нанять через специальную государственную службу, ровно на ту задачу, которую этот аппарат нужен.
Всё это мне рассказал мужичонка, которому «посчастливилось» сидеть в трамвае рядом со мной, пока я ехал.
Я умею разговорить человека. Хочешь не хочешь, а с таким подбором профессий, как у меня, этому учишься. Нарабатывается коммуникабельность.
Правда, нельзя сказать, что я делаю это часто… хотя… а, не важно.
Собственно, это из-за того, что я с тем мужичком заболтался, чуть было не проехал здание отделения Гильдии Авантюристов. Но, всё-таки, вовремя спохватился.
* * *
Отделение Гильдии Авантюристов района Хулун-Буир города Шивэй представляло из себя большое, красивое семиэтажное здание, выполненное в «китайском стиле» со всеми его атрибутами вроде изогнутых черепичных крыш, коньков-драконов и тому подобного.
Как мне рассказал всё тот же мужичек-попутчик в трамвае, «китайский стиль» в этом городе был в моде. Причём, в большей степени, именно в этом городе — как реверанс в сторону истории города. Так-то, каких только стилей архитектурных направлений тут не использовалось: от высокой готики до образчиков деревянного зодчества и чего-то вообще свойственного только этому миру. Но вот «хорошим тоном» и «показателем статуса» являлся в Шивэйе именно «китайский стиль».
Гильдия была достаточно пафосной и крутой организацией, чтобы не стесняться это показывать. От того, все её отделения в Шивэйе были выполнены по здешней «высокой моде». Не было исключением и это, Хулун-Буирское.
Да — отделений Гильдии в городе было несколько. В каждом районе своё. Но, в общем-то и не удивительно — при полутора миллионах населения-то!
Хотя, одно, Центральное, или Главное отделение, все же, у Гильдии Авантюристов в Шивэйе имелось. И располагалось оно, естественно, в «старом городе» — статус обязывает. Но мне-то в Главное как раз-таки не за чем. Меня и районное, поближе к месту заселения вполне себе устраивает.
Гильдия Авантюристов столицы. Да уж, от той «забегаловки», что была знакома мне в Камише, эта отличалась не слабее, чем сам Шивэй от того же Камиша: двустворчатые резные двери с драконами, бронзовые фигурные ручки, швейцар возле этой двери, пропустивший внутрь после предъявления карточки… Внутри, «рабочий зал» размером со армейскую солдатскую столовую, с высокими, под шесть метров потолками, светлыми стенами, мраморным полом, большими окнами, артефактными светильниками на потолке и стенах…
Хорошо хоть, функционально, помещение было аналогично тому, которое было в отделении в Камише. То есть, те же стойки с администраторами, те же столы для посетителей, те же окна для сдачи «лута» и «хабара». Та же возможность заказать чего-нибудь пожевать или выпить. Всё то же самое, но круче — уровень выше.
Что ж, я — провинциал, и не стесняюсь этого. Когда-то давно стеснялся, пытался постоянно держать морду кирпичной, ничему не удивляться, вопросов не задавать, по сторонам не глазеть… годам к тридцати пяти понял, что такое поведение непродуктивно. Чего бы и не спросить, если интересно? Чего бы и не поглазеть, если есть на что? Чего бы и не восхититься, если есть чему? Чего бы и не удивиться, если удивительно? Оно ведь и так, с каждым годом, удивительного становится всё меньше, так к чему ещё и искусственно себя ограничивать?
Наоборот, такое вот сдерживание себя, для понимающих людей, выглядит закомплексованностью и глупым выпендрёжем.
Я провинциал. Одет бедно, просто, но чисто. Гладко выбрит, аккуратно причёсан. Веду себя тихо. Восхищаюсь, но беззвучно. Кручу головой на «триста шестьдесят», всё подряд разглядывая, всему дивясь, чудясь и восторгаясь. На что-то головой качая.
Подошёл к свободной стойке администратора, достал карточку свою, открыл уже рот, чтобы поприветствовать сидящую за стойкой дежурно улыбающуюся девушку, как внезапно получил сильный толчок в плечо. Настолько сильный и резкий, что оказался сбит этим толчком на пол.
— Исчезни, мусор, — прозвучал презрительный голос со стороны откуда меня только что толкнули.
Я с неподдельным интересом, не торопясь подниматься с пола, принялся рассматривать и мерять взглядом верзилу, который стоял там и издавал этот голос.
Большой, высокий, крупный, явно сильный. Одет не то, чтобы так уж богато, но куда интереснее, чем я сейчас: в шаровары и халат «китайского покроя», примерно такой же, как мне в Камише приобрела Сакура, но… насколько я смог разобрать своим намётанным взглядом, а он у меня уже может таким именоваться, так как по разным производственным лавкам я успел помотаться, поприставать к ремесленникам, в том числе ткачам и красильщикам, классом ниже. Сильно ниже. На ремне ножны с мечом и кинжалом. Под халатом угадываются едва заметные очертания нагрудника-бронежилета.
Лицо наглое. Выражение лица презрительное.
Я спокойно и с нескрываемым интересом продолжал его разглядывать, даже чуть склонил голову к правому плечу и чуть-чуть восхищенно улыбнулся.
— Представьтесь, сударь, — попросил я, не торопясь вставать. — С кем имею честь познакомиться?
— Ли Тао, — презрительно ответил он, словно одолжение мусору под ногами сделал. — Железный ранг.
— Великолепно! — радостно улыбнулся я. Неторопясь, показательно крякнув, поднялся на ноги, отряхнул от несуществующей пыли (убирали в этом помещении качественно) штаны, раскрыл сумочку у себя на поясе, под отворотом рубахи, немного в ней покопался. Опять же, никуда не спеша, не делая резких движений и не переставая улыбаться. Достал из неё Виконтский Перстень, надел его на палец, краем глаза пронаблюдав, как расширились глаза верзилы, рассмотревшего то, что я достал. Затем оттуда же, из сумочки, достал черный револьвер. Откинул у него барабан в сторону, проверил, какая «пуля» заряжена первой, защёлкнул барабан на место и выстрелил верзиле в живот, ровно под край нагрудника. После чего опустил пистолет, перешагнул через корчащегося от боли на полу в луже крови верзилу и, не переставая улыбаться, обратился к бледной девушке-администратору, сидящей за стойкой.
— Здравствуйте! — сделал свою улыбку ещё более светлой и приветливой я. — Виконт Эппл, Авантюрист Медного ранга из Камиша, — протянул ей карточку той рукой, на которой красовался Виконтский Перстень…
* * *
Глава 6
***
«Улыбайтесь — это же всех так раздражает!» — хорошая фраза. Не помню только, где её слышал. Но слышал точно и неоднократно.
Я люблю улыбаться. Мне очень нравится моя улыбка. Особенно она мне стала нравиться после возвращения из долины яблонь. После того, как из-за эксперимента с высокоранговым «ядром», чуть не лишился руки и пил «лечилки» одну за одной, залпом. Рука тогда заживала долго. Сильно мучали фантомные боли. Они, кстати, и сейчас ещё иногда дают о себе знать. Не так серьёзно, конечно, как в первые
