просто так уснуть не могла. Сказала, что выйдет по нужде и скользнула в коридор вслед за Липой. Та стояла у окна, словно поджидала и заговорила первой:
– Наши девчушки уже всё рассказали? Что видят мёртвых? – понизив голос, спросила она Руту.
– Угу. Маленькие, а врать горазды, – кивнула дочка ведьмы. – Ещё, дескать, куколки им сказки рассказывают.
– Так вот знай – всё правда, ведь Лушка и Морошка будущие ягини. Баба-Яга, умирая, передала им свой пост на границе Яви и Нави. Знамо дело ещё лет десять их никто на границу не поставит, пока что идёт обучение. Через куколок, уж больно ягини малы. Потом, как говорит Альдона, кукол заменят животные: змеи, вороны и непременно коты. Кошачье племя тоже видит Навь, и кто из неё в наш мир проникает.
– Надо же, ягини, – пробормотала Рута, у которой голова шла кругом. А она-то ещё волновалась, что дочь пережинщицы! – То есть Лушка с Морошкой спутницами воинов не будут?
– Правильно, их ждёт свой пост. А теперь спать, – отмахнулась от следующих вопросов Липа и скользнула в спальню старших девочек, плотно прикрыв за собой дверь.
Когда Рута вернулась в собственную спальню, будущие грозные ягини, пока что ещё по-детски милые и розовощёкие, крепко спали в обнимку с самодельными, довольно страшненькими куколками.
Глава 4. Гадание на рунах
На следующее утро большие девочки, Липа и Заряна, появились в травницкой без Позёмки и словно ряженые. Нацепили на себя короткие рубашонки и мужские штаны, так что Рута поперхнулась куском ржаного пирога с морковью. Но раскашлялась она больше от неожиданности, сразу вспомнила такой же наряд Дайвы при их первой встрече. Да и близняшки к штанам вместо юбок отнеслись спокойно, продолжали невозмутимо поедать творог.
– Небось, будете кататься на лошадках? А я? – моментально загорелась Рута, откладывая недоеденный кусок пирога.
– И всё-то ты знаешь, – усмехнулась Липа. – Да, мы с Бером и двумя его учениками едем на дальний хутор за лесом. Сказывают там завёлся злыдень, если это не выдумки хуторян.
– Кому надо про злыдня выдумывать? – удивилась дочка ведьмы, которая не раз слышала разговоры о кознях этого демона. Дескать, стоит поганой нечисти завестись, вполне зажиточные хозяйства разваливаются, семьи нищают, и как бы люди не старались выкарабкаться, беды продолжают их преследовать. Не зря злыдня ещё называют Недолей.
– Всякое бывает, – пожала плечами Липа. – Начал прежде работящий хозяин лениться или попивать, а признаться в собственной нерадивости духу не хватает. Виноватого на стороне ищет.
– Позёмку тоже не ждите, чуть свет уехала с Альдоной по деревням, – вступила в разговор и Заряна. Потом покосилась на близняшек: – Малы́е, подкрепляйтесь про запас. Вместе с Дайвой отправляетесь на старый жальник.
– Нетушки! Можно мне тоже поехать искать злыдня? – сначала возмутилась, а после принялась канючить Рута. – Что интересного среди могил?
– С нами нельзя, – строго отрезала Заряна. – Кстати и на жальник тебя не звали. Только сестёр.
– Лепо придумано – вы все при деле, а я сбоку припёка?! – так и взвилась дочка ведьмы. – Может, пойти хоть пугалом в огороде постоять? Или и там не нужна, урожай весь собрали?
– Не вопи, – поморщившись, окоротила её Липа, – ступай к Кипрее, она ждёт. Ты руны должна учить, если не передумала быть ворожеёй.
– Ой! – опомнилась и застыдилась Рута. – Опять я ссору затеяла, уж не серчайте… Потом про злыдня хоть расскажете?
– Иди давай. Поторапливайся, – развернула дочь ведьмы за плечи и вытолкнула в коридор Заряна.
Старушка Кипрея ученицу действительно уже ждала, но и времени даром не теряла. Жевала свежеиспечённый калач, держа его за румяную ручку, и в сумрачной комнате без окон стало уютней от одного только тёплого хлебного духа.
– Чадушко, у вас в травницкой квас или взвар есть? – сходу спросила Кипрея, продолжая с удовольствием жевать.
– Только молоко, – почтительно отозвалась Рута.
– Поберегусь, меня с него пучит, – грустно объявила старушка. – Тогда не в службу, а в дружбу – сбегай, чадушко, в общую едальню. Принеси кружечку ягодного или грушевого взвару. Не заплутаешь?
– Не-а, – уверенно пообещала дочка ведьмы и ринулась за дверь, а потом по коридору в сторону каменной лестницы.
Общая едальня, в которой кормили проезжих, наёмных работников и будущих воинов, учеников Бера, находилась в полуподвале каменных палат обители.
Радуясь возможности лишний раз пробежаться, Рута весело заскакала вниз по ступенькам, пока не врезалась на повороте в поднимающегося навстречу человека. Вышло очень неловко – чтобы удержаться и не упасть, дочка ведьмы пылко обхватила его руками, а губы сами собой ткнулись в чужую щеку.
Получивший невольный поцелуй издал изумлённый возглас, а ещё больше опешившая Рута уставилась в лицо с большим крючковатым носом и совершенно круглыми совиными глазами. То был Илька. Вернее благородный Ильрих, десятилетний сын чужеземного барона, с которым дочь ведьмы даже не была знакома. Лишь видела несколько раз из окна, когда лежала в лечебнице.
– Щто такой быль? – немного испуганно спросил Ильрих, в то время как Рута продолжала сжимать его в объятьях.
Покрасневшая и сильно смущенная дочка ведьмы поспешно разжала руки и даже не стала скандалить. Мигом сбежала. И уже не видела как Ильрих, глядя ей вслед, вдруг растроганно заулыбался. Он вспомнил эту юную отроковицу со смоляными волосами, которая всякий раз чуть не вываливалась из окна, когда видела его на малом ратном поле.
Отроковица даже что-то приветственно кричала (немного перевирая при этом семейное имя, передающееся в роду баронов через поколение), и вот теперь подкараулила и поцеловала! Что ж, он не будет мешать бедняжке собой восхищаться. Если захочет, пусть поцелует ещё. Пожалуй, он даже будет этого ждать…
Рута же после случившегося спускалась по лестнице уже чинно. Тем более что вскоре получила полную кружку взвара на меду, которую и донесла Кипрее, удачно не расплескав. Ну, почти. Разок всё-таки дёрнулась и немного пролила, когда опять увидела на лестнице Ильку. Сынок барона продолжал торчать на прежнем месте и глупо улыбаться, а Рута вновь почувствовала, как вспыхнули её щёки.
– Ты что-то раскраснелась, ягодка. И смущена, словно невеста на смотринах, – сразу заметила и проворковала с явным любопытством Кипрея, принимая кружку. Отпила сразу половину сладкого напитка, удовлетворённо вздохнула и продолжила. – Может, расскажешь?
Рута потупилась
