полюбоваться им. Я смотрю слишком долго, и мне приходится напоминать себе не пялиться на его тазовые мышцы и не думать о том, как он, должно быть, выглядит обнаженным.
— Итан, я хочу спать в своей постели, — я снимаю с себя его тяжелую руку.
Его глаза закрываются, подрагивая, словно борясь со сном. Проходит несколько минут, в течении которых я прислушиваюсь к его дыханию, прежде чем уступаю ему. Сегодня я могу поспать рядом с Итаном. Я больше в него не влюблюсь.
Каждая частичка меня жаждет его прикосновений, хочет знать, каково это — быть одной из заек Итана Уотерса, но мой брат убил бы нас. Кого Уилл убьет первым? Я не могу переступить эту черту с Итаном. Но я хочу этого каждый раз, когда рядом с ним.
Моя ненависть к Итану только подпитывает сексуальное напряжение между нами. Уилл тоже это замечает, и большую часть времени ему приходится вставать между нами. Хорошо, что я вижу своего брата только раз в месяц. Итан обычно не ходит с ним прицепом. Я намеренно планирую свои поездки в роскошную квартиру, которую они снимают на набережной Камдена, в соответствии с расписанием Итана.
Мои веки начинают опускаться, и стресс от моей новой жизненной ситуации и тот факт, что сейчас три часа ночи, вводят меня в транс. Мне нужно поспать. Не раздумывая слишком долго, я закрываю глаза и прижимаю ладонь к груди Итана, окутываясь его теплом.
Охваченная усталостью, я говорю себе не зацикливаться на Итане и прошлом. Больше не отрицая своей привязанности к Итану, я засыпаю под звук его дыхания у моего уха, задаваясь вопросом, что подумает мой брат, если застанет нас вместе.
5
Итан
Десять лет спустя
Когда я просыпаюсь, у меня на груди тяжесть, которая давит на живот. Еще один час посплю, говорю я себе, скользя рукой вверх по бедру девушки, медленно пробираясь к ее большим сиськам. Второй раз за неделю я оказываюсь в постели с незнакомой девушкой. Даже больше, моя жизнь превращается в одну большую вечеринку с хоккеем между ними. Последнее, что помню — я был в баре с Уиллом, потягивал пиво с девушкой у себя на коленях, а остальное сливается воедино.
Я приподнимаюсь на правом локте, наклоняюсь над женщиной рядом со мной и просовываю руку ей под рубашку. Она прижимается спиной к моей груди, и я убираю волосы с ее лица и шеи, позволяя себе оставить нежные поцелуи на ее шее.
Мой член твердеет, когда я обхватываю ладонью ее левую грудь и продолжаю оставлять дорожку поцелуев на ее коже. Она ощущается потрясающе, ее сосок очень отзывчив на мои прикосновения.
— Еще пять минут, мам, — бормочет она себе под нос.
Я смеюсь, а потом останавливаю себя, потому что узнаю голос Мии. Я узнал бы ее голос где угодно. Нет, этого не может быть. Приподнимаясь ровно настолько, чтобы посмотреть на нее, я открываю глаза и вздыхаю. Блядь. Если Уилл увидит нас вместе, мы будем драться посреди гостиной весь следующий час. У меня слишком сильное похмелье, чтобы разбираться с этим дерьмом сейчас.
На Мие розовый пижамный топ без лифчика и шорты в тон, которые облегают ее восхитительное тело. До тех пор, пока она не пошевелилась в моих объятиях, мне не приходит в голову, что моя рука все еще обхватывает ее грудь. Обычный утренний стояк вкупе с соском Мии между моими пальцами — не очень удачное сочетание. Я прислоняюсь к дивану и смотрю в потолок, медленно двигая рукой.
— Итан, — рычит Мия. Затем она вскакивает и сильно толкает меня локтем в грудь.
Мия перекатывается на бок и приподнимается, ее лицо ищет мое. Не уверен, собирается ли она ударить меня или поцеловать. Мы смотрим друг на друга несколько секунд, прежде чем она выдувает струю воздуха мне в лицо.
Уилл убьет меня. Этого не может быть. Как бы сильно я ни хотел переспать с Мией много лет назад, я всегда останавливал себя из-за ее возраста. Более того, ничего не было из-за Уилла.
Я бросаю взгляд на часы на стене над телевизором с плоским экраном, которые показывают шесть тридцать утра. Теперь, когда наш сезон с «Флайерз» закончился, мы можем спать допоздна. По крайней мере, сейчас. Итак, какого черта я не сплю?
Прошлой ночью мы с Уиллом решили отпраздновать нашу свободу после долгого и изнурительного сезона.
В отличие от моего лучшего друга, мне не нужен повод для вечеринки. Тем не менее, у нас сегодня куча дел. Жизнь профессионального хоккеиста не заканчивается, когда мы вылетаем из плей-офф. Встреча нашей команды с местной газетой начинается через несколько часов.
Мия оказывается у меня перед носом, наши рты разделяют несколько дюймов, и она вздыхает:
— Пока Уилл нас не видел, мы можем притворяться, что этого никогда не было.
Ее щеки вспыхивают от смущения, когда она наклоняет голову к крошечным бутонам, торчащим из-под майки:
— Фу, не могу поверить, что ты лапал меня во сне. Отвратительно.
— Не веди себя так, будто тебе не было от этого хорошо, — я смеюсь, немного забавляясь и подшучивая над ней.
Почему я всегда говорю такие глупости Мие? Это мой защитный механизм — держать ее на расстоянии. Секреты, которые я храню ото всех, включая Мию, скрыты не просто так. Я не хочу думать о своем прошлом или о том, как сделанный мной выбор повлиял на мое будущее, за которое я бы все отдал, чтобы разделить его с Мией.
Она качает головой, ее губы кривятся от отвращения:
— Что с тобой не так? Это, должно быть, новый уровень, даже для тебя, Итан.
— Нет, все было не так, — я должен защищаться. — Думал, что это кто-то другой. Я наполовину проснулся. Угомонись, окей?
— Неважно, — она отпускает меня взмахом руки. — Не позволяй этому повториться.
— Если это то, чего ты хочешь.
Она кивает в знак согласия.
Я сажусь, когда она поднимается с дивана. Мне не следовало бы пялиться на ее задницу, но трудно не думать о Мие неподобающим образом. Девочкой она была прекрасна, а теперь, когда она стала женщиной, я не могу оторвать глаз от ее тела, которое создано для греха. Создано для меня. И я хочу много грешить с Мией.
Когда она замечает, что я разглядываю ее, она хмурится:
— Постарайся вести себя прилично, пока живешь здесь.
— Я никогда не веду себя прилично, — отвечаю я, подмигивая.
Мия качает головой:
— Если ты собираешься
