– Нет, конечно, они же не кровные, – ответила она, подливая горячий чай Свете, протянувшей чашку. – Это её друзья – Катя стала крёстной для их девочки, вот и породнились… Даже завещание на неё оформила.
– Завещание? – удивилась та.
– А сама решила или кто подсказал? – прищурившись, спросил Костя.
– Даже не знаю. То ли подруга уговорила, то ли ещё кто-то, – растерянно развела Валентина руками. – Но я в этом ничего страшного не вижу: Катя знала счёт деньгам и то, что в случае чего они кому-нибудь должны перейти. Но я-то уже обеспечена, а других родственников у неё не было. Вот она и подстраховалась.
– Понятно, а денег много было?
– Ну, – замялась она, – немало… Около сотни.
«Вот ведь, сыр-бор из-за какой-то сотни долларов!», – с тоской подумала Кузьмина.
– Света, пойди-ка воду ещё подогрей, – сунул Костя чайник ей в руки и, когда она недовольно вышла, наклонился ближе к Валентине, чтобы негромко уточнить, – около ста миллионов рублей?
Та кивнула.
– Что ж, хороший куш… А Иван Бердников мог знать об этой сумме?
– Не уверена. По крайней мере, Катя никогда не говорила, что упоминала о своих финансах кому бы то ни было. Она всё-таки разумная была… Мы обычно вдвоём обсуждали, куда можно вложить или как потратить, – Валентина потёрла вновь покрасневшие глаза.
– Вот, закипел опять, держите! А мне надо работать! – Света, притащив чайник с ещё кипящей водой, всучила его Косте. – Итак, скажите, Валентина Осиповна, вы знали Ивана Бердникова?
Та смутилась её внезапному напору, но, увидев ободряющий взгляд Мадаева, ответила:
– Катя меня с ним знакомила. Кроме того несколько раз мы с ним виделись, когда он встречал её, чтобы проводить домой. Может, была и пара других встреч, но я не очень хорошо это помню.
– Он вам нравился?
– В общем-то, я его не знала.
– А Зосимовой он нравился? – Света, почти не глядя в блокнот и всё время смотря на Валентину, что-то деловито записывала – или делала вид, что записывает…
– Наверное, да. Иначе она вряд ли бы с ним встречалась, – удивилась Иванова. – Но всё же думаю, не так, чтобы очень.
– Почему вы так решили?
– Ну, она как-то сказала, что он предложил ей выйти за него замуж. Она смеялась, рассказывая, что он так пошутил. А мне кажется, если бы она действительно любила, то обрадовалась бы, решив, что он говорит всерьёз.
«Интересно, она будто и не растеряна вовсе… И даже не расстроена», – вдруг подумал Костя, отметив про себя, что Иванова сейчас выглядит вполне спокойной, сильной женщиной.
– Вам нравилось, что Бердников был возлюбленным Зосимовой?
– А это имеет какое-то отношение к расследованию? – снова растерялась она.
– Нам нужно собрать максимальное количество информации о Бердникове, – ответила Света, всё также деловито держа перед собой блокнот.
– Ну хорошо… – Валентина задумалась немного и ответила, – я не считала, что это серьёзные отношения.
– Почему?
Она замялась и опустила взгляд, но объяснила:
– Мы с Иваном как-то ждали Катю на улице – она зашла к знакомому что-то забрать. Так Иван попытался ко мне приставать. Конечно, я его отшила, и больше мы с ним на эту тему не разговаривали, но мне всегда было неприятно, что он так поступил с Катей.
– Ясненько… – теперь замялась Света – у неё закончились вопросы. Но чтобы этого никто не понял, она продолжила что-то записывать в блокнот, делая вид, что занята.
– А вы точно знали именно Ивана Бердникова? Это он? – Костя, вытянув из папки несколько фотографий погибшего, протянул их Ивановой, усмехнувшись про себя, что Света должна была сделать это ещё до всех своих вопросов.
Валентина долго думала, опустив рассеянный, немного отрешённый взгляд на снимок с крупным планом ссадины на голове Бердникова, а потом, быстро просмотрев остальные, кивнула.
– Тогда, если позволит наш многоуважаемый следователь, – со скрытой улыбкой взглянул он на Свету, – я тоже задам пару вопросов?
– Ну, если вам что-то ещё неясно!.. – развела та руками.
– Что вам известно о Бердникове личного, кроме его отношений с Зосимовой? Может, она упоминала, кем он работал, где именно, были ли у него друзья?.. К кому он мог приехать из Болгарии, с кем мог тут встретиться?
– Я не очень хорошо это помню, – снова замялась Валентина. – В последнее время так много забываю!.. Про друзей, наверное, ничего не говорила – вряд ли у такого могут быть друзья… А работа… Кажется, он не доучился на инженера-механика и работал не совсем по специальности: вроде электрику чинил в разных компаниях – постоянного места работы, по-моему, не было, подрабатывал, где придётся.
– Что вы имеете в виду: «вряд ли у такого могут быть друзья»? – внезапно с какой-то злостью спросила Света, которую почему-то задели эти слова, так что Валентина растерялась ещё больше.
– Мне просто казалось, что он был не очень приятным человеком, – поправилась она. – Он никого не уважал. Я думаю, с таким отношением к людям у него… у него могло и не быть друзей…
– Успокойтесь, Валентина Осиповна! Ваше мнение мы поняли, – Костя многозначительно посмотрел на Свету, которая снова демонстративно уткнулась в блокнот. – А вот вы скажите…
Он на секунду замолчал, обдумывая, как лучше спросить:
– Как вы находили настроение Зосимовой перед тем, как она…
Валентина тут же поблекла, но он не договорил – в комнату вбежала возмущённая девочка и, увидев в комнате незнакомых людей, остановилась на пороге.
– Маша? Что-то случилось? – сразу пришла в себя Валентина.
– Ну, мам, ты же обещала мне открыть файл! Уже два дня напоминаю, а ты всё никак не поможешь! – обиженно воскликнула та. – Все ребята в классе уже видели Маринкины фотки, а я даже поговорить о них не могу!
– Ой, дорогая, я, правда, опять забыла… – смутилась она и подскочила, но Костя вдруг удержал её за руку.
– А ну-ка иди – помоги девочке! – подмигнул он Свете.
Та, не очень обрадовавшись, вышла вслед за Машей, а расстроенная Валентина попробовала оправдаться:
– Ох, так неловко! Обычно она вежливая, но в последнее время я действительно так много забываю…
– Ничего, Валентина Осиповна, такое бывает! Всё-таки, расскажите, как вы…
– Ах да, Катенька… Честно говоря, до сих пор думаю, что это я виновата… – шёпотом вдруг сказала она.
– В том, что она покончила с собой? Почему вы думаете, что это она из-за вас? – насторожился Костя: у него мелькнула мысль, что весьма странно сообщать незнакомому человеку, особенно следователю, что можешь быть повинен в чьей-то гибели…
– Ну, она как раз рассталась с Иваном – мы по телефону разговаривали. Это по её инициативе произошло, и она даже радовалась: сказала, что найдёт себе другого, лучшего мужчину, и не одного… Мне, конечно, Иван не особо нравился, но и те её слова тоже не понравились… Мы тогда не очень хорошо с ней поговорили, поссорились, потому я не удивилась, когда она перестала мне звонить. Сама я тоже не звонила… Я тогда подумала: вот не звоню-не звоню, а вскоре приеду, подарок привезу – я ей колье шикарное купила, – и мы сразу помиримся, и смеяться будем над тем разговором. Приехала, а тут…
