закончить еще и потому, что Анпан — кун такого не заслуживал. Это было некрасиво и нечестно, но, с другой стороны, все же за себя она боялась сильнее. Пока она в общем круге, и хоть она понимала, что ситуация при которой ее заставили не совсем нормальная, но что-нибудь делать она боялась. Поэтому и показывать Анпан-куну, что она им пренебрегает было преждевременно, хоть это и делало ее еще большей лгуньей, чем на самом деле.
На выходе из торгового центра Анпан-кун был довольно задумчив. С одной стороны, он начал встречаться с девушкой, которая ему нравилась. С другой стороны, это произошло из-за какой-то игры в наказание или по похожему поводу, и он был в ней разочарован. С одной стороны, он был с симпатичной девушкой на свидании, с другой стороны, при виде сестры она стала прятаться. А еще она затащила его в примерочную и стояла очень близко, почти так же близко как и в метро. Анпан-кун покраснел. Последнее воспоминание, как по заказу вызвало из памяти множество других. Ёкаево метро, тряска и уйма народу. Ками-сама, как же стыдно! Недалеко от торгового центра был парк и он решил туда зайти, немного охладиться и привести в порядок мысли. Но сначала им все же стоит разойтись. Они успели отойти от торгового центра уже на несколько десятков шагов, как он спохватился, что до сих пор держит Аме-сан за руку.
— Аме-сан… — хотел было он предложить разойтись и поднял глаза, чтоб посмотреть на собеседницу, и осознал, что, что-то немного не так. Символизируя, что именно не так на нос ему свалилась крупная капля начинающегося ливня.
Анпан-куна со временем научили предусмотрительности. То есть, конечно, изначально он таким особо не был, и вообще первые его годы в начальной школе были довольно спокойными и приятными. Но… Когда принесенный с собой обед раз за разом, день за днем превращают в месиво с помощью воды из слива, окунания в унитаз или просто грязными руками, перемалывая, во что малоудобоваримое, научишься приносить с собой деньги за всякий случай. Когда деньги начинают отбирать под предлогом «тебе, жирному, лучше поголодать, может, перестанешь быть такой свиньей», учишься их лучше прятать и иметь несколько заначек в разных местах одежды и личных вещей. Когда у тебя отбирают основной зонтик, а потом и запасной с мотивом «ты вон какой толстый, значит, здоровья много — не простынешь», а ты потом валяешься дома целый день в одиночестве, пока из школы не возвращается младшая сестренка, и ей надо заботиться о таком здоровенном балбесе, то учишься между учебников в сумке прятать и дождевик. К слову, небольшой дождевик у него был и сейчас в сумке, но только один.
Анпан-кун про себя обматерил свое невезение, то что он не особо обращал внимание на прогноз погоды, и, самое главное, проклял последними словами свое воспитание, которое, несмотря на почти явную фальшивость их отношений, не позволяло ему поступить по-другому.
Аме на секунду застыла, когда вместо ощущения холодных капель дождя поздней осени ее накрыло удивительно теплое ощущение — Анпан-кун, стоило ему осознать, что пошел дождь, в три секунды залез в сумку, и еще через несколько считаных секунд вытащил, развернул и накинул ей на плечи ярко-оранжевый дождевик. Ей моментально стало тепло — дождевик был в рюкзаке Анпан-куна, и был согрет теплом его тела, да и вообще крайне редко что-то делали настолько явно для нее. Родители больше замечали успехи младшей сестры, которые, конечно, были более значимыми. В те редкие моменты, когда они вообще появлялись дома.
После небольшой паузы Анпан-кун потянул застывшую Аме в стороны метро. Никакой настоящей причины для этого не было — просто ему захотелось почувствовать тепло ее руки. Ну и, конечно же, ситуация для этого была самая подходящая.
— Анпан-кун?! — непонятливые интонации Аме наполнили его радостью, перемешанной с небольшим злорадством — она не может оттолкнуть его руку.
— Аме-сан, холодно, пойдем быстрее…
«Все же она не самая плохая девочка, пусть и ее фальшивое признание и эти фальшивые отношения ее не красят».
Аме начала идти как можно быстрее и уже не пыталась забрать руку. До метро они добрались довольно быстро, но Анпан-кун, несмотря на всю это скорость и наличие куртки, довольно сильно промок.
Был выходной, поэтому час пик и давка им не грозили. Разговор как-то не особо клеился, да и разговаривать о чем-то личном в общественном месте не тянуло, но это их совместное молчание уже не чувствовалось, что для Аме, что для Анпан-куна неудобным. Все так же молча они добрались до их общей станции метро, и все же пришло время разойтись. В метро Анпан-кун немного отогрелся, но стоило им выйти из метро наружу, как он опять стал дрожать от холода. Дождь кончился, и был легкий ветер, но в промокшей одежде он опять начал невольно дрожать от холода.
— Вот, Анпан-кун, — Аме, менее ловко, но довольно уверенно сняла с себя дождевик и накинула его на Анпан-куна. — Спасибо тебе. Я не промокла, и мне не холодно. И, я думаю, от ветра это поможет.
Совсем правдой это не было. В отличие от довольно массивных ботинок Анпан-куна на Аме были осенние, но довольно легонькие туфли, которые дождь держали плохо и ноги у нее все-таки промокли. С Анпан-куном было в точности до наоборот — его одежда промокла почти полностью, а вот ботинки оказались толковыми и ноги совсем не промокли.
Накинутый дождевик окутал теплом уже Анпан-Куна, и он за удивительно короткое время отогрелся.
Но все же этого ему хватило с лихвой, чтобы слечь, и в понедельник до школы он не добрался.
Глава четвертая. Статус неодиночки и настойчивые расспросы
Анпан-кун не очень часто болел в последнее время, поэтому уже почти забыл, как это ощущается. Полночи после их с Аме-сан своеобразного свидания он не мог заснуть и, поэтому когда наутро он, наконец, встал, чувствовал весь как вареный, но не придал этому какого-то особого значения. В зеркале лицо его показалось немного красноватым, но он списал это на плохой сон и следы от подушки.
— Братец Хидеки, наконец-то ты встал! Ну, вперед, завтрак готов, — поприветствовала его младшая сестра.
— Топрое утро, — прохрипел Анпан-кун, усаживаясь на стул и в этот момент, он определенно понял, что что-то не так. И в тот же момент это поняла и его сестра.
— Братец Хидеки, ты как и когда это заболеть ухитрился? Давай ешь завтрак, потом снимай форму и ложись.
— Я ф
