Книга Фацетии - Генрих Бебель

68. ЕЩЕ ОДИН СЛУЧАЙ

Когда разнесся слух, что Фридрих III[40], римский император, собирается приехать в Туттлинген — селение нашего князя,— жители отправили к нему своих послов просить, чтобы он к нам не приезжал, потому что у них нет ни домов, ни еды, достойных его величия. Император не послушался, но, когда туда приехал, и его коням пришлось идти чуть ли не по колено в грязи, то, говорят, он сказал: «Боже мой, смотрите, какие здесь хорошие и честные люди! Заботясь обо мне и о моем благополучии, они сами не советовали к ним приезжать, потому что боялись, как бы мы здесь не утонули в грязи».

69. О КРЕСТЬЯНИНЕ

Когда у одного крестьянина в Швейцарских горах умерли от чумы жена и все дети, крестьянин в негодовании сказал: «Я давно слыхал, что все, что человеку дорого, у него отнимает дьявол».

70. О НЕМ ЖЕ

В этих же горах крестьянин сушил сено (как полагается), чтобы потом сложить его в сарай. Когда пошел дождь и помешал ему, крестьянин сказал: «Боже милостивый, молю, не допусти, чтоб тебя никто не любил, а ты, поступаешь как раз так». (Он думал, что бог должен позаботиться об его сене.)

71. О КУПЦЕ И ДВОРЯНИНЕ

Недавно я был на пирушке, где мы весело рассказывали городские происшествия. Один дворянин особенно подшучивал над купцом: как часто он уезжает в дальние страны, а жену оставляет в городе, где так много красивых молодых людей,— наверное он часто терзается заботой, как бы она не сбилась с пути! Он полагал, что у дворян дело обстоит лучше, потому что в их отсутствие жены должны оставаться в замках и сидят взаперти. Купец очень смешно ответил на это: «Прошу прощения, позволь и мне над тобой подшутить: знаешь, у нас есть пословица: «Дворяне безобразны, и безобразие следует за ними, а у бюргеров дети красивые». Когда тот согласился, купец сказал: «Это по той причине, что в отсутствие тех, кто живет в городах, к их женам ходят прекрасные юноши, поэтому у них рождаются красивые дети. В отсутствие же дворян за их женами смотрят только повара да конюхи, от которых у вас и происходят потом такие уроды».

Так мы и закончили этот разговор смехом и шуткой.

72. ОБ ОДНОМ ЕВРЕЕ[41]

У герцогов Саксонских был еврей, большой знаток во всяких делах. Поэтому они к нему чрезвычайно благоволили и изрядно старались уговорить его, чтобы он оставил иудейскую веру и перешел в христианство. Наконец еврей, поддавшись на их просьбы, сказал, что он сперва отправится в Рим, где увидит князя христианской церкви и узнает ее нравы, а затем все сам обдумает. Он отправился в Рим и, узнав нравы города, вернувшись к князьям, сказал, что он согласен стать христианином. А причина тому та, что в Риме бытуют такие безобразные нравы и все так покорно гнусности и позору, что если бы христиане не пользовались исключительным покровительством истинного бога и если бы у нас не было милостивого бога, пришествие которого близко, то ни мы, ни наша церковь ни в коем случае не могли бы существовать.

73. О ДВОРЯНИНЕ И МОНАХЕ

Один дворянин, прекрасно известный моим родичам, отличный воин, однажды, когда он открыто враждовал с одним имперским городом, захватил какого-то монаха, желавшего войти в этот город и несшего большой сверток ткани, чтоб одеть своих собратьев. Дворянин отнял у монаха часть ткани, чтобы одеться самому. Монах, уходя, в негодовании грозил, что дворянину на страшном суде придется вернуть ему ткань. Услышав это, дворянин отобрал у него и оставшуюся ткань и еще плащ, говоря: «Если ты отдаешь мне это на хранение (т. е. так надолго), то, если б я смог, я отобрал бы у тебя еще вдобавок и монастырь».

74. О ТОМ ЖЕ ДВОРЯНИНЕ

Когда он же вел переговоры о мире и о заключении договора с тем городом, врагом которого, как я говорил, он был до этого, отцы города потребовали от него много тысяч гульденов за обиды и причиненный ущерб. Говорят, тогда он вынул из кошелька богемский пфенниг и сказал: «Как видите, отцы, я платежеспособен и из тех, кто расплачивается: но даю вам пока только эти деньги. Потом, может быть, дам больше».

Высмеивая их пустое требование, которое не мог бы выполнить ни он сам, ни вся его семья и родня, он показал, сколь мало он ценит их дружбу и вражду.

75. О ВЫСОТЕ НЕБА

Несколько дней назад один монах проповедовал, что от неба до земли такое расстояние, что и за пятнадцать лет жернов не долетит с неба на землю. Когда потом мы, справившись у знатоков, обсуждали это на пирушке, поднялся один и сказал, что монах говорил неправду. Он разъяснил: «Ведь недавно, в день Вознесения, господь наш Иисус Христос вознесся с земли на небо и это случилось после девяти часов, а ведь он хотел поспеть вовремя на вечерю к небожителям».

76. СПОР ЕВРЕЯ И ХРИСТИАНИНА

Некий Маттиас Ульмский, не слишком понимающий в книгах, однако поднаторевший в Библии, споря с евреем об его вере и о вере христианской,— какая из них лучше и истиннее, сказал наконец: «Вы, евреи, не отмечены крещением и на страшном суде погибнете, как гибнут в городах от руки живодера собаки, не отмеченные хозяевами. Нас же, отмеченных, не накажут». Еврей спросил: «Чем вы отмечены?» Маттиас ответил: «Знаком крещения, который запечатлен в наших душах» (так говорят теологи). На это еврей возразил: «Когда вы явитесь на страшный суд в своем плотском обличии, никто не сможет разглядеть этот знак души. Мы же, евреи, отмечены обрезанием плоти». Маттиас воскликнул: «О, бесстыдный еврей, ты хочешь, чтоб мы в присутствии высшего судии и стольких тысяч людей заголялись и срамились!» Так он и удалился, думая, что одержал победу.

77. О ВЛАСТИ СВЯЩЕННИКОВ НАД МИРЯНАМИ

Когда недавно в Цвифальтенском монастыре зашла речь о разной судьбе людей и о богатстве священников и епископов, поднялся Бернгард Хюслин[42] из Нейфена, аббатский писарь, и произнес такие слова: «Священники и епископы, конечно, притесняют нас, мирян, и всячески порабощают. Сперва они придумали только, чтобы мы на исповеди выкладывали наши тайны, а также чтобы ходили в божий храм и жертвовали им деньги. Сами же они приходят туда не