автомобиля. Сам садится рядом. Бросает на колени влажные салфетки и мою сумочку:
— Приведи себя в божеский вид.
— Подождал бы несколько минут, был тебе шикарный вид, — огрызаюсь, но приказу подчиняюсь.
Пока навожу марафет в полевых условиях, голова уже не просто неприятно пульсирует, а просто разрывается на мелкие частицы. С тяжелым вздохом откидываюсь назад.
— Может дать тебя опохмелится? — интересуется с завуалированной издевкой.
Непроизвольно вырывается судорожный спазм желудка. Закрываю рот ладонью. Этот гад искренне лыбится. Зависаю. Увидеть его настоящую улыбку при таких обстоятельствах невероятно. Кажется, что это мираж.
Захожу в здание компании с гордо поднятой, приведённой в более-менее нормальное состояние, головой. Во вчерашнем наряде и… босиком. Когда только успела разуться? Мысленно поздравила себя, что не разделась, ложась в кроватку. С Димы станется меня голой притащить в офис для воспитания. Я сейчас надеюсь, что утрирую!
В лифте включаю покер-фэйс. Выйдя на последнем этаже в наглую иду за Димой к его кабинету. Мой, вечно пустующий, находится в другой стороне. Возле ресепшна торможу. Дима не оглядываясь идёт дальше. Запоздало до больной головы доходят странности в его поведении. Не в силах что-либо анализировать попросту отмахиваюсь.
— Хлоя, максимум через пятнадцать минут в кабинете Дмитрия Владимировича должен быть офисный прикид моего размера. Включая обувь. Если мне что-то не понравится… додумай сама, — эта с*ка ещё когда папа был жив относилась ко мне не очень хорошо, а после того, как компанию возглавил Дима в неё словно дракон вселился. Когда ей приходится со мной контактировать, у неё при каждом раскрытии рта чуть ли не огонь извергался.
Она, что реально не понимает истинное расположение вещей?! Приподымая бровь в ожидании реакции. Мне сейчас самое то, если она в очередной раз взбрыкнёт.
— Будет сделано, Евгения Михайловна, — обламывает меня.
Да что ж за утро такое хреновое?!
9
Женя
Полный эффект от царственного кивка портит мой внешний вид. Но я максимально невозмутимо шефствую в кабинет гендиректора. Захожу без стука. Дима, копошившийся в бумагах на столе, резко вскидывает голову и грубо рявкает:
— Чего тебе? — кажется у кого-то настроение испортилось.
— Не обращай на меня внимание, — спокойно иду в комнату отдыха, — Я душ приму. Ты ведь не против?
Ответ мне не нужен и Дима прекрасно это понимает. Как и то, что сам виноват в моей наглости. Банальная отдача за утренний прикол. Не нужно было меня так сюда тащить.
Уже взявшись за ручку двери я, кое-что вспомнив, оборачиваюсь. Успеваю уловить куда он смотрит. На мою задницу. Не спеша и не скрываясь, он медленно ведёт взглядом по полуобнаженному телу, останавливаясь на лице. Вопросительно приподымает бровь. Резко, словно обухом по голове, приходит понимание почему я посчитала его поведение странным, не таким как обычно. После моего возвращения он смотрел на меня по-другому. Не безразлично. А как бы оценивающе, что ли!
Впихнувшеюся было надежду я сразу же задвинула глубоко и надолго. Достаточно! Прочистив горло всё ж выдала холодным тоном:
— Там твой цербер скоро мне должна офисную одежду тебе в кабинет доставить.
— Цербер? — усмехается.
— Хлоя! — поясняю с улыбкой, хотя он и сам прекрасно понял кого я имела в виду, — Она ведь тебя ко всему женскому полу ревнует и яростно охраняет, — поскольку Дима молчит, я продолжаю, склоняя голову в бок, — Ты разве не замечал?
— Даже к тебе? — вкрадчиво интересуется, сразу же улавливая суть начатого разговора.
Я слегка краснею, но отступать не собираюсь, раз сама подняла эту тему.
— А я по-твоему не женщина?
— Нет, Женя! Для меня ты дочь Михаила, — дает он резкий ответ на все мои не высказанные вопросы.
Дима видит, что со мной происходит. И обрубает на корню. Делает всё правильно. Мне это нужно было. Чтобы окончательно отпустить.
— Хорошо!
— И да, Жень! — останавливает меня, когда я почти закрываю за собой дверь, — После душа тебя ждёт плодотворная работа с цербером.
— В смысле?
— Ты мне подала хорошую идею. Я изначально не из того начал. Хлоя как никто другой осведомлена о делах компании. И она очень ценный и исполнительный сотрудник. Тебе будет полезно набраться у неё опыта и заодно отшлифовать деловую этику.
— Как скажешь! — мило улыбаюсь, а как только закрываю дверь душевой со злостью запускаю сумочку в плиточную стенку.
Только через мой труп! Он и с этой спит, раз её защищает. Хватит! Мне хватило уже унижения, когда он заставил меня оправдываться перед своей ночной брюнеткой. Не буду такое терпеть. Ещё перед его бабами лебезить? Увольте!
С сумочки вытаскиваю телефон с треснувшимся экраном, но к счастью ещё рабочий. Скучающая Хана согласна на любую авантюру, даже с больной головой. Обожаю свою подругу. И пускай Дима наказывает как хочет, с голоду не умру. И даже без шоппинга смогу прожить месяц. Или даже два!
Приняв душ и обмотавшись полотенцем выхожу в кабинет. А чего мне стеснятся — я для него не женщина. На Диму демонстративно не обращаю внимания. На диване красиво разложена моя одёжка. Хлоя не подвела или попросту побоялась. Не важно! Ещё бы с размером не начудила. Пока я разглядывала милое воздушное платья цвета кофе с молоком, за спиной раздался скрежет зубов. В тишине офисного кабинета звук прозвучал эффектно.
— Женя, ты не в спа! Иди оденься и приступай к работе. У меня сейчас встреча. Будь добра, веди себя прилично, — бросив на него быстрый взгляд и отметив злую физиономию, решила раньше времени не нарываться.
Подхватив коробку с обувью ретировалась обратно в комнату отдыха.
Почти с умилением в глазах смотрела в зеркало, как же я не ошиблась в этой твар… милой исполнительной девушке. Молния замка «зависла» ещё в районе бёдер. Дальнейшее насильственное продвижение сего непродвигаемого обьекта привело к порче имущества. Также и шикарные летние босоножки Louis Vuitton оказались на два размера больше.
Злорадно надела свой вчерашний клубный наряд, у которого отсутствовало наличие обуви. Увидев меня Дима уже просто устало вздохнул, а вот двое молодых мужчин, сидящих напротив, посмотрели на меня с явным интересом.
— Женя, что опять не так? — уже в спину раздался холодный голос.
— Твоя ошибочная уверенность в компетенции своей помощницы. Или в её профессиональной деловой этики! — последнее предложение было сказано в открытую дверь, где
