И третий момент, самый неприятный, — на территории бывшего СССР до сих пор не очень хорошо обстоят дела с базовым уважением к себе и к другим, к своему и чужому комфорту. Модный миф на такой почве дал аномальные плоды: то, что во всем мире добровольно терпели лишь мученики моды вроде того же Лагерфельда, похудевшего на 40 кг ради костюмов Эди Слимана, в России вдруг стало универсальным и правильным для всех.
Хорошо, что не все читают глянец.
«Мужской» взгляд
В мае 2020 года медсестра Надежда Жукова из Тулы, работая в больнице в красной зоне, надела защитный костюм поверх короткого спортивного топа и шорт, потому что было очень жарко. Кто-то ее сфотографировал за работой в этом виде. В соцсетях разгорелся скандал; были предложения даже наказать медсестру.
Приписывать какое-либо кокетство или желание шокировать (спортивным топом и шортами, в 2020 году) медсестре в красной зоне — более чем странно, но такие люди нашлись. Коллегам пришлось заступаться. «Они как никто понимают, насколько жарко летом работать в защитном костюме, это как будто несколько часов проводишь в сауне, даже становится тяжело дышать и ходить», — рассказала Жукова изданию myslo.ru.
Илья Варламов и Артемий Лебедев прокомментировали этот случай так, чтобы понравилось их аудитории. Варламов: «Из больных, судя по всему, никто особо не жаловался, все наделали фоточек, но руководство больницы все же сделало ей замечание… Врачи, которые работают с коронавирусными больными, они все в таких вот защитных костюмах, очках и так далее, и пациентам приходится несладко, потому что они не видят врача, который их лечит, нет никакого контакта… Где-то были картинки, как в одной из иностранных клиник врачи просто распечатали свои портреты и прикрепили на грудь, чтобы пациенты знали, с кем они общаются. Получился такой своеобразный ответ: пока иностранцы максимум могут прикрепить свой портретик себе на грудь, наши русские врачи могут практически эту грудь предъявить пациентам, во всей своей красе»[6].
Надежда Жукова, облачаясь в свой комбинезон, выбирала не между хорошим и лучшим и даже не между плохим и хорошим. Она делала выбор между плохим и плохим: снова терпеть всю смену в чудовищной духоте, но выглядеть «прилично» — или рискнуть быть осмеянной, но сделать условия своей работы хоть чуть-чуть полегче. Это был выбор в экстремальной ситуации, но шутников за триста это не остановило.
Как будто если мужчина НЕ отреагирует на условную медсестру таким образом, с игривым интересом и насмешкой, он перестанет быть мужчиной, покажется недостаточно орлом и красавцем.
А ведь Варламов вел хроники пандемии, собирая самые важные новости, и очень уважительно говорил о медработниках. Но каким-то образом прозрачность комбинезона в случае с Надеждой Жуковой уничтожила все это уважение. Для специфического мужского взгляда нет человека и медсестры, есть только «клевые сиськи, клевая жопа»[7], как выразился Лебедев.
Какой урок эта история преподносит современным россиянкам? Что бы ты ни делала, какой бы профессиональной и классной ты ни была, любая демонстрация тела — даже самая утилитарная, даже с серьезным обоснованием, как в случае Надежды Жуковой, — будет истолкована окружающими мужчинами как сексуальный сигнал.
И не всерьез, как правило, истолкована, а как бы шутя, чтобы в случае чего быстро прикинуться дурачком и «ачотакова». Непрошеное прочтение совершенно утилитарного действия как сексуального, сведение женского тела к исключительно сексуальной функции принижает, опошляет, лишает женщину человеческого статуса. По сути, женщин в этих ситуациях унижают сексуальностью, напоминают им, для чего они нужны и где их место.
Продолжение у истории чуть более оптимистичное: Надежда Жукова стала лицом спортивного бренда Zasport.
Мудроженственность
Там, где есть мужской взгляд, неизбежно возникают и женщины, у которых вроде как получилось. И они тоже иногда высказываются об удобной одежде. Например:
«Давайте еще раз поговорим об удобстве. Об удобной одежде, которая становится камнем преткновения в нашем общении… Каковы ваши ценности? Что для вас самое важное? Вы хотите быть крутой и сильной — как лошадка, которая тащит огромную телегу, и за это лошадку все хвалят и говорят, что она намного полезнее других животных?
Тогда вам не подойдут юбки, потому что лошади юбки не носят.
А может быть, вы хотите быть стильной штучкой, которая следует последним веяньям моды, всегда с иголочки и в тренде?»
Тут, как говорится, прекрасно все: и сравнение оппоненток с домашним скотом, и попытка замаскировать оскорбление уменьшительным суффиксом, и невыносимо слащавый старомодный пассаж про «стильную штучку». Кто так говорит в XXI веке?
«Одень женщин в джинсы — одежду разнорабочих прошлого века — и женщины сами станут разнорабочими. Что очень удобно. Женщины как рабочая сила намного выгоднее мужчин. Они и за место держатся больше, и работают усерднее, и способны одно и то же делать каждый день много лет подряд, и терпеть.
А мужчины таких женщин начнут пить, перестанут работать, будут деградировать. Перестанут проявлять свои мужские качества, такие неудобные для современного мира»[8].
То есть носишь удобное — муж начинает пить, такая логика. Задохнувшись от количества передергиваний и манипуляций в одном тексте, я чуть не забыла написать, что вообще-то платье — очень удобная штука. Особенно по сравнению с джинсами, особенно летом. Даже жаль мужчин, которым эта роскошь недоступна.
Итог
У битвы с функциональной, но «неправильной» одеждой могут быть самые разные цели: от борьбы за нравственность до получения денег за бессмысленные и токсичные «советы».
Религия может противопоставлять заботу о теле и заботу о душе, но напрямую удобство осуждают разве что церковные бабушки и явные фрики.
Религиозные сообщества волнует социальный аспект удобства, взаимодействие женщины с другими людьми.
Токсичные стилисты критикуют удобство, потому что страх осуждения отлично привлекает внимание и хорошо продается.
Удивительно, но некоторые религиозные деятели и суетные модные инфлюэнсеры в этом пункте сходятся: удобство для слабаков и грешников, а терпеть неудобство — хорошо.
Некоторые мужчины не то чтобы прямо осуждают удобство, но они: а) активно, беззастенчиво и с сознанием полного права «шеймят» женщин, вид которых не соответствует их вкусу;
б) приписывают сексуальный подтекст любому открытому участку тела, даже если эта деталь служит возможности двигаться или работать.
Некоторые женщины-инфлюэнсеры активно порицают удобство, подбирая фантастические обоснования и при этом плоховато разбираясь в одежде.
