обещал, усадил меня на детский паровозик. Он очень медленно прокатил нас по всем рядам ярмарки, под разноцветными огоньками гирлянд, натянутых между ларьками со всякой всячиной. Давно я так не смеялась просто потому, что хорошо. На выходе Марк поймал меня, хохочущую, притянул к себе и потянулся губами. Как отказать? Я позволяю ему поцелуй. На нас даже никто не ругается…
Гуляем по ярмарке, взявшись за руки, пока я не перестаю чувствовать от мороза ноги. Марк включает в машине печку на всю, а я устало откидываю голову на подголовник.
— Спасибо тебе! Это было так здорово!
Марк кивает и кладёт руку мне на колено.
— Солнце, ты же понимаешь, что я жду ответа?
— Марк… — морщусь. — Пожалуйста… прости. Я буду с родителями. А первого давай днём встретимся… или вечером. Хорошо?
Марк возвращает руку с моего колена на руль, сжимает губы и молчит. Я глажу его пальцы.
— Прекрати. — бухтит Марк. — Ты хоть понимаешь, как обломала меня? Я, как дурак старался… думал тебя побаловать. Долго ты меня мурыжить будешь? Чем я тебя не устраиваю? М? Чего тебе не хватает?
Марк всё больше распаляется, а я чувствую себя виноватой. Молчу и отворачиваюсь к боковому окну. Вот так хороший, приятный вечер медленно превращается в паршивый.
У подъезда выхожу из машины, наклоняюсь, заглядывая внутрь.
— Ну прости, Мар…
— Угу. — Марк даже не поворачивает ко мне головы. Ла-адно.
— С Новым годом тебя! Не обижайся, пожалуйста! Ты самый лучший! — вздыхаю, захлопываю дверцу, стараясь не сильно припечатать, и бегу домой.
От былого очарования праздничного вечера не осталось и следа. Открываю дверь и ещё из коридора кричу:
— Мам! Я тебе вафельку с кремом купила! Иди, забирай…
Мама выходит.
— Вот спасибо! — она обожает эти огромные вафли, свёрнутые кулёчком, с наполнителями. — На ярмарке была?
— Ага. — стягиваю сапоги и прячу глаза. — Марк возил…
— Что-то не сильно ты и радостная? Поссорились?
Пожимаю плечами.
— Он хочет со мной Новый год встречать, а я хочу с вами. Пошла я спать… Устала.
Чмокаю маму в мягкую, тёплую щёку и иду в свою комнату. Перед сном набираю Марка. Дурацкое чувство вины. «Абонент временно не доступен»… Набираю смс, извиняюсь ещё раз и пишу, что он замечательный. Мне очень хочется добавить «как друг», но не решаюсь. Я не готова потерять Марка. Слишком долго он был рядом. А его место друга явно не устраивает.
Глава 11
Мысли о Марке отравляют мне весь день. Осадочек в душе никак не удаётся развеять. Вот что, трудно мне было с ним Новый год встретить? И тут же просыпалась внутренняя фурия — а почему я должна делать то, что не хочу? В конце концов, я согласилась с фурией, и запретила себе заниматься самоедством. Впереди самый главный праздник года. На фиг прозу жизни.
Мы с мамой спокойно делаем заготовки для салатов на завтра, потом я убежала к подруге. Мы с нею живём в одном подъезде с самого моего рождения. Только на разных этажах. Она всего на год старше меня. Мы почти как сёстры.
Катя открывает дверь в ярко-розовом халате и с чёрной маской на лице. Красотка.
— Заходи. — приглашает подруга сквозь зубы, почти не шевеля губами, и отступает в сторону.
— Дама, я вас боюсь… — проскальзываю мимо неё и прохожу в зал. Она уже года два замужем. Родители её переехали на дачу и оставили трёхкомнатную квартиру молодым.
— Привет, Фил!
Задрот-айтишник махнул рукой и снова уткнулся в монитор. Пока Катя смывает весь этот хорор с лица, пытаюсь понять, что он делает. Но где я и где программирование? Катюха с уже розовым личиком кивнула мне:
— Пошли ко мне.
Идём в её бывшую детскую комнату. Когда Филипп переезжал к Кате, нагло попытался наложить на неё лапу. Но подруга быстро и доходчиво объяснила ему, кто в доме хозяин.
Катя закрывает за нами дверь и плюхается на удобную софу.
— Опять поцапались? — участливо спрашиваю подругу.
— А… — машет она рукой. — Ты ёлку видишь? Вот это, — она тыкает пальчиком в яркий жёлтый дождик на карнизе, — это все украшения в доме. И то сама прицепила. Ему, видите ли, некогда. У него, видите ли, заказ горит. У-у, гад.
Они постоянно ругаются, но и жить друг без друга не могут. Филипп, хоть и задрот, но Катьку любит. А когда они выходят куда-нибудь в театр, он совершенно преображается. За маской задрота вдруг проявляется чертовски обаятельный молодой, интеллигентный и чертовски интересный мужчина.
— Слушай, а давай по шампанскому бахнем? — в глазах Кати загораются озорные огоньки.
— А давай! — соглашаюсь легко.
Когда мы с нею почти приговариваем вторую бутылку, в детскую заходит Фил с виноватым видом. Катя поднимает брови и пытается сфокусироваться на муже.
— О-о, я смотрю, вы тут увлеклись. — он выходит и возвращается с бокалом в руке, смотрит виновато на супругу. — Кать, я ёлку завтра поставлю. Честно! И наряжу. Правда. Ну прости, зай…
Подруга вздыхает.
— Ладно, садись. — милостиво разрешает мужу присоединиться к нашей тёплой компании.
Я рассказываю уже им двоим о своих приключениях после корпоратива и про поход в БДСМ клуб. Катюха, подогретая шампанским, от смеха чуть с софы не скатывается.
— Видишь, Фил, как жить надо! Всё, хочу поход в клуб! И парочку плёток. Буду тебя гонять… — она мечтательно закатывает глаза.
Я давлюсь смехом:
— Про ментовку не забудь.
Филипп упирается в меня взглядом.
— Слушай, Лиз, давай я тебя с другом познакомлю… Крутой хакер. Он…
Катя не даёт ему закончить, перебивая:
— Ой, нет. Два задрота в одном подъезде нам не вынести! Лиза, пообещай, что выйдешь замуж за нормального мужика, а не за… — она выразительно поджала губы.
— Ля… — обиделся Фил. — Я, между прочим, на подарок тебе зарабатывал, а ты…
Он поднимается и уходит.
— Кать, зря ты так. — допиваю шампанское и ставлю бокал на журнальный столик. — Помирись. Не стоит ругаться перед Новым годом. Он ведь хороший у тебя. На фига ты так с ним?
Подруга уже сама понимает, что увлеклась. Вздыхает и кивает.
— Помирюсь… вот бля… придётся извиняться.
Возвращаюсь домой и опять звоню Марку. Но теперь не состоявшийся Ромео тупо игнорит меня. Гудки красноречиво говорят о том, что номер мой не заблокирован, но разговаривать его обиженное величество не желает. Ну и ладно.
Родители уже спят. За окном сказочный снег укутывает мир белым пуховым платком. В уютном полумраке зала наряженная ёлка мигает разноцветными огнями. Усаживаюсь в кресло с ногами, кутаюсь в пушистый, мягкий плед и наблюдаю за отблесками
