Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
это область или их множество; о том, можно ли нас довести до безумия обстоятельствами и окружением, или же его причины кроются исключительно в мозге. Алиенисты стали исследовать тело, полагая, что сумасшествие может быть изолированным и целенаправленным. Для этого они создавали ужасающие методы лечения: от вращающихся стульев, разработанных Эразмом Дарвином, дедушкой Чарльза Дарвина, вызывающих головокружение и рвоту, якобы успокаивающих пациента, вводя его в состояние ступора, до «неожиданных ванн», при которых пол обваливался и люди падали в холодную воду, чтобы из них вышло дурное. Но как бы ни были жестоки эти новые методы, они считались шагом вперед. По крайней мере, мы больше не списывали безумие на бесов и демонов.
Среди первых практикующих врачей был Бенджамин Раш, один из тех, кто подписал Декларацию о независимости. Он полагал, что причина безумия кроется в кровеносных сосудах мозга. Это вдохновило его придумать несколько безумных видов лечения, включая «успокоительный стул» (худшая недобросовестная реклама в истории) – ужасающий аппарат сенсорной депривации. Пациентов привязывали к стулу, на голову надевали деревянную коробку, чтобы изолировать от внешней среды, ограничить движение и уменьшить приток крови к мозгу. Их удерживали в кресле так долго, что позже пришлось добавить большое отверстие, которое могло служить туалетом. Безумцев не просто игнорировали или пренебрегали ими, с ними жестоко обращались, пытали. «Инаковость» психических заболеваний делала их легкой добычей откровенных садистов.
Изобретение микроскопа привело к описанию контуров мозга и нервной системы на клеточном уровне. В 1874 году немецкий врач Карл Вернике точно определил область мозга, повреждение которой мешает понять смысл чужих слов. Это состояние называется афазией Вернике. В 1901 году доктор Алоис Альцгеймер из Франкфурта лечил 51-летнюю женщину с выраженными симптомами психоза и деменции. После ее смерти в 1906 году Альцгеймер вскрыл череп погибшей и обнаружил причину заболевания: отложения бляшек, выглядящих как спутанные куски волокнистого струнного сыра. Что же получается, ее психическое заболевание – всего лишь нехорошие накопления?
Величайший триумф принесло изучение сифилиса, почти забытой сегодня болезни, тем не менее имеющей новый всплеск[8]. Он возник около 1400 года. Известные люди, у которых подозревали сифилис, могут заполнить Зал славы Западной цивилизации: Винсент Ван Гог, Оскар Уайльд, Фридрих Ницше, Генрих VIII, Лев Толстой, Скотт Джоплин[9], Авраам Линкольн, Людвиг ван Бетховен и Аль Капоне.
О самой разрушительной из всех болезней многое известно еще с позднего Средневековья. Затем врачи назовут это заболевание «прогрессивным параличом сумасшедшего» – в начале XX века им страдал каждый пятый мужчина, поступавший в психиатрические больницы. В больницах они постепенно теряли душевное и физическое равновесие. Некоторые из них, ошибочно полагая, что чрезмерно богаты, могли спустить все деньги на нелепые вещи, например модные шляпы. Говорили отрывисто, запинались. За несколько месяцев или лет они полностью исчезали, теряя свою индивидуальность и память, утрачивая способность ходить и говорить и проводя свои последние дни в отдаленных палатах местного приюта душевнобольных. В их историях болезни, если таковые имеются, прослеживается закономерность: у многих из этих мужчин и женщин при жизни появились сифилитические язвы. Но может ли это заболевание, передающееся половым путем, быть скрытой причиной безумия?
Ответ нашелся, когда два исследователя идентифицировали спиралевидную бледную спирохету, бактерию в мозге сумасшедших с общим параличом после их смерти. По-видимому, болезнь могла находиться в спячке долгие годы, а позже проникала в мозг, вызывая комплекс симптомов, известных нам как третичный сифилис. Сифилис называли «великой оспой», «безграничным заболеванием», «болезнью леди», «великим имитатором». Это еще один пример великого притворщика среди болезней, содержащего множество других симптомов, включая безумие. По словам современного психолога Криса Фрита, это было «эдаким шелушением диагностического лука». Мы определили, что болезнь, принимавшаяся за «безумие», имела физическую причину и что ее можно вылечить, если обнаружить на ранней стадии.
«Инаковость» психических заболеваний делала пациентов легкой добычей откровенных садистов.
Несмотря на разные причины, симптомы сифилиса очень похожи на симптомы аутоиммунного энцефалита – болезни, с которой столкнулась я. Поэтому я думаю, что аутоиммунный энцефалит заслуживает сомнительной славы сифилиса моего поколения.
Чем больше мы узнаем о науке разума, тем туманнее становится граница между неврологией и психиатрией. В XX веке неврология выделилась в самостоятельную медицинскую отрасль, заявив об исключительном превосходстве над органическими болезнями нервной системы, такими как инсульт, рассеянный склероз и болезнь Паркинсона. Тем временем психиатры занялись такими заболеваниями, которые невозможно точно выявить при помощи лабораторных исследований: шизофренией, депрессией и тревожными расстройствами. Стоило случиться прорыву в биологии, как болезнь перешла из области психиатрии в остальную медицину. Задача неврологов – обнаружить, как повреждение мозга ухудшает физические функции. Задача психиатров – понять, как мозг порождает эмоции, мотивацию и самость. Несмотря на то что эти области медицины во многом пересекаются, такое разделение отражает дуализм тела и разума. Так продолжается и сегодня.
Очевидно, что сифилис и болезнь Альцгеймера не были единственными причинами сумасшествия. Чтобы отследить и вылечить остальные, если их можно найти, психиатрам еще предстоит разработать диагностический язык, который поможет определять различные типы и причины психических заболеваний.
С конца XIX века этим занимался немецкий психиатр Эмиль Крепелин. И хотя вы, возможно, никогда о нем не слышали, его работа оказала большее влияние на путь практикующейся сегодня психиатрии, чем труды знаменитого Зигмунда Фрейда, родившегося в том же, 1856 году. Будучи сыном бродячего актера, декламатора и оперного певца, Крепелин посвятил свою жизнь упорядочению психических заболеваний. Таким образом, он наделил формирующуюся область медицины нозологией, то есть системой диагнозов. Позже эта работа вдохновила его на создание «Диагностического и статистического руководства по психическим расстройствам» (DSM) – библии современной психиатрии. Крепелин изучил тысячи случаев и разделил те, что можно было описать как «сумасшествие», на конкретные категории с указанными симптомами. Это привело к появлению медицинского термина деменция прекокс. В своем учебнике «Психиатрия» 1893 года Крепелин определил его как раннее начало постоянного слабоумия, биологическое заболевание, вызывающее психозы и имеющее неблагоприятный исход с небольшой надеждой на улучшение состояния, «вызывающее неизлечимую и постоянную недееспособность». Крепелин отделил пациентов с деменцией прекокс от больных «маниакально-депрессивным психозом» – расстройством настроения и эмоций, варьирущихся от депрессии до мании. Страдающие им имели благоприятные долговременные прогнозы. Это разделение шизофрении, биполярного расстройства и их компонентов актуально и сегодня. В 1908 году, почти через два десятилетия после того, как Крепелин представил общественности деменцию прекокс, швейцарский психиатр Эйген Блейлер ввел новый термин шизофрения, то есть «расщепление сознания», что вызвало продолжительную путаницу[10] между двумя терминами. Позже психиатр Курт Шнайдер дополнил шизофрению списком «симптомов первого ранга». Он включал слуховые галлюцинации, бред и синдром открытости мыслей.
Теперь психиатры наконец
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 102
