книжки в библиотеке, потому что я никогда в ней не был и не знаю, где она находится.
— Нет, были, — осмелел Винт. — У нас формуляр имеется.
Мне показалось, Шильников сейчас возьмет коровью ногу и драбалызнет Винта по черепушке, но Шильников сдержался и просто помахал топором, вроде на вес его попробовал.
— Дуйте отсюда, — коротко сказал он.
— Вы не подумайте, — стал я торопиться, — мы к вам не из-за того, что вы вырвали страницы из книги. Мы интересуемся русским языком.
В это время пришел человек в черном халате с железным ящиком для мяса.
— Саша, — сказал Шильников, — кто пустил мальцов? Они тут конфеты поворуют…
Мы благополучно очутились на улице, только с другой стороны магазина, где написано: «Посторонним вход воспрещен». Человек в черном халате ушел.
— Поехали-ка к следующему, — говорит Винт, — к этому… Касториеву.
В это время кто-то спросил голосом мятым, больным:
— Шильников на работе?
Спрашивал человек худой, плохо одетый, с потрепанным чемоданчиком в руках.
— Не видишь, машина его стоит, — ответили ему небрежно, как попрошайке.
Человек ушел, куда посторонним запрещено.
— Ну что ты? — торопится Винт. — Едем. Че тут ловить?..
— Винт, — говорю, — Шильников не признается, что он странички вырвал?
— Почему?
— Он клад нашел.
— Ну да?!
— Посмотри, машина у него какая!
— Какая?
Винт иногда раздражает. Только при нем говорили о машине Шильникова, а он, как тетерев, своими мыслями занят.
— Вон «мерседес» стоит, — показываю.
— Ух ты! — сказал Винт. — Зверь!
Машина сверкала никелем, выставляла напоказ широченные шины. В ее праздничных стеклах даже этот грязный двор казался королевской приемной.
— А дом его ты видел? — говорю я. — Этот шильниковский мальчишка такой плюгавый, а уже в фирменных джинсах.
— Умеют люди зарабатывать, — говорит Винт, — это не наши папаши.
— Много ты на рубке мяса заработаешь?! Знаешь, сколько эта машина стоит?
Винт не знал, и я не знал. Спросили у прохожего, а он почему-то начал материться. Не на нас, правда, — на жизнь.
Опять появился худой с портфелем. Пугливо огляделся. К нему Винт:
— Скажите, сколько стоит этот «мерседес»?
Тут только стало ясно, какой этот человек ненормальный. Он вздрогнул, вроде у него над ухом выстрелили.
— Что?! — вскрикнул он. — Какой «мерседес»? Почему вы у меня спрашиваете?
— Никто не знает, — говорит Винт.
— А я?! Почему я должен знать?
— Вы сейчас только спрашивали Шильникова, — вмешался я.
Человек подхватил свой чемоданчик и затрусил со двора.
— Дурной, что ли?! — сказал Винт.
Из двери в грязном фартуке вышел Шильников. Оглядел двор. Кроме нас, никого не было.
— Эй, вы?! — окликнул он. — Вы давно тут стоите?
— А мы не уходили, — говорим мы робко.
— А, это вы? — заскучал. — Здесь сейчас человека, такого дохлого, не было? С чемоданчиком?
— Был.
— Куда делся?! — заволновался Шильников.
— Куда-то делся, — отвечаем.
— Вы что здесь делаете? — подозрительно спросил он.
— Играем, — говорит Винт.
Шильников расстроился. Пробормотал что-то ругательное, говорит:
— Если вдруг он придет, скажите, я его жду.
Зря он нам дал это поручение. Мы, было, к Касториеву собрались, выруливаем на своих велосипедах на улицу, и надо же — за углом тот хилый мужик с чемоданчиком прячется! Мы — к нему, кричим:
— Гражданин! Вас Шильников ждет! По важному делу.
Дяденька сомлел от нашего наскока. Немного пришел в себя, говорит:
— Не знаю никакого Шильникова! Я не знаю никакого Шильникова.
— Не надо, — возразил Винт, — вы с этим чемоданом сейчас только к нему заходили…
— Отстаньте от меня! — даже завизжал человек и пустился наутек.
— Все это очень подозрительно, — говорит Винт.
— Что?
— Вся эта компания.
Мы нажали на педали — и к Шильникову домой. Его мальчишка опять околачивается у дома.
Мы решили поговорить с ним поумнее, чем в первый раз.
— Как жизнь?.. — начинаю не сразу. — Хочешь мороженого?
Мальчишка достал из кармана шоколадку и начал трескать у нас на глазах.
— Хочешь денег? — предложил Винт.
Мальчишка ухмыльнулся и достал из кармана доллары.
— Как бы я тебе дал по башке! — не удержался Винт. — Свинья!
— Иди отсюда! — толкаю Винта. — Не слушай его, мальчик. Ты чего сейчас делаешь?
— Одного дяденьку жду, отец позвонил.
— Ну, жди, — говорю я, — отца надо слушать. А сколько твой папа получает?
— Кухня! — закричал Винт, но уже было поздно.
Незаметно подъехал Шильников. Он уже держал Винта за шиворот, я тоже не успел увернуться, он поймал меня за руку. Мы попытались высвободиться, но Шильников еще таких десяток мог сгрести и не пускать. Мальчишка его хохотал до упаду.
— Они спрашивают, сколько ты денег получаешь, — говорит он.
— Кто вас подослал? — спросил Шильников и тряхнул, чтобы мы лучше соображали. — Душу вытрясу! Кто подучил?
— Мы думали, вы клад нашли, — сказал я.
Все-таки нечисто у него было на душе, он даже вспотел в секунду. Зырк по сторонам, говорит хрипло:
— Какой клад? Кто вам сказал?
— Вы книжку брали в библиотеке… — начал я.
— Будете отвечать, — говорит Винт.
Шильников не напугался, а, наоборот, опять стал здоровенным, уверенным в себе торгашом.
— Зарубите себе на носу, — он снова встряхнул нас, — никакой книжки я не брал… Еще раз увижу около дома, уши оборву!
— А если мы документ принесем? — спрашиваю я.
— Принесете — поговорим, а сейчас — брысь!
Мы на велосипеды — и давай отсюда подальше.
Оставался у нас в запасе Касториев. Мы очень на него рассчитывали. Еще раз проверили по бумажке адрес, и вдруг Винт шепотом:
— Глянь!
К дому Шильникова шел тот задрипанный мужичок, что так перепугался вопроса насчет «мерседеса». Перешел улицу, оглянулся подозрительно. Помедлил, внимательно оглядывая все вокруг, и только потом вошел в ворота.
— Подозрительный мужик… — размышляет Винт, — честные люди так не озираются… Вот бы поглядеть, зачем ему Шильников нужен, а Шильникову он. Они весь день друг друга ищут…
— Это только когда стемнеет, — говорю я, — да и то, если собаки нет… Можно в окошки посмотреть…
Касториев Генрих Степанович кладами не интересовался. Мы позвонили в дверь, открыла сердитая женщина в фартуке. Спросили Касториева, она молча показала на комнату справа.
— Мама, это кто? — В прихожей появилась девица класса из девятого.
— К Касториеву, — сказала женщина, ушла на кухню.
Там что-то жарилось, и в коридоре пахло едой.
Девица уставилась на нас, хотя мы не к ней пришли. Смотрит не моргая, как на пару жуков под стеклом в кабинете биологии. Неудобно под таким взглядом. Двинулись к Касториеву, Винт наскочил на меня сзади. Девица все смотрела тяжело, без выражения, непонятно зачем.
Касториев был толстый, очень нервный. Не удивился нашему приходу. Оказалось, он преподавал
