– Не могу. – Помотала головой.
– Можешь. Это не обсуждается. – Отчеканил строго.
– Мне нужно время.
– У тебя его было достаточно. Два года точно.
Я отвернулась от них, всматриваясь в окно. Он где-то там, мой реальный страх – Кирилл, и с ним вся адская боль, которую он недообрушил на меня. Я не раз задумывалась, что будет, если я снова попаду в руки Кирилла. Первое, что понимала – он не пощадит. Второе – всё в конце концов закончится. Только от первого пункта до второго придётся пройти путь ненависти и боли. Виктор заблуждается, что сможет защитить меня. Кирилл человек, который пойдёт на всё, что угодно, ради достижения желаемого, а желает он моей мучительной смерти, репетиция которой изуродовала меня. Но у меня появился шанс, скорее всего последний. Я столько времени провела в нытье, что не смогу стать врачом, измучила себя, так почему не ухватиться за эту возможность. Я ничего не потеряю. И плевать, чем занимаются мужчины, стоящие за моей спиной. Я этого хочу и, кажется, не прощу себе, если проявлю трусость. Сделав этот шаг назад пути уже не будет, у меня больше не будет отговорок и причин пойти на попятную. Можно заартачиться и узнать, что в их понимании причинить как можно меньше вреда, но это станет верхом трусости и эгоизма. Хватит убеждать себя, что мне достаточно этого образа жизни. Если ты когда-то познал, что такое вытащить человека с того света, тебе уже никогда не будет достаточно просто жить. Уверена, что не пожалею о своём решении – прошло то время, когда я могла о чём-то жалеть. Самое время заново собирать себя по частям, как когда-то это делала девушка из прошлого. Я повернулась к мужчинам. Мой ответ терпеливо ждали. Истерика отступила, разум и ясность мысли возобладали.
– Не могу без моей кошки. Нужно дождаться, когда она вернётся.
За спиной Виктора послышались смешки, но он никак не отреагировал, лишь осторожно погладил меня по плечам, проверяя, наблюдая за реакцией. Я старалась не подавать вида, что мне неприятно и плохо, что хочется отбросить руки, прикосновения которых разбегаются покалыванием по телу и порождают дрожь внутри. Хотя он всё равно всё понял и с разочарованием убрал руки.
– Собирай вещи. – Тихо произнёс, отойдя на несколько шагов, выпуская из капкана своего присутствия.
Я старалась не думать, каким образом они увезли бы меня в случае моего отказа, не хотела в очередной раз подкармливать свою и без того упитанную трусость. Прошла мимо татуированного и парня в свою спальню. Большая часть вещей уже была собрана, остались какие-то мелочи. Открыла окно чтобы отдышаться. Только вдохнув чистый прохладный воздух трезво задумалась о происходящем, но не успела накрутить себя и засомневаться, как услышала отборный русский мат и человеческое то ли шипение, то ли рычание. Перелезла через окно, обошла дом и натолкнулась на злобно шипящую Кусю. Моя любимица, как и я, не терпит прикосновений чужих людей и, в отличии от меня, умеет давать сдачи. Вот и этому бритоголовому амбалу не повезло: Куся вцепилась в его руку зубами и когтями мёртвой хваткой. Попытки отодрать мою девочку лишь усугубляли положение – она ещё активнее царапала кожу задними лапами, крепко держась передними. Пришлось поспешить на выручку.
– Куся, малышка, иди ко мне. – Переключила внимание на себя, поглаживая её подбородок. Любимица моментально послушалась и перетекла в мои руки. Куся была похожа на ртуть и цветом шерсти и физическими свойствами.
– Малышка? – Недоумённо возникал пострадавший, потирая места царапин и укусов, размазывая кровь. – Мейн-кун, бля.
– Нет. Просто мейн-кун. – Поправила его.
– Что за шум? – Послышался строгий голос Виктора.
– Царь, эта бешеная тварь меня искусала. – Процедил сквозь зубы, недовольно рассматривая раны.
– Нечего было её лапать. – Вступилась за свою любимицу, поглаживая её за ушком. – И она не бешеная, все прививки у неё сделаны.
– Шмель, не жужжи. – Подойдя ко мне произнёс Виктор, он же Царь, пристально рассматривая мою кошку. – Теперь мы можем ехать? – Обратился уже ко мне.
– Нет, – он нахмурился и, прежде чем успел произнести слова, которые разочаровали бы меня, уточнила, – сначала нужно обработать раны и поедем.
Шмель под строгим взглядом Виктора терпел пытку в виде дезинфекции, эту унизительную, по мнению Шмеля, процедуру он проходил в принудительно-приказном порядке, сверля меня недовольным взглядом, ведь, по его мнению, не обязательно обрабатывать то, что и так заживёт. Мне казалось странным, что он такой хмурый и ворчливый, потому что у нас был одинаковый цвет глаз, и мне казалось, что он просто обязан быть добряком. Добряком, расписанным зоновскими наколками. Куся растеклась на подоконнике страшно довольная собой и косилась на неповреждённые участки кожи бритоголового, заставляя его нервничать.
– Санитарки, оказывается, неплохо зарабатывают: дорогой ноутбук, телефон, мейн-кун, редкие научные книги. – Начал докапываться до меня татуированный, просматривая что-то в своём телефоне. Завидная у него наблюдательность, особенно в плане книг, и ведь не поленился пробить в интернете.
– Клим. – Осёк его Виктор по-дружески строго, вызвав лишь улыбку татуированного, хотя теперь это прозвище должно было по праву перекочевать к Шмелю.
– Куся – подарок, книги – наследство, а техника, – задумалась на мгновение, вспоминая, на какие деньги она куплена, – продала кое-что ненужное. – Пояснила, заканчивая с ранами Шмеля. – Всё. – Обратилась к пациенту. – Жить будешь. – Подвела итог.
– Спасибо. – Выдавил он из себя снова под строгим взглядом и с недовольными матами себе под нос поспешил уйти.
Меня оставили одну. Я попросила пару минут. Вещи забрали и унесли. Я убирала препараты в аптечку, собираясь с мыслями. Было тяжело заставить себя сделать шаг из жизни, которая так и не стала привычной. Закончились два года борьбы за спокойствие. Его не обрести, если не в ладу с собой. Руки начали трястись, замочек на аптечке никак не поддавался. Куся сползла с подоконника, и нагло прошагала по столу к моим рукам, лизнув одну из них. Странная у меня кошка, но именно её странность переключает меня на новое состояние. Аптечка наконец была заперта и убрана на место. Осмотрелась вокруг в который раз подряд. Что-то не давало мне покоя. Уже собралась уйти, когда вспомнила о чашке, валявшейся на полу. Ей там не место, как и мне здесь. Подняла, рассматривая, ни единого скола. Поставила в шкаф, на её законное место, предварительно вымыв. Теперь точно пора.
Мы шли по лесу, выбираясь к дороге. Проехать к моему дому невозможно. Виктор шёл сбоку, а Клим, Шмель и ещё пара людей позади нас. Куся на руках немного нервничала и злобно урчала, нервно мотая хвостом. Я не сразу заметила, что за нами стягиваются с разных сторон люди. Несколько мужчин в камуфляжной форме точно такой же, как была на пострадавших из второй машины. Я посмотрела на Виктора, шедшего в метре от меня. Почувствовав мой взгляд, он с лёгкостью его прочитал.
– Твой дом окружили после нашего чаепития. Они не видели тебя после купания. Сначала я пришёл один. – Пояснил он, успокаивая моё недоумение.
