меня, оглаживая свою густую бороду, — абсолютно новые "фамилию имя отчество", чтобы совсем другой человек стал.
— Никак, Иван Афанасьевич, решил что тогда и Дар у него по другому заиграет? — расхохотался генерал, похлопав отца по широкому плечу.
— Никак не можно, — Антон виновато потупил взгляд.
— Как так, неможно? — пробасил Иван Афанасьевич, — Почему неможно? Михалыч, чего он? Дай ему добро, пусть делает.
— Давай делай, — утвердительно кивнул Сергей Михайлович, — Даю добро на сие деяние.
— Спасибо, — Крутинский слегка оторопел от такого — не каждый день ему сам генерал имперской безопасности что-то дозволяет, но потом быстро пришел в себя, — Только через "импуслуги" такое провернуть нельзя. Можно лишь фамилию сменить.
Увидев нахмуренные лица отца и генерала, он поспешил добавить:
— Но так даже лучше!
— Чегой это? Кому это лучше? Ищейкам Хабаровским?! — Демидов резко встал с кресла, нависнув над помощником, и грозно бахнул тростью об пол, — Хочешь, чтобы эти псы шелудивые сына моего в столице отыскали на вторые сутки?!
Надо отдать должное Крутинскому, он ничуть не испугавшись грозного вида отца, объяснил доходчивей:
— Посудите сами. Через "импуслуги" мы получаем официальные документы, а не "липовые". Они по всем ведомствам любые проверки проходят. А Никит Иванычей в Империи, чай, сотни тысяч. Пойди пойми, что это Демидов бывший.
— Ну, ежели с такой стороны посмотреть… — подостывший глава рода уселся обратно в кресло, — то может и твоя правда. Давай, справляй ему новую фамилию.
***
Антон потыкал пальцем в планшете и поднял вопросительный взгляд на Демидова-старшего:
— Какую фамилию указывать?
Отец с генералом переглянулись.
— Может Орлов? — предложил главный имперский безопасник, — Вон он у тебя какой "орел"
Отец с сомнением посмотрел на меня.
— Ты еще "Бездарный" предложи, — Демидов покачал головой, — Нет. Не то. Да и есть Орловы уже. А ежели пересечется с кем в Академии из них? Нужно что-то из мало известного.
— Так пусть фамилию матери возьмет. Какая там была?
— Ольханский? Нет, сейчас со шляхтой у нас весьма напряженые отношения, заклюют однокурсники. А с его даром — это до первой дуэли.
Я хмыкнул.
Отец и генерал повернулись ко мне.
— А ты чего хмыкаешь, бестолочь? Стоишь истуканом, помог бы лучше. О тебе ведь печемся. Или думаешь генералу заняться больше нечем, кроме как фамилии выдумывать?
Чего они от меня хотят, я уже ничего не понимаю?
Этим утром я очнулся в теле слабого даром байстрюка, просидел полдня в камере, а оставшиеся время стою здесь и слушаю пьяные разговоры этих двух великородных аристо.
Хотя нет. Был же еще десерт.
О, да-а… Десерт…
Я мечтательно закатил глаза вспоминая ощущение полного блаженства и вкусового экстаза.
Хм. Может взять фамилию "Штрудель"?
Никита Иванович Штрудель. Звучит? Какая-то хрень, по-моему.
Отец с Михалычем, видя мое длительное замешательство и отсутствие внятных идей, отвернулись и начали накидывать варианты фамилий, громко обсуждая их плюсы и минусы.
Были предложены и не приняты такие фамилии как: Соснов, Петров, Автандилов, Тайгин, Решетников.
А также более вычурные для русского слуха: Шельвиг, Бухенгольц, Ройцер, Гриттенберг.
И даже, прозвучала совсем невероятная — Папин-Сибиряк. Отец на ней сильно настаивал.
Ладно, пойдем другим путем.
Отец Иван Афанасьевич. Образуем фамилии. Иванов? Нет, не подходит. Слишком распространенное, как ни ставь ударение. Афанасьев? Уже лучше. Но, все равно не то.
Что там про мать известно?
Польская княжна, Агнешка Ольханская. Ольханский? Нельзя. Ольха? А что такое ольха? Дерево. Дубов? Нет, все не то.
Устроив сам себе мозговой штурм, я на автомате гонял ману по энергоканалам.
Туда сюда, по ладони на кончики пальцев и обратно. Знаете, такой своеобразный антистресс.
Кто-то вертит в руках монетку, кто-то четки, некоторые особо извращенные индивиды — распятие.
А я, крутил эфир на кончиках пальцев, для тренировки концентрации, время от времени подпитывая силой из своего Средоточия.
Так. Имя матери — Агнешка. Агнешкин? Такое себе. Агнешка, это вариант имени Агния. Означает — огонь.
Я посмотрел на кончики своих пальцев, излучающие излишки эфира в виде небольших искорок огня.
Точно, вот оно!
— Кхе! Кхе! — я громко прокашлялся привлекая внимание спорящих между собой отца и генерала.
Они, с недовольным видом, повернулись ко мне и я, встав в величественную позу, гордо произнес:
— Огнев! Никита Иванович Огнев!
Я поднял перед собой руку и всполохи пламени отразились в периметре темных окон…
Глава 4
Эффект от моего небольшого перфоманса был сногсшибательным…
В том смысле, что оба родовитых аристо, и отец, и генерал, повалились на пол, невзирая на свой солидный возраст, и не менее пяти минут катались по нему, заливаясь веселым задорным смехом.
Закончив смеяться, генерал Михалыч, сказал, что с такими фокусами мне в пору не в Имперскую Академию, а в цирк.
А отец, похлопав меня по плечу своей могучей пятерней, да так, что из меня чуть весь дух не вышиб, добавил, что управление огнем — это самая слабое из всех начальных овладений Даром.
Оказывается, в Империи, файерболами кидается любой одаренный семилетка.
Ну и пофиг. Главное, что они сказали, раз хочу быть "Огневым", то быть по сему.
***
Антон вбил мою новую фамилию в базу и отправил запрос.
После чего пришла очередь подключаться уже генералу имперской безопасности.
Он позвонил какой-то своей давней знакомой в столичной канцелярии, благо, что там все еще был рабочий день — сказывалась разница во времени из-за часовых поясов.
Знакомая генерала быстро обработала мою анкету и отправила обратно для финальной подписи.
Не без помощи Антона, генералу удалось поставить электронную подпись и теперь я окончательно стал Никитой Огневым.
Ну, почти…
На самом деле, нужно будет завтра, а точнее уже сегодня, забрать из МФИЦ распечатанный паспорт.
Заняться этим, к моему большому облегчению, Михалыч поручил Крутинскому.
Также, он должен будет передать мне рекомендательное письмо и прочие документы от генерала, о том, что я зачислен в Имперскую Академию.
Так как все вопросы были решены, а "Имперская особая" допита (наконец-то!), отец и Михалыч решили переместиться в более "расслабляющую" атмосферу закрытого элитного загородного клуба для благородных и состоятельных господ.
На их предложение составить им компанию, я вежливо отказался.
Даже когда отец сказал, что они полетят загород на вертолете, я был непреклонен.
Хотя, если честно, очень хотелось. Блин, это же настоящий вертолет!
Но, нет. Находиться в компании пьяных пенсионеров, пусть даже они одни из самых родовитых аристо в Сибири, хотя бы еще одну лишнюю минуту, было уже выше моих сил.
Поэтому, попрощавшись со всеми, я спустился вниз на лифте и вышел на улицу к ожидающему меня такси,
