Кроме того, я бы обязательно отрастил ещё одну пару специально для тебя.
— Отпусти её, дворняга! — Конюх направил на них револьвер. Манро страстно желал отрубить этому человеку голову, но после такого Керени вечность будет его ненавидеть. Эти охотники неприкасаемые, и при взгляде на них, возникало ощущение, что они готовы умереть за неё.
После преодоления заклинание раба и путешествия назад во времени хрена с два Манро теперь потеряет Керени.
— Лишь её ты можешь ранить этой игрушкой, смертный. — Прижимая её к себе, он поднялся. — Так что опусти чёртово оружие.
Мужчина посмотрел на Керени, которая сказала:
— Пристрели его, Джейк.
Твою же мать. Манро прикрыл её собой, развернулся и побежал к лесу. Сзади донеслись выстрелы. За мгновение до того, как Манро достиг линии деревьев, три пули попали ему в спину.
— Проклятье!
Керени вырывалась из его хватки.
— Отпусти, или я сдеру с тебя шкуру.
Несмотря на то, что она человек, он очень серьёзно отнёсся к этой угрозе. Осторожно, чтобы не раздавить Керени во время бега, он убедился, что она не сможет дотянуться до ножа.
Когда охотники бросились в погоню, она крикнула им что-то на румынском, а затем уже рявкнула Манро:
— Бессмертный дьявол, куда ты меня тащишь?
«В будущее», — подумал он, а вслух ответил:
— В безопасное место. — Он возвращался по маршруту, которым пришёл сюда.
Когда он прошёл через врата путешествия во времени мудаков-чернокнижников в это время, сказал себе, что только проверит Керени, желая убедиться, что она счастлива и в безопасности. Но обнаружил, что она жила рядом с лесом, где полно бессмертных. Вдобавок ко всему, строила самую смертоносную карьеру, которую мог выбрать смертный.
Он ни за что не оставил бы её тут.
— В безопасное место? И что это значит?
— Это значит, что я никому и ничему не позволю навредить тебе.
— А мои люди? Они пойдут за мной, рискуя жизнями. Их кровь будет на твоих руках.
Неправда. Такого не случиться. Если они погибнут, преследуя Манро, это никогда не впишется в историю, которую нельзя изменить. Поэтому, как только он пройдёт через врата, эта временная шкала вернётся в то русло, в котором текло до его вмешательства. Даже Керени вернётся к предыдущей временной шкале. Но как только перенесётся в будущее, будет создана её совершенная копия… мистическая копия. А значит единственное, что имело значение, — доставить её к вратам живой.
Но Керени он ответил:
— Эти охотники должны понять, что шансы поймать меня равны нулю. — Крики преследующих стихли. Несмотря на последствия заклинания клинка и продолжительные пытки — не говоря уже о трёх пулевых ранениях — Манро ещё обладал сверхчеловеческой скоростью.
Она сжала кулаки.
— Если что-то случится с моим мужем, я буду вечность тебя ненавидеть.
В голове Манро раздались её последние слова в Квондоме.
«Я… тебя… ненавижу».
— Мужу должно хватить сил, выжить в этом лесу, иначе не стоит даже нос сюда совать.
Она молча нахмурилась, без сомнения планируя, как освободиться.
Пока Манро бежал по незнакомой стране и времени, мир, казалось, начал кружиться. Пули в спине неприятно раздражали, и волны боли отдавались в голове. То, что Манро справился с заклинанием, не означало, что психика не пострадала, и зверь был на волосок от того, чтобы вырваться на свободу, возбуждённый от потока ярости. Кроме того, он, вероятно, почувствовал скорую гибель; Манро мчался под тиканье обратного отсчёта, в состоянии лишь гадать, как долго мог оставаться в прошлом.
Дождь прекратился и тучи рассеялись. Луна была наполовину полной, но, по мнению Манро, сияла ярким светом. Даже после сильного дождя он заметил следы других существ. Инстинкт предупреждал: «Будь осторожен. Бессмертных много». Нужно оставаться настороже, но Керени продолжала притягивать взгляд. В последний раз, когда Манро держал её в объятиях, она была холодной статуей. Теперь… такой живой.
Лунный свет освещал её глаза цвета меди, пухлые красные губы и ровные белые зубы. Её оливковая кожа выглядела так, словно соткана из шёлка. Влажный лиф платья и лифчик почти не скрывали сочную грудь и налитых сосков.
Несмотря на болезненное состояние, у него слюни потекли от желания скользнуть по ним языком. Член Манро зашевелился.
Она напряглась.
— Так и собираешься пялиться на меня?
Ему пришлось откашляться, чтобы произнести:
— А почему нет?
— Тебе нужно смотреть на дорогу. Повсюду стоят пружинные порталы-капканы.
— Я чувствую их запах. — Этот лес, с его существами и порталами, напомнил о Мрачном лесе недалеко от родового дома его семьи в Высокогорье.
— Вокруг полно других монстров, — сказала она. — Мне нужен мой нож.
Другие монстры? Всё ещё злясь на то, что она чуть не обезглавила его, Манро пришлось сдержать резкие слова. И вместо этого спросил:
— Откуда у тебя заколдованный клинок? — И где она научилась так бросать?
Керени посмотрела на его медленно заживающую рану на груди и в потрясающих глазах мелькнула вспышка гордости, отчего член стал лишь твёрже.
— Секрет цирка. — Из-за акцента, казалось, она сказала «Сокрыт сыра».
Его веки отяжелели. Голос Керени был таким же сексуальным, как и всё в ней!
— Откуда ты взялся, волк? — спросила она. — Когда ты прервал мою свадьбу, был весь в крови.
Нехорошее первое впечатление. Манро сорвал её бракосочетание, стоя в обрезанных штанах и без рубашки, после нескольких убийств.
— Почему я должен отвечать на твои вопросы? Может, следует ответить «секрет Ликанов»?
— Если ответишь на пару моих вопросов, отвечу на твои, но не о ноже
Испытывая зуд от любопытства к женщине, он подыграл.
— На мне была кровь чернокнижника. Я сбежал из Квондома.
— Что ты делал в мире чернокнижников? — спросила она, а значит, знала это место. Она — охотница и должна многое знать о Ллоре. Стоит ли ему рассказать ей, что он путешествовал во времени, и попытаться объяснить процесс? Боль, раскалывающая череп, твердила: «Не-е-е-т, чёрт подери».
— Меня и моих людей захватили те, кого лучше забыть. Джелс Коварный, главный чернокнижник, хотел, чтобы я сдался их заклинанию раба.
— Это что?
— Заклинание, превращающее Ликана в безмозглого раба, вынужденного подчиняться каждому приказу чернокнижника.
— Я бы предпочла умереть.
И это он прекрасно понимал.
— И я так думал. Никакие пытки не могли сломить меня. Пока они не привели в мою камеру человека, изменившего правила игры. — Он выдержал её взгляд. — Я отказался от свободы воли, но мой укус не сработал. Огонь не принялся… — Когда он смотрел в её глаза, ночь становилась похожей на сон. Он только что вернулся из места безумия и магии, но Керени снова околдовала его. Что, если это не по-настоящему? Возможно, он реально
