душе захлестывает, она кипит внутри, поднимаясь с новой силой. И все это можно прочесть в моих глазах. Поздно прятать эмоции. Прямо встречаю взгляд Руслана. Конечно, он видит шквал моего негодования.
— Обожаю твой огонь, — стремительно подходит, хватая за подбородок, впивается в губы, — за это и люблю.
Не успеваю среагировать на такой стремительный выпад. Я дергаюсь, когда муж уже вгрызается в мои губы. Когда то любимые губы становятся жестокой пыткой, терпеть которые не возможно. Поцелуй прекращается, но подбородок Рус не выпускает. Приходится выдержать его изучающий взгляд.
Руки чешутся, так хочется дать ему пощечину и вырвать из его рук родной телефончик. Но муж не торопится.
— Завтра, мы идем на юбилей. Тетя Аида пригласила.
— Мы идем? — мои брови летят вверх. Это конец моего заключения? — Я даже отказаться не могу? — из чистого упрямства спрашиваю мужа.
— Ты — не можешь, — отрезает он, — приглашена вся близкая родня. Поэтому мы идем вместе, как добропорядочная чета.
Он отпускает меня, вкладывая в руки телефон.
— Почему я только сейчас узнаю о данном мероприятии?
Обычно тетка мужа присылает приглашение за несколько недель, с необходимостью обязательного ответа в письменной форме. Вот так, тетка мужа возомнила себя потомком аристократии и считает признаком хорошего тона присылать ответ «официально» в письменной форме.
— На этот раз решили не собираться большой компанией. Будет присутствовать узкий круг близких родственников. Она прислала приглашение неделю назад, мне. Забыл тебе сказать.
Конечно, он забыл! Он же в это время развлекался с блондиночкой на конференции по строительству. Ему некогда было вспоминать о жене! Все это я понимаю отчетливо. А как пел мне про единственную и неповторимую. Таковой я была — только для семьи, а для остальной жизни есть заменимые.
Ни в коем случае не выдать свои эмоции, он как дементор питается ими и выставляет меня потом нервной истеричкой. Морально подавить меня было целью его тирады и манипуляторства телефоном и ноутом.
— Мне нужно привести себя в порядок. Купить платье, в конце концов. — отвечаю бесстрастно.
— Визажист и стилист приедут на дом, не переживай, будешь у меня конфеткой, как всегда. А с выездами из дома придется повременить. — обламывает он все надежды вырваться из заключения.
— Но мне нужно будет по делам фонда. — дергаюсь, замечая, как муж снова тянет руку к моим волосам. Машинально приглаживаю их рукой, отстраняясь.
— Постарайся отложить свои дела на время. Я позже решу вопрос с сопровождением и сможешь кататься куда хочешь. Но мне нужно твое обещание, что не будешь делать глупостей и сбегать, это важно, — давит он интонацией, оставляя попытки прикоснуться к моим волосам.
— Куда я могу деться от такой охраны, — кивком указываю в сторону входной двери.
— Буду звонить тебе, часто. Бери трубку, дорогая. — скалится он, собираясь в душ.
— Подожди, а как же наши мальчики? Они же должны прилететь сегодня вечером! Ты хоть понимаешь, что я извелась здесь без средств связи, не зная где они, что с ними⁈ — мне стоит многих эмоциональных усилий не бросится на мужа. Я всегда встречаю детей сама. А на этот раз Рус, похоже, и не собирается меня выпускать.
— Мать заберет их, поживут с ней недельку.
— А как же школа? — негодую я
— Поездят от матери. Оттуда им даже ближе до лицея. Помни свое обещание. — бросает перед тем, как уйти.
Куда я денусь из запертой квартиры? Остаюсь в полном смятении с телефоном в руках. Детей от тоже специально изолировал от меня? За месяц я соскучилась по ним. А теперь муж лишает такой простой возможности, встретить их в аэропорту.
Я наконец реанимирую телефон. Сыпятся сообщения, пропущенные звонки, от мамы — немыслимо, тридцать два звонка. Сразу же перезваниваю. Мама по моей интонации понимает, что что-то не так, стоило ли стараться скрыть от нее. Я уверена она уже ищет ближайший рейс до Москвы, а там уже и до нашего города. Пытаюсь ее успокоить, но эгоистично не хочется ее останавливать. Мне нужна поддержка любящих родителей. В последнее время мама пристрастилась к круизам, но выбраться вместе с отцом им удается не чаще раза в год, и мне очень жаль отрывать их от только начавшегося плавания.
Запираюсь в комнате. Не думаю, что Русу составило бы труда попасть внутрь, если бы он захотел. Но мне нужно чистое пространство, чтобы подумать и не дергаться на очередной выпад мужа.
Кусаю губу. Как же быть с детьми? У них школа, их не вытащишь просто так. Набираю номер старшего. Даня отвечает сразу, будто держал телефон в руках. Хотя, скорее всего, так и есть.
Мне нужен на завтра очень хорошо продуманный план.
8
Руслан
Беру из шкафчика бутыль с янтарной жидкостью. Два бокала для виски. Несу все к столику у дивана.
— Не рано ли? Еще даже не обед. — подозрительно косится на меня Тим, друг детства и закадычный товарищ.
— Мы по чуть-чуть. Нужен допинг, чтобы вытянуть сегодняшние посиделки с родственниками.
Тим вольготно устроился на кожанном диване в моем кабинете, раскинув руки по его спинке. Когда он закончил вышку, спецом подтянул его в отцовскую компанию. Мой батя был человеком старой закалки, поэтому приходилось начинать с азов, то есть с самых низов. Вместе поднимались по карьерной лестнице, вместе учились нюансам бизнеса. Вместе снимали цилочек, только я быстро женился, а он так и остался холостяком.
Отец настоял, на женитьбе. Пришлось подчиниться, иначе карьера грозила застрять на одном месте. Присмотрел себе хорошую девочку. Благо отец не настаивал на договорном браке, но мечтал, конечно. Лада ему сразу понравилась.
Красивая, скромная, с правильным вкусом, без страсти к блесткам и вульгарной одежде, хорошо воспитанная девочка, зацепила меня с первого взгляда. Увидев ее у ворот универа яркую, жгучую брюнетку с ладной фигуркой, бровями вразлет и пухлыми, сочными губами, в которые тут же захотелось вгрызться. Познакомился не раздумывая, пригласил покататься, подвезти до дома. Думал откажет, скромница, прячущая от меня свои ярко голубые глаза. Но она согласилась.
Тогда я испытал легкую досаду, такая же как все «давалка», прыгнет на меня, как только сядем в мой новенький мэрин. Сколько раз безошибочно впечатлял мой конь таких скромниц, на поверку оказавшимися простыми шлюшками, готовых отдаться любому обладателю красивой тачки.
Ан нет! Сколько бы я не кружил по городу, намекал на интим, ждал, когда Лада проявит себя, она только краснела и отворачивалась. Даже не дала поцеловать на прощание, грубо отшив, когда я решил взять плату самостоятельно. Просто сбежала. Тогда-то я и
