своего помещения. Они пили чай, разговаривали. На его вопросы касательно квартиры дама кивала головой и отвечала сухо.
— А что у вас на втором этаже? — спросила она решив уходить, но напоследок еще желавшая посмотреть все комнаты.
— Там чердак, — отчаявшись сказал Максим, — так ерунда.
Дама зашла на второй этаж. Она разглядывала книги и перевела взгляд на картину. На ней был изображен паук с невероятно трепетно нарисованной паутиной.
— Какой интересный взгляд художника — произнесла дама. — Как это похоже на жизнь, в которой есть множество дорог, разветвлений, путей, но все они ведут к одному, к тому, что человек реализует свой замысел и это главное. Даже паук, не думает, а просто плетет и каких размеров больших достигает его паутина.
Дама восторженная картиной приобрела ее у Максима за хорошую сумму денег. После этого случая Максиму пришла интересная мысль, что смысл жизни — это способность дерзать, идти своим путем, исходя из своего видения, подобно пауку, который плетет и плетет свою паутину.
Случай в типографии
В кабинете сидел генеральный директор типографии Петр Иванович за своим рабочим столом. «Вижу я» — говорил Петр Иванович. «Горе мне». Он никак не приступал к работе. «Ведь работал, работал и тут на тебе уже битый час не приступаю к своему проекту. Лень? Мало витаминов у меня? Вряд ли. И выспался я. Чего же мне нужно?» — с тугой тяжестью в голосе произнес Петр Иванович. Секундная стрелка на настенных часах звучно отстукивала ритмичные движения. Петр Иванович взглянул и на свои наручные часы. Отметил, что секундная стрелка двигалась без принуждения, равно как и две остальные. «Такое упорядоченное движение стрелки связано с налаженным механизмом часов. Значит ли это, что и мой организм, слаженно работавший приведет к работоспособности». Такие мысли посещали утром второго января Петра Ивановича.
— Петр Иванович, — произнесла его секретарь, зайдя к нему в кабинет. «Звонил Михаил, желавший устроиться в нашу компанию сео настройщиком. Во сколько ему лучше подойти»?
— В двенадцать часов. — Ответил Петр Иванович.
Стуки каблуков секретарши по паркету действовали магнетически на Петра Ивановича. Такой звук он относил к разряду одного из самых любимых.
В детстве в лагере, когда родители приезжали за детьми, он сидя на кровати прислушивался к звукам. Он хорошо помнил характерное постукивание туфель своей матери. К этому же разряду любимых звуков у Петра Ивановича был женский смех. Он возбуждал в нем игривое настроение.
Но самое любимое занятие, помимо работы у Петра Ивановича было устраивать спектакль. В нерабочее время он мог переодеться в пять образов. В этот раз он выбрал одежду мусорщика. Одевшись он выходил на улицу в незнакомом районе, и начинал прогуливаться, выделывая разные сценки с людьми. В рабочее время Петр Иванович был серьезным. Наступил следующий день. В назначенный час пришел Михаил для прохождения собеседования с Петром Ивановичем. Михаил зашел в кабинет Петра и удивился сильно знакомому лицу, будто он недавно его видел.
— Садитесь Михаил, приветствую вас, — произнес Петр Иванович.
— Я очень рад знакомству, здравствуйте, — уверенно ответил Михаил.
Петр Иванович с видом достоинства подробнейшим образом стал рассказывать про условия работы. Про оклад и надбавки за дополнительно привлеченных клиентов.
Михаил с каждой минутой краснел, а на его лбу выступали капли пота. Он узнал в Петре Ивановиче мужчину в одежде мусорщика, который прибирал на остановке и хотел завязать разговор с ним. Но Михаил тогда брякнул мусорщику пару неприличных фраз, чтобы тот поскорее отстал. А еще надменно насмехался над мусорщиком. Мол, мужчине под сорок лет, а профессия у него никудышная. Плюнул в его сторону и сел в автобус.
— А что касается взаимоотношений в коллективе. — Продолжал говорить Петр Иванович. — Вы скажите мне честно. Вам свойственна конфликтность, или скажем точнее, неуважение, презрительное, или предвзятое отношение к каким-то людям? Ну может по расовому признаку. Или по-другому. Скажите мне честно.
— Я всех уважаю и готов работать с каждым.
— Вчера вы таким не были — уверенно и спокойно глядя в глаза Михаилу произнес Петр Иванович.
— Да признаюсь, Петр Иванович, вчера я совершил ошибку — перенимаясь с ноги на ногу, и дергая руками произнес молящим голосом Михаил.
— Я лично заинтересован в этической стороне каждого своего сотрудника. Он должен быть клиентоориентированным. Уважать каждого человека. Поэтому даю вам такие условия. Первый испытательный месяц у вас оклад будет в два раза меньше. По прошествии месяца я спрошу каждого сотрудника о вас, насколько вы этичны. Если все будет хорошо, тогда я верну вам оклад в том размере, который и обещал в самом начале нашего разговора.
— Я согласен, — с хрипотой в голосе ответил Михаил. — Завтра же готов выйти на работу. И не утруждайтесь, я справлюсь, буду со всеми на равных, даже в этом не сомневайтесь.
— Откуда такая у вас уверенность?
— Много кредитов, нужно как-то отдавать, а тут вы мне подвернулись, — с подобострастной улыбкой сказал Михаил.
После этого случая Михаил стал более внимательным в обращении с людьми на улице. Иной раз даже одну бабушку переводил через дорогу. Кто знает в каких обстоятельствах он может встретиться с ней позже.
Спящая красотка
В комнате догорал камин. Желто-оранжевые языки пламени согревали комнату, освещая ступни удивительно-прекрасной на вид женщины. В этот момент она спала, а на ее груди лежала книга «Унесенные ветром». Приоткрытая нижняя пухленькая губа, одухотворенное выражение ее лица, говорили о том, что она глубоко погружена в сон. После прочтения романов особенно яркие снятся сны.
Вот уже как неделю Катерина проводила дома, в уединении, с музыкой, книгами, наслаждаясь тишиной. Она погружалась в размышления. О смысле жизни и своем предназначении в ней. Вспоминала себя в детстве, бегающей по пляжу, плескающейся в воде с друзьями, строящая замки из песка.
Как она тогда ощущала себя в Мире? Сейчас ей кажется, что тогда в детстве она ощущала себя как нечто большее чем просто тело, даже больше чем ум и разум. В ней было ощущение того, что она часть космоса, большого безграничного пространства. Она не отождествляла себя ни с кем. Мир распластался перед ней подобно речке, текущей у ее ног, с быстрым течением, а она шла с приподнятым лицом… Пока не стала одевать маски взрослея, обрастать отягчающими ее мыслями о самой себе.
Она вспоминала как гуляла в детском саду с детьми и на миг она остановила взгляд на дубе, и тогда еще подул ветер, листья вскружились словно в едином порыве и разлетались по парку, а ребята играли в пятнашки. Вся жизнь
