– Не хочу, чтобы мой ребенок вырос в чужом доме, – закончила она.
Огонь в камине отбрасывал на лицо Риза дрожащие блики; на рубашку и брюки он накинул синий шелковый халат, и красивая ткань сверкала, подобно парче.
– Отчего бы вам снова не выйти замуж? – негромко произнес Дэвид.
Ханна неуверенно улыбнулась.
– Отличная идея. Осталось только из списка поклонников отобрать лучших. Одна беда – ухажеров у меня нет.
– Я серьезно.
Ханна взглянула на него с упреком.
– Идея сама по себе неплоха, только неосуществима.
Риз замолчал, и Ханна вновь занялась сборами, Альманах садовода попал в коробку, а вот сборнику стихов не повезло: коробка была уже наполовину полна, а еще нужно было разобрать две трети полок. Наверное, потом придется еще раз перебрать содержимое коробки, с грустью подумала она. Эх, был бы у нее собственный домик…
– Вы могли бы выйти замуж за меня.
От неожиданности Ханна выронила книгу.
– О Боже!..
– Вы не так поняли: это серьезное предложение, и вам следует над ним хорошенько поразмыслить.
Некоторое время Ханна неподвижно смотрела в темные глаза Дэвида.
– Спасибо, но я не могу принять ваше предложение: мы ведь почти не знаем друг друга.
– Зато это решило бы все ваши проблемы, – продолжил Риз как ни в чем не бывало. – Я предоставлю вам материальную поддержку. Мне очень нравится Молли, и я постараюсь стать для нее хорошим отцом. Вам не придется отбирать книги: вы останетесь хозяйкой в собственном доме.
– Содержать жену – еще не самое главное в браке, – назидательно произнесла миссис Престон, она никак не могла поверить тому, что услышала.
Дэвид кивнул.
– Понимаю. Но я ведь не требую многого – достаточно того, что вы мне уже дали.
Ханна закашлялась и принялась разглядывать книги: ей не верилось, что она обсуждает брак с незнакомым человеком.
– Но почему вы решили на мне жениться? Что я могу вам предложить?
– Спасение, – просто ответил он. – Доброту, которой мне такие хватает в жизни. Порядочность, которой я обделен.
– Дэвид, я не могу предложить вам ни спасения, ни доброты. – Ханна снисходительно улыбнулась. – Вы сами должны найти их в себе. Почему вы думаете, что у вас не получится?
Риз задумчиво почесал подбородок.
– Честно сказать, я даже не представляю, как это делается.
– У каждого свой путь. Если вы всецело положитесь на кого-то как на своего спасителя, это только замедлит дело.
Он усмехнулся.
– За тридцать два года я так и не нашел этого пути.
– Начать никогда не поздно. – Ханна потянулась за очередной стопкой книг. – И все же я очень польщена вашим предложением.
– Вот и отлично. Я смогу взять вас на попечение. Вы любили своего мужа?
Ханна кивнула.
– Значит, ему повезло. Как вы думаете, смогли бы вы полюбить другого?
Другого? Ханна об этом даже думать не хотела. После смерти Стивена она похоронила свои чувства в глубине сердца, решив быть храброй и счастливой ради Молли. Большей частью ей это удавалось, но сейчас вопрос гостя застал ее врасплох. Сможет ли она испытывать подобные чувства к другому? Стивен умер. Некогда он всецело заполнял ее сердце, и хотя она никогда его не забудет, щемящая пустота все увеличивалась и бедная женщина не знала, долго ли она сможет это вытерпеть.
– Может быть, – наконец пролепетала она.
– Это все, что я хотел знать. Поверьте, я не стану вас торопить – решение вы должны принять сами.
– Но я ничего не могу обещать. Мне нужно время подумать… как и вам, полагаю? Пожалуйста, обдумайте все еще раз, – мягко добавила Ханна. – Ваше предложение делает мне большую честь, но лучше бы вы поберегли его для той женщины, которая будит в вас истинные чувства.
– Но вы уже вызываете во мне определенные чувства. – Дэвид неожиданно улыбнулся. – Уважение, даже восхищение, Поверьте, люди, подобные вам, встречаются очень редко.
Дэвид пригладил волосы и принял мученический вид.
– Разумеется, я могу вернуться в Лондон и взять себе жену во вкусе моего братца – молоденькую, глупую и богатую, но так пристало выбирать лошадь, а не спутницу жизни. Даже если мы останемся друзьями, наш союз будет удачнее, чем многие другие. Так что подумайте. – Он потянулся к костылю и поднялся. – Спокойной ночи.
Ханна что-то пробормотала в ответ, а потом долго сидела у камина; в ушах у нее звенели последние слова гостя. Может, он действительно руководствовался не сиюминутной прихотью, вызванной чувством вины и жалостью? Даже в деревне браки заключались в основном по расчету, и дружба между супругами возникала редко.
Дэвид был красавцем – этого Ханна отрицать не могла. Со временем она к нему привяжется. Если он действительно готов содержать их с дочкой, это решает многие проблемы. Судя по всему, это человек из обеспеченной семьи, хотя сам и не распоряжается финансами.
Как бы было хорошо, если бы отпала необходимость жить в доме отца! До свадьбы Ханна готовила и стирала на отца и братьев, но теперь она привыкла быть хозяйкой в своем маленьком доме. С тех пор отец снова женился, и помогать ему по хозяйству больше не нужно – значит, они с Молли будут только обузой. Ханна была уверена, что жизнь их станет довольно мрачной.
Но ведь она почти не знала Дэвида, который собирался решать не только ее судьбу, но и определять будущее Молли, которое Ханна не могла доверить случайному человеку. Нет, все это никуда не годится!
Ханна поднялась и отряхнула юбку. Завтра она скажет Дэвиду, что не может принять его предложение, и продолжит паковать вещи.
Однако сделать задуманное оказалось не так-то легко: когда Ханна снова попыталась отказать Дэвиду, тот и слушать ее не стал. Он отмахивался от всех возражений, клялся, что это будет брак по расчету, и уговаривал поразмыслить еще.
Когда в дом в очередной раз заглянула Сара, Ханна отправила Молли в сад, а невестку затащила на кухню. Наверное, она совсем лишилась рассудка, ибо предложение Дэвида представлялось ей все заманчивее. Уж во всяком случае, это было куда лучше, чем переезд к отцу. Но может, Сара сумеет спустить Ханну с небес на землю? Однако Сара отговаривать ее не стала.
– Неплохая мысль! – воскликнула она, и Ханна потрясенно уставилась на нее.
– Но это же невозможно, даже глупо, в конце концов! Или я неправа?
Сара поджала губы. За окном Молли острой палкой выкапывала из сада камни и что-то щебетала звонким, чистым голоском, а Дэвид нежился на солнышке, положив заживающую ногу на ближайший камень.
