Роджерс нахмурился и возмущенно взмахнул рукой.
— Мне очень сложно поверить в то, что здесь кого-то застрелили. Тут кругом только белый снег и лед, и нигде даже капли крови не видно. Я просто говорю, что она может нам врать. У нас нет никаких доказательств, что вторая девчонка вообще существует, не говоря уже о стрелке.
Бри уже даже и не знала, чему верить. Обычно она легко определяла, когда люди начинают врать, но эта девушка — она казалась глубоко травмированной произошедшим. С другой стороны — обстоятельства и вправду были очень странными.
— Наша работа — выяснить, что здесь произошло.
У Роджерса дернулся уголок рта, словно он очень хотел что-то сказать, но в последний момент сдержался. Правда, через пару секунд его все равно прорвало.
— Все, что я хочу сказать — силы полиции и так очень рассредоточены.
— И что ты предлагаешь? Забыть о том, что к нам поступило сообщение о стрельбе, потому что мы очень заняты?
— Поступило-то оно от лица, которое не заслуживает доверия, — Роджерс снова на секундочку плотно сжал губы, пытаясь удержать рвущиеся слова, и снова не утерпел. — Шериф Кинг не стал бы попусту тратить наши ресурсы, пока не будет веских доказательств, что преступление вообще было.
Бри скрипнула зубами. Ее предшественник был заядлым взяточником — настолько, что это было известно чуть ли не всему городу. Уму непостижимо, что некоторые люди все еще его обожают.
— Нам сообщили о преступлении. И мы займемся этим, как полагается: проведем полное расследование. Вам все ясно, помощник шерифа?
— Так точно, мэм, — процедил Роджерс в ответ.
Бри просто ненавидела ставить людей на место, но если она хочет, чтобы ее подчиненные ее уважали, то иногда придется это делать.
Господи, сколько же у нее подчиненных.
Будучи шерифом, Бри отвечала не только за патрули. Под ее юрисдикцией также находилась и окружная тюрьма — в муниципальных округах, где не было собственного полицейского департамента, за всю правоохранительную работу отвечал департамент шерифа. Они занимались всеми возможными преступлениями: от выписывания штрафов за парковку в неположенном месте до убийств. А еще выдавали разрешение на оружие, выписывали ордера и перевозили заключенных. Да черт возьми, теперь она даже за отлов бездомных животных отвечала. Оказалось, что быть шерифом — огромная ответственность.
Бри устало потерла лоб. Холод кусал ее за щеки, и больше всего ей сейчас хотелось оказаться где-нибудь в тепле. И чашку кофе, и еще, пожалуй, завтрак, а потом — чтобы ей дали проспать хотя бы восемь часов подряд, а не урывками.
Но ничего этого она не получит. У Бри была работа, и ее надо было сделать.
Она развернулась и направилась назад, чтобы поговорить со своим заместителем.
— Тодд, сфотографируй следы на снегу. А потом приведите, пожалуйста, девушку. Я хочу, чтобы она показала, где именно стояли стрелок и его жертва. Потом опросим ее еще раз, когда вернемся в участок. И получите ордер — нам нужно осмотреть обе хижины.
Это был уже не простой вызов на место преступления — теперь им нужно было найти стрелка и его жертву, а также собрать улики. А для последнего требовался ордер на обыск.
— Что насчет места преступления? — спросил Тодд. — Нам расширить периметр?
— Никого сюда не пускайте, но с поиском пока повременим. Может, нам удастся договориться с кинологической службой, а собаки чувствительны к посторонним запахам. Позвоните в полицию штата и спросите, не одолжат ли нам служебную собаку.
— Так точно, мэм, — и Тодд зашагал к своей машине.
У Бри, конечно, были проблемы с собаками, но служебных собак она ценила за их способность найти по запаху что угодно: наркотики, взрывчатку, потерявшихся детей и подозреваемых.
Бри повернулась к Роджерсу. На его лице отражалось искреннее негодование.
Бри совсем не нравилось, что он пытается подорвать ее авторитет, но и потерять такого сотрудника она тоже не хотела. Ей и так не хватало людей, а Роджерс, к тому же, был превосходным следопытом. И несмотря на то, что относился он к Бри с неприязнью, следовало признать — работал все эти три недели он просто отлично. И мнение о нем, как о помощнике шерифа, у Бри сложилось в целом положительное.
А то, что Роджерс творит сегодня? Дело в том, что она ему не нравится — или это просто его реакция на конкретно это дело?
Некоторое время Бри рассматривала его лицо. Под окруженными морщинками глазами залегли круги — он не спал всю ночь. Смена Роджерса официально закончилась несколько часов назад, а сейчас он находился в потенциально опасной ситуации и держался на чистом адреналине. Да еще и после того, как они тут закончат, ему придется вернуться назад в участок и закончить свои рапорты.
— Слушай, Роджерс, — негромко сказала Бри. — Я надеюсь, что ты прав. Я очень надеюсь, что девчонка все выдумала. Я надеюсь, что мы просто тратим время зря. Потому что пусть меня лучше обманут, чем у нас тут на самом деле ходит убийца, а где-то в снегу истекает кровью его жертва. Я никогда не прощу себе, если молодая девушка умрет просто потому, что я не хотела ее искать. Или если пострадают другие люди, потому что я не попыталась отыскать убийцу. Или если я позволю себе относиться с предубеждением к свидетельнице только потому, что она бездомная, хотя ситуация требует тщательного расследования.
— Да, мэм, — процедил Роджерс сквозь стиснутые зубы.
Бри глубоко вздохнула, чувствуя подступающее разочарование. По правде говоря, несмотря на долгие годы работы в полиции, никакого опыта руководства у нее не было. Когда она еще только начинала работу, то занималась патрулированием, а затем быстро стала детективом. Она часто работала в команде, но никогда не была главной. И теперь ей приходилось срочно разбираться в этой новой для себя роли.
Ощущалось это так, как будто она с завязанными глазами пробирается через поле, полное коровьих лепешек. Куда ни повернешься, обязательно вляпаешься в очередную кучу дерьма.
Бри развернулась, чтобы вернуться к хижине номер двадцать. Роджерс пошел вслед за ней, и всю дорогу они напряженно молчали. Когда они добрались назад, то увидели, что на место успели приехать еще двое сотрудников.
Бри обернулась к Роджерсу.
— Людей уже достаточно. Ты можешь сдать смену.
Роджерс молча зашагал прочь. Вроде бы он и не хотел работать с этим делом, но двигался он напряженно, словно злился, что Бри его отпустила.
В этой игре ей победить не удастся.
Насколько Бри было известно, прошлый шериф уволил бы любого, кто посмел ему перечить. Но Бри не могла себе позволить избавиться от всех, с кем ей было тяжело сработаться — департамент уже потерял треть личного состава. Когда Бри заняла пост шерифа, она уже знала, какой тут раздрай. Она понимала, что ей придется заново наладить работу всего департамента, и что это будет крайне нелегко, а для некоторых — еще и болезненно. Есть такие люди, у которых в крови сопротивляться росту и изменению.
