Он помогает Ермашу кашеварить. Еще в начале пути ему было об этом сказано, и именно поэтому он не остановился и не обратил внимания на ваш окрик. Объясниться с вами он не мог, мальчик немой. Прошу всех принять к сведению всё, что я сказал и разойтись. Время стоянки продлевать не буду, выслушивать ваши возмущения тоже.
Отпустив купца, хозяин каравана жестом пригласил его проследовать в сторону собственного фургона. Задрав подбородок, негодующий торговец удалился.
Люди разошлись. Ермаш и Дин хлопотали у костра. Порядок был восстановлен. С этого дня Вард каждый вечер перед сном начал заниматься с мальцом, обучая его защите.
Глава 5
Пятнадцатый день я вместе с караваном двигаюсь по новому для меня миру. Очень часто дорога проходит через лес. Небольшие поселения находятся недалеко друг от друга, а вот большие и маленькие города расположены довольно далеко. В мире есть магия и технически он развит мало. Огнестрельного оружия, слава богу, нет.
Открытой работорговли тоже, но мерзавцев полно. Двигаясь с караваном, я внимательно наблюдала за людьми в городках и поселениях, за попутчиками, прислушивалась к их разговорам и все лучше и лучше понимала, по каким законам живут люди.
Женщины не имеют равных прав с мужчинами. Они должны заниматься домом, детьми, ухаживать за своим мужем, их с удовольствием берут на работу горничными, подавальщицами в трактир, поварами, а еще они могут работать продавцами в небольших лавочках, если их хозяева им родственники. Учителями, управляющими, купцами, правителями, магами — могут быть только мужчины. Церковь неодобрительно относится к магии у женщин и поэтому женщины-маги встречаются очень редко. Чаще всего девочку, у которой проявляется дар, отводят в храм и жрецы при помощи ритуала блокируют ей магию навсегда, но лишают магии только человеческих женщин. Другие расы против магинь ничего не имеют.
Если же у человеческой женщины магию не заблокировали в детстве, то она становится знахаркой и всю оставшуюся жизнь ходит по лезвию ножа. Слабые маги- мужчины чаще всего становятся целителями и знахарки являются их конкурентками, наверное поэтому и горят на кострах с завидной периодичностью. Если у целительницы погибает пациент — она виновата в его смерти, а если у целителя — забрали боги.
К моему удивлению я заметила в проходящих мимо нашей стоянки отрядах воинов несколько женщин-наемников.
Они почти ничем не отличались от мужчин. Такие же рослые, с мощной фигурой, грубоватыми манерами и обветренными лицами. Правда стоит отметить, что товарищи по отряду относятся к ним с уважением и даже с какой-то опаской, а посторонние стараются не задевать. Как сказал один из купцов: «Никогда не знаешь, что она посчитает оскорблением и как среагирует. Лучше не задевать совсем». Так что этот мир не хуже, но и не лучше нашего. Он просто другой.
Постепенно я привыкаю к тому, что меня окружает. Становлюсь крепче физически, ведь каждый день таскаю ведра с водой и охапки хвороста, но если честно признаться самой себе, то работой меня сильно не загружают. Готовкой мы с Ермашем занимаемся только рано утром и вечером. Днем лишь кипятим травяной чай, потому как дневные остановки очень короткие. Хозяин предпочитает двигаться пока светло, потому как в караване тридцать фургонов и двигается он довольно медленно. Вполне можно не торопясь идти рядом. Вот я и стараюсь по совету Варда идти как можно дольше. Тренирую выносливость. По вечерам он со мной занимается, учит уклоняться от удара ножом, блокировать удар, наносить ответный, но мне кажется толку пока от этих занятий мало. Очень уж быстро я устаю, пока у меня получается только уворачиваться и уходить от захвата, но мой учитель упорно со мной занимается и даже не ворчит на такую неумеху, как я.
Последние время я начала привыкать к попутчикам и почувствовала себя защищенной, никто ко мне не приставал, никто не задевал, казалось, все просто прекратили меня замечать. Расслабилась я рано.
В тот день все не заладилось прямо с утра. Караван просыпался. Костер уже весело потрескивал. Я как всегда торопилась принести свежей воды. В этот раз на ночевку мы остановились у небольшой речки. Её берега сильно заросли камышом и кустарником. Получилось много укромных местечек, чем все желающие искупаться вчера и воспользовались. Мне пришлось встать еще до рассвета, чтобы уж точно искупаться без свидетелей. Приведя себя в относительный порядок, я набрала воды и, надвинув шляпу на глаза, собралась направиться в сторону костра.
Неожиданно где-то недалеко от меня тихонько заговорили. Я прислушалась, решив подождать пока собеседники уйдут. Разговор слышался все отчетливее, и я заметила, что речь идет обо мне.
— Ты обратил внимание на мальчишку, что крутится возле кашевара охранников?
— Да. Даже разузнал о нем все, что мог. Пацан следует с караваном первый раз. Он сирота, добирается к дальним родственникам.
— Правильно, а я еще пару дней назад, столкнувшись с ним у ручья, сумел хорошенько его рассмотреть. У него в родственниках отметились эльфы. Личико смазливое, глазки необычные, фигурка стройная и самое главное его достоинство — немой. Не заорет и не будет возмущаться, смущая народ. Хозяин борделя Толстый Хомлин заплатит нам за него пару золотых. Нужно просто проследить за ним и умыкнуть потихонечку, не привлекая внимания, сразу же, как прибудем в Дрангорд, раз он сирота искать его никто не будет.
— Сделать это будет не трудно, мальчишка часто ходит в одиночку и на наше счастье позвать на помощь не сможет.
— Значит договорились. Присматриваем за мальцом, а денежки потом пополам.
Собеседники двинулись в сторону стоянки, а мне пришлось сделать круг, что бы прийти немного с другой стороны и не привлечь их внимание. Сердце испуганно стучало в груди. Боги!! Ну почему моя новая смазливая мордашка и то, что я полукровка, так привлекают всяких мерзавцев?
Мысли перескакивали с одного на другое. Решение никак не находилось, но на этом мои проблемы не закончились.
Новых добавил мне Ермаш. Пока мы готовили завтрак и кормили народ, он все время искоса поглядывал на меня.
Затем, когда мы вымыли посуду и возвращались от речки к стоянке, повар решился на разговор.
— Знаешь Дин, — произнес он почти шепотом, остановившись и не подходя близко к каравану. — Ты очень беспокойно спишь по ночам. Часто плачешь во сне, но последние две ночи ты еще и разговариваешь. Ты подумай малыш, что тебе делать. Может стоит начать говорить со всеми? Если нет, то от каравана тебе стоит потихоньку отстать, иначе ты себя выдашь, и придется объясняться с людьми. Думай, а я пока по ночам тебя покараулю и никому ничего не скажу. Нравишься ты мне. У меня у самого дома такой как ты подрастает.
Сказав все это, он стремительно добрался до нашей крытой повозки.
Караван начинал выстраиваться, готовясь начать движение.
Все то время, пока я нахожусь в этом мире, решения за меня принимал кто-то другой, я просто плыла по течению.
