защитникам Крепости страшные потери — но всё же не столь сокрушительные, как могло показаться вначале. Основной удар приняли на себя верхние горизонты и частично — батареи главного калибра; но у Шолт-Норта было кем заменить орудийную прислугу. Уральцы ответили огнём, дав нестройный залп наугад, в дымовую завесу — и поразили несколько самоходных машин врага. Но часть всё же сумела прорваться и оказалась в слепой зоне, возле самых стен. Сверху тотчас полетели ручные бомбы; но технику врага они остановить не смогли. Машины выдвинули длинные хоботы буров; закалённый металл вгрызся в камень.
***
— Почему никто не отвечает?! Где дежурный?! — вестовой, потный и злой, ворвался в пещеру.
— Оглянись вокруг! Здесь только мы остались… — огрызнулась Ласка.
— Оператор Светлова, разговорчики! К полковнику, живо!
— Доложите обстановку! — бросил Шолт-Норт, едва за девушкой захлопнулась дверь.
— Экипажи рыцарских машин… — Ласка сглотнула, — выведены из строя. Все обожжены, некоторые — смертельно… Мы спаслись чудом…
— Мы — это кто?! — перебил полковник.
— Я… И Озорник. Он успел втолкнуть меня…
— Подробности после! — отмахнулся Шолт-Норт. — Мы должны сорвать этот штурм во что бы то ни стало! Тебе придётся совершить невозможное, девочка. Найди кого-нибудь на место механика — и вперёд!
— Можно, я возьму Озорника? Он управится даже лучше, чем большинство наших…
— Хорошо! Вот, держи… — полковник сунул руку за отворот кителя и достал что-то из внутреннего кармана. Это был кургузый двуствольный пистолет — маленький, но внушительного калибра.
— На случай, если что-то пойдёт не так… Давай, оператор Светлова, покажи им, чего стоит рыцарская машинерия Урала!
Возвращаясь в пещеру, девушка ломала голову — сможет ли она уговорить Озорника на участие в вылазке? В конце концов, это не его война, он — учёный, исследователь… По крайней мере, сам он так говорит… Ласка нащупала в кармане холодный металл оружия. Сможет ли она воспользоваться им, если Озорник окажется вражьим лазутчиком? Ведь что ни говори, он уже дважды спас её от смерти…
В пещере стоял горький угольный чад. Гофрированный хобот вытяжки был отсоединен от шлема рыцарской машины, и из короткой трубы на его макушке валили густые клубы дыма
— Чего так долго?! — нетерпеливо воскликнул Озорник. — Давай скорее! Этот парень жаждет хорошей драки!
— Выходит, тебя и упрашивать не придётся? — в голосе девушки послышалось невольное облегчение.
Озорник ухмыльнулся.
— Было бы забавно, но у нас нет на это времени! Не могу же я упустить такую замечательную возможность! Всегда мечтал стать большим, как дом — и надрать всем задницы!!!
— Тогда на вот, держи! — Ласка подобрала с пола оброненную кем-то папаху, сорвала с неё кокарду и кинула Озорнику. Тот ловко поймал её на лету.
— Зачем мне это?
— Прикрепи к одежде! Теперь ты — воин Уральского Атаманства!
— Как скажешь… — Озорник пристроил скалящегося волка на грудь. — Ого! Это что, всамделишнее серебро?
— Ну да… — Ласка запрыгнула в кабину, с лязгом хлопнула забралом. — У всех солдат Крепости такие, чему ты удивляешься?
— Серебро у солдат… Что ж, теперь понятно, отчего Орда так рвётся завоевать вас… — с этими словами Озорник скользнул вниз, к паровому котлу.
***
Положение защитников Крепости ещё нельзя было назвать отчаянным; тем не менее, татары частично преуспели в своих начинаниях. Их боевые машины, закрепившись в не простреливаемой крепостными орудиями зоне, начали бурить стену. Огонь винтовок и митральез не причинил стальным гигантам ощутимого вреда; даже ручные бомбы, казалось, бесполезны против них. Стремясь развить успех, командование врага двинуло вперёд традиционную ударную силу Орды — кавалерию. Конные сотни ныряли в дымовую завесу; лица солдат и морды коней защищали кожаные маски с выпуклыми, словно глаза земноводных, стёклами очков и длинными гуттаперчевыми хоботами, идущими к гофрированным цилиндрам фильтров. Орудия Крепости молчали; но тут из дымовой завесы, словно воплощенное возмездие, шагнул гигантский рыцарь. Серебрились пластины доспехов, шипел пар, из короткой трубы в шлеме бил в небеса высокий плюмаж дыма — и яростно скалилась с нагрудника волчья голова, символ Уральского Атаманства. Взлетел и опустился исполинский меч. Ордынская машина медленно закружилась на одном месте, потеряв гусеницу. Следующая получила пробоину панциря. Меч задел паровой котёл; и экипаж буквально сварился заживо внутри металлической оболочки.
В кабине рыцаря стоял скрежет и лязг. Брызгало масло, шипел пар. Ласка слилась с огромным механизмом в единое целое: повинуясь движениям её рук, клинок рубил гусеницы, вминал панцири, крушил сложную машинерию двигательных систем…
— Шайтан-батыр! Шайтан-батыр! — истошно визжал чей-то голос снаружи. Ордынцы в упор лупили по стальному гиганту из карабинов, самые отчаянные на всём скаку пытались подрубить ему ноги саблями… «Теперь я знаю, что чувствует мышь, если её посадить в казанок, закрыть крышкой и лупцевать металл шомполами!» — подумала девушка. Ни одна пуля, впрочем, не достигла цели: доспех знаменитой уральской стали могла пробить только артиллерия, а попасть в оператора сквозь прорези забрала не получалось из-за высоты рыцаря. С крепостных стен затрещали митральезы. Воздух наполнился взвизгами рикошетов. Кавалерия дрогнула и откатилась назад. Ласка зарубила ещё две самоходки. Уцелевшие скарабеи пошли на таран, стремясь повалить рыцаря; но это было не так-то просто. Защитник Крепости продолжал сеять разрушения. Мудрость древних механиков Урала и мастерство оператора брали верх над имперской техникой и расчетами ордынского командования. Но начавшие эту войну не могли допустить срыва великих планов; было у них средство и на такой маловероятный случай…
Над полем брани взвилась сигнальная ракета, залив на миг картину разрушений гнойно-желтым светом — и над позициями ордынских войск поднялся ещё один воздушный корабль. Он был несколько меньше своего собрата-бомбардировщика, чья продырявленная туша нашла последнее пристанище среди отрогов Уральского хребта, да и форму имел совершенно другую. Сильно приплюснутый, ромбовидный баллон делал его похожим на громадного клопа. Множество вынесенных на кронштейнах пропеллеров сообщали дирижаблю значительную скорость. Очевидно, до поры воздушное судно было спрятано в овраге и замаскировано: для наблюдателей Крепости его появление стало настоящим сюрпризом. Дирижабль шел быстро и очень низко, над самой землёй; он немного набрал высоту, лишь непосредственно подойдя к перевалу. Стволы орудий зашевелились, ловя в прицел угловатый контур; но в этот момент с борта дирижабля дали красную ракету. Спустя пару мгновений скалы сотрясла серия быстрых вспышек. Заряды, заложенные ордынскими бронеходами, связывал тонкий кабель. Подрыв был осуществлён виртуозно: целый пласт камня отделился от монолита, в теле которого гнездилась Крепость, увлекая за собой орудия главного калибра. Батарея, защищавшая перевал, перестала существовать. Клубы дыма и пыли совершенно скрыли из виду воздушный корабль.
Взрывная волна ударила рыцарскую машину подобно исполинской оплеухе. Ласке потребовалось всё её мастерство, чтобы удержать огромный механизм от падения,
