которая то и дело вязнет в грязи. Медленно и со скрипом. На фоне лечения от внешних и внутренних травм каждый новый день мне приходилось встречать с новыми «доспехами души». Магическое начало приобретало знакомые очертания, однако энергии у меня всё ещё не было практически никакой.
Но были и положительные сдвиги. Всю неделю я неспеша и вдумчиво исследовал то, как менялось моё тело и что осталось от прежних способностей. Прежний хозяин знатно поиздевался над своим организмом. Малоподвижный образ жизни, практически постоянное состояние алкогольного и наркотического опьянения — это наилучший способ уничтожить в себе правильное функционирование естественных процессов.
Оттого и проблемы со скоростью развития магического начала. Неделя проходила в активной фазе использования линий души, а это требовало больше сил, чем мог предоставить мой сосуд.
Но я всё ещё осознавал, что нахожусь в теле человека. Я знал, как с ним работать. Пока организм не тянет магические нагрузки, нужно развивать физическую составляющую — скорость, силу и выносливость. Ведь даже в этом мире понимают: «в здоровом теле здоровый дух».
Однако в койке я не мог думать о развитии физических навыков, оттого лишь как можно больше узнавал о внешнем мире. Много спрашивал, слушал Фирузу и запоминал. Вычленил обрывки из памяти и составил единую картину.
Итак, Российская Империя и Земля. Так именовались государство и мир, в котором я находился. Проживал же реципиент в одном из самых преступных районов Московии — в Цареградском. Владелец этих земель не был особо заинтересован в улучшении условий района, так как именно через подобные места проводилась контрабанда.
Оттуда большие скопления бездомных, беззаконие и убийства. Из любого угла мог выбежать кто угодно и пырнуть в спину ножом, я уже не говорю об изнасилованиях и прочих ужасах, с которыми сталкиваются жители этих мест.
Но главное не это.
Российская Империя была огромной. Самым большим государством среди других. Правил ею Император из могущественной династии Романовых. Лет двести назад Земля была обычной планетой, пока не произошло одно событие — возникновение тёмной материи. Другими словами — Бездны. После неё всё и переменилось, в точности так же, как это было с Триадой, туман принёс с собой то, что изменило Землю до неузнаваемости.
По рассказам бездомных, много лет назад люди заметили первые месторождения Бездны — тёмная материя в форме тумана создавала внутри себя разные сущности, которых ранее никто никогда не видел. И то, что ранее люди называли мистикой и магией, ныне же является обыденностью.
Как и на Триаде, тёмная материя внесла свои порядки. После нашествия Бездны на Земле стали рождаться люди, в ком вспыхнули ростки магического начала, или же её крохи. Их стали называть одарёнными. Сейчас же помимо одарённых есть и просветлённые — те, кому удалось подчинить себе одну стихию.
Откуда взялся туман? Что от него ожидать? Никто пока не знал, но сдерживание тумана сейчас является главной мировой задачей, в которую государства вливают огромные суммы. И, признать честно, я был удивлён тому, что Бездна до сих пор не пожрала здесь всё живое.
Единственный же вопрос, на который я не получил ответ — как? Как людям на Земле удаётся сдерживать туман на протяжении двух сотен лет? Магический потенциал на этой планете точно отстаёт от Триады. Одарённых от всего населения чуть меньше десяти процентов — и те рождаются лишь среди элиты. Просветлённых же и вовсе пять процентов. Секрет магического начала не известен широким кругам людей, а если кто и знает о его существовании, использовать не может. Это значит, что и равных Бездне попросту нет и ещё долго не будет.
Единственный ответ у меня был таков: туман на Земле развивается без присутствия Бездны. Эта тварь явно занята другими планетами. Но пройдёт время, и она нагрянет.
И тогда начнутся проблемы.
Поэтому, перед тем как уснуть, я задался единственной целью. Стать сильнее, чем кто-либо другой в этом мире, и бросить вызов самой Бездне.
* * *
Наконец настал тот долгожданный день, когда Фируза разрезала и вытащила из моего тела шов. Весь день я пролежал в койке без доспехов души, и только-только начал ощущать, что мозг не требует наркотической подпитки. Да, я всё ещё ощущал его деформацию, но чувствовал себя куда лучше, чем в первые дни своего появления.
— Сынок, — голос Фирузы раздался ближе к вечеру. — Вставай, пора ужинать.
— Да, госпожа.
На ужин я отправился тоже без чьей-либо помощи. Я мог ходить без слабости в ногах, мог разговаривать и жить нормальной жизнью. В жилах зарождалась новая жизненная энергия — чистая и нетронутая токсинами.
Эти изменения заметил и Старейшина. Зная новость о том, что я планирую восстановить обучение Константина Шагайна в школе, он позвал меня на разговор тет-а-тет после ужина.
Мы сидели вдвоём на уличной скамейке и разговаривали на спокойных тонах. Он рассказывал о своём прошлом, я же пытался вычленить обрывки из жизни пацана.
— Константин, ты должен понимать, я позвал тебя на разговор не для того, чтобы учить жизни, но… — старейшина выпустил в воздух облако едкого дыма. — За эти семьдесят восемь лет я повидал много всего: как хорошего, так и ужасного. И сейчас, будучи ответственным за безопасность нашей большой семьи, я обязан рассказать, что тебя ждёт там, во внешнем мире, — старик покосил глаза на меня.
— Что меня ждёт, господин Старейшина? — показательно полюбопытствовал я.
— Ни для кого не секрет, что нас, безродных, в этой Империи не уважают, а любая попытка бороться с неравенством заканчивается массой убийств наших братьев и сестёр, — осведомил он с тоской. — Ты не можешь заработать значимые деньги без рисков, не можешь жить нормальной жизнью. И я это прекрасно понимаю и принимаю. Но насколько высоки риски — совсем другой вопрос.
Я вздохнул, задрав голову к небу.
— Вам не следует беспокоиться, господин Старейшина. Я всё понимаю.
Старик задумчиво опустил голову; он промолчал около минуты, а затем покачал головой.
— У отпрысков аристо чрезмерно раздутое чувство собственного достоинства, Константин. Подростки крайне негативно относятся к государственной программе по поддержке безродных. Я лишь хочу предостеречь тебя. Хочу сказать, что в школу ты должен идти как на войну. Следует всегда быть готовым к сражению, — голос его звучал серьёзно. — Подростки не будут тебя жалеть и, возможно, убьют. Ведь все понимают, за это им ничего не будет.
Перед глазами возникло заплаканное личико Лизоньки; она говорила о жестокости детей, вот только даже я не мог представить, насколько давление сильно.
— Всё может случиться, это правда, — вздохнул я. — Для начала подавлю их ощущение превосходства надо мной.
Старейшина усмехнулся в нос. Он действительно не собирался бросаться нравоучениями, что удивляло.
— Учиться с этими избалованными аристо будет сложно, — подал он голос. — Я постараюсь подстроиться под тебя и организовать тренировочный процесс, если ты дашь мне своё согласие. Но даже я не смогу защитить тебя. Телом, может, я и староват, но вот со своим опытом тебе явно пригожусь, поэтому прими мои слова всерьёз.
— Я согласен, — без раздумий отозвался я.
— Вот и отлично. Завтра твой первый день в школе, поэтому до уроков зайди к директрисе и уточни по долгам, — велел он, поднимаясь на ноги. — К вечеру организую тренировку после ужина. Договор?
— Да, господин Старейшина, — я кивнул.
— А это тебе на карманные расходы, — весело подмигнул старик и вручил мне пятирублёвую монету. — И сходи перед школой в озеро, искупнись. А то пахнешь уже хуже Аркадия Альбертыча. Одежду тоже погладить не забудь.
— Сделаю, — я принял монету с благодарностью, поднялся со скамьи и отправился готовиться.
* * *
Утро встретило меня звоном механического будильника, за которым последовал стук в дверь. Фируза вошла в комнату с комплектом отглаженной школьной формы и попросила примерить одежду. Я отказываться не стал; бережно натянул на себя рубашку с брюками и поглядел в зеркало. Рубаха чуть велика в плечах, но в остальном всё подобрано по размерам.
— Константина долго не было в школе, — рассказывала Фируза, глядя на меня со спины. — Думаю, тебя никто не распознает во лжи. Притом Костя очень редко появлялся там, учился у тётушки Елены с другими детками. Я звонила директрисе и спрашивала по поводу парня, мне передали, что отчисление практически неизбежно, но до конца учебного года ты будешь числиться в этой школе. Поэтому постарайся восстановиться, а если не получится, ничего страшного.
— Да, госпожа, — кивнул я и невольно улыбнулся, получив
