или поздно должна вывести к людям.
Я вышагивал по лесной дороге в одиночестве и беседовал со своим внутренним голосом.
«Видишь, — говорил я внутреннему голосу, — все получилось как нельзя лучше. Кенгуру могли нашу вселенную демонтировать, но не демонтировали. На нас с тобой понадеялись. Теперь придется оправдать их доверие, потому что иначе человечество погибнет».
«Где ты собираешься искать протечку во времени? — интересовался внутренний голос. — Земля велика. А что если протечка где-нибудь в Гренландии или на Южном полюсе? Как ты на Южный полюс доберешься? Весь земной шарик станешь обыскивать? А знаешь, сколько веков придется искать? Люди столько не живут.»
«Погоди минутку. Как я раньше не сообразил?»
С этими словами я взял айфон и запустил софтину для эмоушера. Нет, надежды не оправдались: стрелка была неактивна. Я предположил, что стрелка указывает на протечку во времени. Строго говоря, логичное предположение. Стрелка указывала под мой обеденный стол, и в тот же самый момент под обеденным столом образовалась протечка. А в этом мире, судя по неактивному состоянию стрелки, протечка отсутствовала. Что в таком случае искать?
Тут я вспомнил о световом луче, выходившем из-под обеденного стола и упиравшемся на улице в невиданное авто. Что там кенгуру говорили о смешении времен? Да ведь это и есть смешение! Значит, отследить протечку во времени можно не только по стрелке, но и по техническим приспособлениям, не характерным для текущей эпохи. Проследив, откуда берут начало данные технические приспособления, я смогу определить место утечки.
«Как относишься к данной идее?» — спросил я совета у внутреннего голоса.
«В целом положительно», — ответил тот несколько кисло.
«Если даже ты прав, местные, скорей всего, не воспринимают технических приспособлений других времен в качестве инородных. Местные принимают данные приспособления за свои. Где гарантия, что ты тоже сможешь заметить их инородность?»
«Да ведь я из другого времени!»
Внутреннему голосу не нашлось, что ответить на мой логический довод.
Я рассовал ценную технику по карманам — тем более ценную, что непонятно было, в каком времени нахожусь, — и зашагал дальше, вдоль линии электропередач. Через час ходьбы я заметил в направлении движения дым. Что-то горело: возможно, это был ничем не примечательный лесной пожар, но в любом случае на месте пожара могли оказаться люди.
Вскоре вдали на дороге образовалось пыльное облако. Потом облако рассыпалось на несколько пыльных точек: ко мне кто-то приближался. Прятаться я не собирался, так как твердо решил выяснить, в каком времени нахожусь. Я лишь вежливо сошел на обочину. Надо будет, сами остановятся.
Через некоторое время стало ясно, что ко мне приближается конный отряд. Заметив меня, конники загикали и поскакали быстрей. Доскакав, окружили и принялись что-то спрашивать — насколько я понял, по-французски. Одеты конники были в цветные мундиры и облегающие рейтузы, а вооружены саблями и пиками. Один из конников был перевязан, сквозь повязку сочилась кровь.
Угораздило же меня переместиться в военную годину!
Глава 3
Огюст Демаре, незадолго до этого
Отряд улан под командованием лейтенанта Демаре с утра прочесывал местность. Русских обнаружено не было: ни в осмотренных деревнях, ни в лесах. Вероятно, местность ими оставлена. После поражения под Смоленском русские отступают.
Решив, что на сегодня достаточно, Демаре объявил привал. Уланы спешились, распрягли лошадей и достали припасы. Через некоторое время все уланы, за исключением двух дозорных, расслабленно сидели у костра и хлебали похлебку.
Русский дирижабль возник неожиданно. Он появился из-за сосен, на низкой высоте. На его боку был намалеван русский флаг и русский конный гусар, указующий саблей вперед. Весла из толстой парусины мощно загребали воздух, однако и ветер был благоприятным. Демаре смог разглядеть, как из специальных прорезей в корзине высовываются руки с метательными бомбочками наготове.
— Тревога! Седлать лошадей!
Уланы, опрокидывая миски с недоеденной похлебкой, кинулись к лошадям. Однако, дирижабль — огромный и страшный в своей неуязвимости — уже завис над ними сплетенной из ивовых прутьев плоскостью.
С дирижабля бросили первые бомбы, разорвавшиеся сухими огненными вспышками. Демаре видел, как один из солдат схватился за живот и упал на землю, суча ногами от боли. Несколько улан, перестав ловить разбегающихся от взрывов лошадей, встали на колено и принялись заряжать ружья.
— Стрелять по шару! — приказал Демаре.
Уланы выстрелили. Отсюда попадания были незаметны, однако Демаре понимал: с такого расстояния промахнуться сложно. Скорей всего, оболочка дирижабля пробита, воздух выходит. Конечно, оболочка плотная и кое-где защищена досками, но можно надеяться на успех. Возможно, на дирижабле имеются запасы сжатого газа, но запасы не могут быть бесконечными: количество газовых баллонов на борту ограничено.
— Следующий залп!
Уланы произвели следующий залп. Русские сбросили еще несколько бомбочек. На этот раз задело капрала — по счастью легко. Ругаясь на чем свет стоит, капрал разодрал рукав мундира и принялся себя перевязывать. Между тем дирижабль отнесло от места стоянки ветром. Теперь воздушное судно пыталось развернуться. Было видно, как весла с одного борта изгибаются под напором ветра, тогда как другие весла плотно прижаты к корзине.
«Однако, теперь русским придется выгребать против ветра, — подумалось Дюмаре. — Этим стоит воспользоваться.»
Разумеется, на борту дирижабля имелось стрелковое оружие. Русские произвели с воздуха несколько выстрелов, но такого обстрела Демаре не боялся, он дело привычное. Появилась минута передышки, и лейтенант скомандовал:
— По лошадям.
Уланы кинулись собирать разбежавшихся лошадей. Пока собирали отряд, русский дирижабль смог-таки развернулся и принялся выгребать против ветра. Однако, инициатива была теперь за французами.
— Пли!
Уланы произвели новый залп по оболочке дирижабля, третий по счету. С дирижабля послышались крики. Было видно, как русские задирают головы, что-то рассматривая вверху.
— Попали! — крикнул Демаре радостно.
Выстрелы с дирижабля прекратились, дирижабль принялся разворачиваться по ветру. Стало понятным, что дыры в оболочке представляют угрозу для дальнейшего полета, поэтому русские решили возвращаться на базу.
— В погоню! — отдал приказ лейтенант.
Уланы вонзили шпоры в лошадиные бока, и погоня началась. С одной стороны — скачущие по полю уланы, с пиками наперевес, с другой — дирижабль, который успел развернуться и теперь скользил над землей. С обеих сторон раздавалась ругань, у всех участников были разгоряченные смертельной опасностью лица.
Дирижабль, гребцы которого изо всех сил налегали на парусиновые весла, двигался быстрее. Однако теперь было заметно снижение. Не будь в оболочке пробоин, дирижабль мог подняться ввысь и не спеша лететь в любом направлении, по ветру или на веслах. Однако, запаса времени у русских не осталось: дирижаблю необходимо было оторваться от преследовавших его французов во что бы то ни стало.
Интрига состояла в том,
