услышав сигнал о тревоге, взяли оружие. Послать гонца в г. Новгород у них не было времени. Они начали защищаться. Карелы дрались до последних сил, но было тщетно. Войско Торгильса Кнутссона раззорив на подвластных г. Новгороду землях карельский острог «Выбор», и разрушив их крепость, на Воловьем небольшом острове Кнутссон велел построить каменную крепость. Шведы согнали всех карел на строительство нового замка. Когда двухэтажная башня была возведена, шведы дали ей название «Viborg[19]». Имя для двухэтажной башни из серого гранита дали святой Олаф[20], которого почитали в Скандинавии как крестителя. Помимо того святой Олаф был норвежским королём.
После строительства Вестернский епископ Педер Элкви приступил к принудительному крещению карел по католическому обряду. Затем шведы направились к устью реки Вуоксы, где она впадала в Ладожское озеро, к крепости Корела.
Новгородцы узнав, что посёлок «Выбор» взят шведами, и карелы насильно крещены, а также и вся карельская земля находится под властью шведов, новгородцы не пожелали мириться с этой потерей. Уже зимой в 1293/94 годах дружина г. Новгорода во главе с князем Романом Глебовичем попыталась осадить шведскую крепость Выборг. Однако шведы успели ее сильно укрепить, и русским не удалось ее взять.
глава 2
Прямой Вуоксинский водный путь из Ладожского озера в Варяжское море для шведов было главной целью. Построив Выборгскую крепость, они закрепились в основном стратегическом центре Западной Карелии. Вуоксинский путь был у них под контролем. Взяв крепость Корелу, они окончательно закрепили за собой три карельских погоста: Яскис[21], Эврепю и Саволакс.
Параллельно с агрессией в Карелии, шведы занялись пиратством на Балтике. При этом они грабили не только русские суда, но и все другие, торгующие с Новгородом и Псковом. Больше всего от этого пострадали ганзейские купцы. Они пожаловались на шведов германскому императору, да и сами немцы располагали большим флотом. Поэтому в 1295 году король Биргер прислал грамоту в город Любек, где говорилось, что шведы не будут тревожить немецких купцов, идущих в Новгород с товарами, только в угождение императору, так как для него, Биргера, эта торговля невыгодна, потому что усиливает его врагов, — новгородцев. Он дал купцам свободу плавать в Новгород, но под условием, чтоб они не возили туда оружие, железо, сталь и так далее.
В 1295 г. шведы появились на Ладожской стороне, в устье Вуоксы и взяли карельское укрепление Кукушкин пролив[22], построив там Кёксгольм. Реакция Новгорода оказалась незамедлительной. Зимой в 1295/96 годах когда в Кёксгольме[23] оставался сильный шведский гарнизон во главе с комендантом и воеводой Сигге Лаке, к городу подошёл отряд новгородцев. После шестидневной осады разрушив шведскую крепость и расправившись с гарнизоном коменданта и воеводой Сигге Лаке, новгородцы вернули себе Корелу.
В начале 1299 года маршал Кнутссон начал подготовку нового крестового похода на Русь. При этом Рим помогал ему не только морально, хотя по традиции римские папы обещали всем идущим на Восток отпущение грехов и райские блаженства. На сей раз папа Бонифаций VIII снял лучших инженеров со строительства своего дворца и замка Святого Ангела в Риме и отправил их в Швецию строить крепости на русских землях.
В январе 1300 года германский император Альбрехт обратился к королю Биргеру с требованием обеспечения свободного плавания в Финским заливе и реке Неве.
В троицын день, 30 мая около 50 шведских кораблей с 1100 рыцарей, под командованием маршала Торгильса Кнутссона покинули Стокгольм. Флотилия вошла в реку Неву и стала на якорь у слияния рек Невы и Охты. В то время Охта была полноводной рекой, ширина её в устье составляла не менее 80 метров, а глубина позволяла кораблям приставать непосредственно к берегу.
На мысу шведы сразу же начали строить крепость, её требовалось закончить быстро — к концу лета. Зимовать здесь с флотом Торильсу Кнутссону явно не хотелось. Крепость возводили между реками Невой и Охтой, где был прорыт глубокий ров заполненный водой, а надо рвом возвели стену с восемью башнями. На берегах обеих рек шведы возвели менее мощные фортификационные сооружения. Оставалось лишь прокопать ров с единственной сухой стороны, и крепость становилась действительно «крепким орешком».
Шведы подготовились основательно и даже вызвали из Италии опытных мастеров фортификации. Под их руководством за лето на полуострове выросла действительно мощная крепость площадью свыше 15 тыс. кв. метров. Она имела 8 больших башен, высокий донжон, который использовался как наблюдательный пункт. На башнях располагались тяжелые арбалеты и метательные машины. Шведам удалось прокопать целых два рва — глубиной 2 метра и шириной 15 и 11 метров. Стенки рвов выложили деревом, в крепости был выкопан колодец. Получилось отличное укрепление, имя ему дали Ландскрона[24].
Новгородцы пытались помешать строительству, но князь Андрей Александрович, сын Александра «Невского», в то время с дружиной и опытными полководцами уехал в Суздаль. Новгородское ополчение не справилось с хорошо подготовленными и вооруженными шведскими рыцарями, которых вели Маттс Кеттильмундсон, Хенрик ван Кюрна и Петер Порее младший.
Пока строилась крепость, 800 шведов под командованием некоего Харальда пошли вверх по р. Неве и попали в Ладожское озеро, шведы называли его Белым озером. Шведы получили сведения, что на одном из островов Ладожского озера разместился отряд новгородцев, готовящийся напасть на Ландскрону. Однако когда шведы отошли от берега примерно на 40 километров, усилился ветер, на озере поднялось волнение. Шведы едва добрались до берега — Карельского перешейка. Там они вытащили шнеки на берег и занялись привычным делом — грабежом местных жителей — карел.
Через пять дней, когда ветер стих, и Ладога успокоилась, взятые с собой припасы были съедены, а вся окружающая местность опустошена и разорена, шведы двинулись в обратный путь к Неве, так и не выполнив своей задачи. Отряд Харальда подошел к истоку Невы, где встретил на Ореховом острове шведский передовой отряд, видимо, ранее посланный сюда из Ландскроны, чтобы контролировать вход в р. Неву. Харальд оставил на Ореховом острове часть своих людей для усиления стоящего здесь отряда, а с остальными вернулся вниз по Неве в Ландскрону.
Вскоре шведский отряд на Ореховом острове заметил в Ладожском озере флотилию русских судов. Шведы утверждали, что в русских ладьях была тысяча воинов. Шведский отряд не принял боя и ретировался в Ландскрону. Таким образом, основные шведские силы в Ландскроне были заранее оповещены о подходе русских и приготовились к бою. Однако вместо русских ладей шведы увидели плывущие к ним по течению Невы большие горящие плоты. Плоты были сделаны из сухих деревьев и «выше
