться так быстро. Так легко… Рана от вампирских когтей заживает очень долго, а для некоторых она даже смертельна. Но организм Брэдли справился, да ещё и с какой скоростью!
На одной лишь удивительной регенерации чудеса не закончились. Хоть мой коготь и смог разрезать кожу, я чувствовал, что при затрагивании мышц предплечья отца, было явно сопротивление.
— Как давно за ним наблюдают? — сухо спросил я, обернувшись к медсестре.
— Постоянно, после того, как его доставили, — ответила она, подняв взгляд от бумаг.
— Могу я увидеть нынешнее заключение и ознакомится с рапортом наблюдений?
Женщина забегала глазами и ответила:
— К сожалению заключение ещё не поставлено, — соврала она.
Я поморщился и потерял интерес к ней. Не было смысла тратить время и сотрясать воздух впустую.
Видя, что я двинулся на выход из палаты, она уже поднялась, чтобы последовать за мной…
— Боец, — окликнул я ближайшего облачённого в броню солдата из «Молотов Императора». — Где здесь начальник госпиталя сидит?
— Пятый этаж, последний кабинет по коридору, — раздался механический голос из динамиков, а в мои глаза смотрели зелёные визоры брони.
— Вам нельзя к нему! Запрещено! — закричала медсестра.
— Последний вопрос, — напрочь игнорировал я её и смотрел в шлем. Туда, где были глаза бойца. — Каков приказ Советника?
— Наблюдение, охрана указанных объектов, содействие Райану Куперу, — отчеканил он.
Трижды ХА! Так и знал! Не мог Андерсон не оставить им подобных вводных. А значит что? Значит Советник уже знает, что с Брэдли что-то не так, и судя по ранним переговорам, когда я заходил в палату Юноны, уже едет сюда. Ну а кто ещё может быть Папой-Птицей? Не император же!
— Будьте добры, приведите Анатолия Евгеньевича сюда, — улыбнулся я. — И скажите, если он не захочет, то я сам поднимусь к нему и приволоку сюда силой.
Боец думал не долго и судя по переговорам, ожидал одобрения штаба. Получив его, он махнул рукой двум коллегам у стен и они двинулись к лифту.
— Что вы себе позволяете⁈ Я буду на вас жаловаться! — кричала медсестра.
— Рот закрыла, — сухо заткнул я её, отчего она аж опешила, а уж когда её оторвало от пола телекинезом и вернуло на стул, попутно придавив, так вообще потеряла дар речи. — Молчи и не отсвечивай.
Видеть недовольного врача, которого под конвоем вели трое облачённых в броню бойцов гвардии императора было забавно. Он возмущался и что-то причитал там про жалобу в императорскую канцелярию, но на солдат, выполняющих приказ, это не особо действовало.
— Здравствуйте, Анатолий Евгеньевич, — спокойно проговорил я, как только старика поставили передо мной.
— Что всё это значит, юноша⁈ — гневно выдал он. — Я полковник! Начальник военного госпиталя! Как вы смеете…
Появившийся буквально из воздуха тёмно-кровавый кинжал, приставленный к шее врача, оборвал его бестолковую тираду и трепыхания. Бойцы императорской гвардии подались вперёд запоздало, но я отчётливо почувствовал, как двое из них удивились. Их сердца совершили гулкий удар.
— Мне плевать, кто вы и какой вы начальник, — мой спокойный тон начал отдавать холодом. — А теперь главный вопрос: Где результат заключения анализов и обследования моего отца?
Стоило врачу услышать мой вопрос, как он занервничал, а бойцы гвардии напряглись. Тот, с кем я ранее говорил спешно выходил на связь и получал новые вводные из штаба, которые мне уж очень не нравились.
У меня зазвонил и завибрировал телефон.
— Здравствуй, Андерсон, — сухо сказал я, а врач удивлённо вздёрнул брови. Ну да, как же. Кто-то смеет разговаривать с Советником на «Ты». — Дай угадаю, это ты отдал приказ?
— Здравствуй, Райан, — прозвучал голос Дерека в динамике. — Да. И перед тем, как ты начнёшь рвать и метать, скажу,
