пота.
— Конечно. Ву, помоги ему.
Но тут Мика кое-что заметил. Что-то белое, квадратное и завернутое в пленку выглядывало из голубого порошка. Он сдвинул очки на переносицу.
— Что это?
— Ничего. Сюда, я помогу тебе. — Чжан жестом указал налево, где в желтой металлической клетке лежали сложенные полотенца, простыни и столовое белье. — Иди сюда.
Мика шагнул к мешку и сдвинул в сторону порошкообразное моющее средство. Упаковки таблеток. Наркотики. Он узнал их. Его желудок сжался.
— Ты перевозишь «Шелк».
Чжан нахмурился.
— Говори тише.
Все логично. Наркоторговля представляла собой огромный бизнес на любом виде международного транспорта, даже на роскошных круизных лайнерах. Учитывая, как мало платили экипажу, лишние несколько тысяч за поездку служили достаточным стимулом, чтобы не обращать внимания на происходящее.
Но все равно, это неправильно. Серенафин — «Шелк» — худший из синтетических наркотиков. Его собственный отец подсел на него. Пока это его не убило. Новая волна гнева захлестнула Мику.
— Ты же знаешь, что я не могу этого допустить.
— И что ты собираешься делать?
— Я должен сообщить Шнайдеру. — Франц Шнайдер был главным офицером безопасности корабля, немцем лет сорока, который всегда курил сигары в баре экипажа.
Чжан фыркнул.
— Думаешь, он еще не в курсе?
— Я тебе не верю.
— Поговори с ним сам. Ему хорошо платят, это все, что я знаю. Может, он и тебя подключит.
— Я не хочу быть втянутым в это. — Мика подумал о своем отце, из которого медленно высасывались жизненные силы, когда он день за днем, месяц за месяцем сидел, сгорбившись на диване. Его ребра становились все более заметными, впадины на щеках углублялись, пока он не уподобился живому скелету. Пока не стал им. — Я пойду выше. Я дойду до капитана, если понадобится.
Чжан недоверчиво покачал головой. Он подошел ближе и ткнул пальцем в латунную табличку с именем на груди Мики. Его кольнуло опасение. Однако Мика и не думал бояться.
— Твое имя. — Дыхание Чжана пахло чем-то кислым и слегка чесночным. — Ривера. Твой брат ведь из команды охраны?
Мика ничего не ответил.
Чжан прочитал ответ на его лице. И улыбнулся.
— Делай то, что должен делать. Ты сообщишь о наркотиках, и твой брат загремит вместе с нами. За такое количество килограммов, я думаю, дадут тридцать лет. Может быть, он выйдет вовремя, чтобы встретиться с твоими внуками.
Мика застыл на месте. Он смотрел, как два бота подают простыни в челюсти машины, которая автоматически сжимала и складывала белье. Казалось, что огромная рука сдавливает его горло. Он с трудом обрел голос.
— О чем ты говоришь?
— О твоем брате. Он… как бы это сказать? Он сильно замазан, амиго.
В его голове промелькнуло воспоминание о брате. Габриэль учил его кататься на ховер-борде, когда ему было семь, а Габриэлю — девять. Габриэль хватал его за руку, пытаясь удержать, когда доска шаталась как маятник. Габриэль всегда держался позади него, обеспечивая безопасность.
Внутри него зародилось сомнение. Не Габриэль. Это не может быть Габриэль.
Чжан усмехнулся.
— Ну и что ты теперь будешь делать?
Мика хотел ударить Чжана по лицу. Вместо этого он с силой прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы пустить кровь.
— Просто дай мне салфетки.
— Спроси его, — посоветовал Чжан, его глаза блестели. — Он сам тебе расскажет.
Трещина сомнения ширилась.
Глава 6
Амелия
Амелия наклеила на лицо улыбку и повернулась к сенатору Лопесу.
— Я читала вашу статью в «Таймс» в прошлом месяце о критической нехватке воды в западных штатах. Написано превосходно.
Глаза сенатора засияли.
— Спасибо, моя дорогая. — Это был красивый шестидесятилетний американец мексиканского происхождения, стройный и подтянутый, с густыми бровями и седыми волосами, зачесанными со лба назад. — Еще одна катастрофа в дополнение к наводнениям на побережье, увяданию урожая в кукурузном поясе, а теперь еще и эта ужасная вспышка гриппа.
Амелия потерла скрипичный шарм на своем браслете.
— Слава богу, что есть универсальная вакцина «БиоГена».
Он выразительно поднял брови.
— Если она настолько эффективна, как заявлено.
— Уверена, что это так, — проговорила она, наблюдая за тем, как ее отец приветствует своих коллег, других членов Коалиции Единства и нескольких VIP-гостей за соседними столиками в обеденном зале «Оазис». Он всегда находил время для светской беседы, шутил, восхищался голограммами внуков и одаривал комплиментами. Деклан Блэк знал, как очаровать тех людей, которых считал ценными, знал, как заставить их есть у него из рук.
— Ваша вера в отца достойна восхищения, — отметил Лопес.
Деклан вернулся к столу, и официант в белых перчатках поспешил к нему, чтобы с шумом выдвинуть его стул.
— Надеюсь, у всех сегодня день удался на славу, — провозгласил Деклан.
Все за столом вежливо захихикали. Хотя главной звездой вечера должен был стать капитан, гости расположились вокруг отца Амелии. Среди них выделялся Тайлер Хорн, основатель «Виталичип Технолоджис», одной из дочерних компаний ее отца, где планировалось производить и распространять «Виталичип» после принятия закона. Хорну было немного за двадцать, светлые волосы, уложенные в идеальную прическу, ухоженная щетина и развязность, соответствующая его огромному эго.
Брэдли Маркс, грузный гуру международного банковского дела, потягивал третий бокал вина. Амелия узнала Омара Фергюсона, еще одного сенатора, и генерального директора компании «Йетс Фармасьютикалс» Мередит Джексон-Купер, но остальные имена и звания ускользали из ее памяти, как вода сквозь пальцы.
Обычно она могла вспомнить всех. Она просто устала. Амелия выпрямилась на своем месте и разгладила салфетку на коленях. Воздух в зале был прохладным, и по ее рукам побежали мурашки. Ей нужно сосредоточиться. Отец ожидал от нее демонстрации красоты, обаяния и остроумия. Она еще раз улыбнулась Лопесу.
— Еще вина?
— Ваш отец — очень занятой человек, — тихо проронил сенатор. — Амбициозный мужчина.
— Вы имеете в виду Закон о безопасности и защите, полагаю. — Шел уже четвертый вечер круиза, а Амелии все не удавалось закончить с любезностями, до этого момента. Ее отец хотел объявить о его поддержке этого закона на Саммите Процветания через три дня. А до голосования в конгрессе оставалось меньше недели. Времени у нее практически нет.
Сенатор отхлебнул вина. Морщины, обрамляющие его рот, углубились.
— Я не совсем понимаю, как меня уговорили присутствовать. Боюсь, я уже старый человек и довольно закостенел, хотя ваш отец хочет убедить меня в обратном.
— Вы не думаете, что «Виталичип» поможет спасти сотни тысяч жизней? — спросила Амелия. — Он легко определяет наличие повышенного уровня антител в крови и распознает маркеры более тридцати заболеваний. Простое, неинвазивное сканирование на контрольно-пропускных пунктах в каждом городе позволит быстро выявить заразных людей и свести к минимуму распространение болезней.
— Это значительное преимущество, я согласен. Но хотя
