Книга Системный Инспектор - Гантер Винт

две руки, ноги, тела и голова. Нельзя было понять, какого цвета этот человек, и какое у него было лицо — он был скрыт за мешковатыми синими одеждами и маской, на которой был изображен смайл. В этот раз смайл был задумчивым, ведь бог, который скрывался за этим телом, изучал похождения своего инспектора.

Они были довольно скучными и пресными. Сам инспектор действовал во всех ситуациях неспешно, долго думая и не рискуя. Впрочем, пока что он следовал миссии, и даже повстречал будущих соратниц попаданца, на которых сам бог, к своему сожалению, не мог повлият никак — они были полностью под управлением его соперника. Что невероятно раздражало божество, которое не привыкло к тому, что то, что создано после его одобрения, не подчинялось ему. И пусть он не принимал участия в рождении этих магичек, разве имели те право не слушать бога и не управляться им?

— Хм, для человека без интерфейса он справляется даже неплохо. Хах, если бы парень знал, что за этого монстра получил бы сразу несколько уровней, то он был бы явно повеселее. А вот его размышления о смерти и человеческих жертвах очень опасны — если его не подкорректировать, то инспектор может даже перестать выполнять свою работу. Думаю, стоит кое-что к нему применить…

Глава 5. Почему он, а не я?

Я проснулся ранним утром из-за разболевшихся ладоней. Сразу после моего болезненного пробуждения, староста отправил своего сына к знахарке, чтобы она помогла с ожогами «господину магу». Эти десять минут ожидания были крайне мучительными — ладони болели, и мне очень хотелось их почесать. Ну или чтобы их кто-то мне отрезал, ведь терпеть этот зуд было невыносимо.

Пришедшая женщина смогла помочь в силу своих знаний и умений — у неё не имелось нормальных лекарств или восстанавливающей магии, вопросом наличия таковой я задался сразу после пробуждения, и, к моему счастью, получил положительный ответ, поэтому были применены народные средства. Сперва мне нанесли холодный травяной компресс из местного аналога алоэ. Затем ладони обвязали бинтами, и знахарка начала читать над моими больными руками молитву. Я напрягся и стал слушать, кому она читает молитву.

Оказалось, когда мой непосредственный начальник называл себя Системой, он ни капли не кривил душой. Женщина действительно обращалась к нему, называя бога тем именем, которым он представился. Она просила о помощи в выздоровлении и сохранении здоровья в будущем. Я же переваривал новую информацию.

И тут меня появилась идея, которую мне хотелось очень проверить. Раз в этом мире имеется вполне сформированная религия, то, исходя из моих знаний и ожидаемых стереотипов, то и церкви с монастырями тоже должны быть!

— Ты прав, инспектор, — Куса вновь подала голос, правда, говорила она мысленно, чтобы не испугать знахарку, которая собирала свои травы в небольшую сумку, — У Системы есть церкви по всему миру.

Так-так! Раз повезло с церквями, то, может, тогда мне повезёт с возможностью обращаться к божеству? Помню я одного попаданца, которому благоволил его личный бог и всячески помогал в безвыходных ситуациях. Или их там было несколько?..

— Ты дурак, инспектор? — Куса недоумённо обратилась ко мне, видимо, услышав мои громкие рассуждения, — Когда верующий обращается к богу, то это молитва. А когда бог обращается к верующему — это шизофрения.

Порой я не понимаю, почему в ней хранятся подобные вещи. Ладно, если у неё можно найти информацию о попаданце или она может предсказать последствия его действий. Но зачем ей знать анекдоты? Бзики Системы, не иначе.

— Господин маг, извольте, пожалуйста, не гневиться! Я принёс вам завтрак, господин маг! — В комнату зашёл мальчик, около двенадцати лет, неся в руках тарелки с нарезанным хлебом и вкусно пахнущей кашей.

— Знаешь, Куса, у меня порой проскакивает мысль, что это я тут попаданец, который всегда огребает от всех — начиная своим гаремом и заканчивая богами и вселенским злом, — С горечью смотря на еду, которую был не в силах поесть самостоятельно, меня потянуло пожаловаться своему единственному в этом мире другу и помощнику.

— Ну значит, что попаданец огребёт ещё больше! — Вот что мне всегда нравится в Кусе, так это её простой и незамутнёный взгляд на жизнь. Перед ней не стоят сомнения, она просто знает, что ей нужно помогать инспектору в его цели, и она просто продолжает действовать, — Правда, инспектор, нам придётся сразу после завтрака идти за попаданцем.

Ладно, у всех есть недостатки.

Пришедший пацан помог мне поесть, за что я ему был очень благодарен — всё-таки, пока что мое тело было ограничено в своих действиях.

Каша оказалась пресной, словно в ней не было ни крупицы соли, а вот хлеб имел насыщенный сладкий вкус. Видимо, это из-за того, что местная пшеница сама по себе слаще, чем её земной аналог.

Интересно, зачем я всё это сравниваю?

— Наверное, инспектор, вы скучаете по своему дому, — Первый раз на моей памяти Кусу пробило на рассуждения, не связанные с моей основной целью, — Однако у вас всегда есть я, поэтому вам совершенно не стоит беспокоиться!

Я лишь покачал головой — моего помощника порой совершенно невозможно понять. Наверное, это придаёт ей некоторую изюминку. Ну и ещё то, что у меня не получается представить хотя бы примерный образ Кусы, если бы она была девушкой, а не ассистентом, запертым в предмете.

В разгар моих размышлений в дверь постучали. Я и не заметил как пацан ушёл. Разрешив войти стучащему, я ожидаемо увидел старосту, который ранее мне помог кровом и пищей.

— Вы очнулись, господин маг? — По сравнению со своим то ли сыном, то ли внуком, мужчина оказался похрабрее. Мне в глаза глядеть не решался, но стоял намного свободнее.

— Да, уважаемый, — Я не знал, какая здесь имеется форма обращения, поэтому решил использовать что-то нейтральное, — Я благодарен вам за оказанную помощь. Однако мне придётся просить у вас ещё кое-что.

— Конечно, господин маг, — Несмотря на согласие, я увидел, как староста напрягся от этих слов. А впрочем, чему удивляться? Увиденный мною мир больше смахивает не на те удивительные и порой нежизнеспособные миры попаданцев с полным отсутствием социальных рамок, а суровый мир средневековья, приправленного магией и фентезятиной. Так что я не удивлюсь, если узнаю, что права крестьян определяются их способностью навалять своим господам.

— У меня ни монеты за душой, — Да, я решил попросить мужчину помочь мне финансово. А что? Староста ни разу не похож на бессеребреника, и было понятно, что он пользуется своим положением в корыстных целях.