Я обиделась. Вот правда. Терпеть не могу розыгрыши! Особенно жестокие. Меня однажды на день рождения так прикололи. Принесли торт со свечками. Большой, вкусный, украшенный кремовыми розочками — объедение! И когда я свечи задула, а потом вытащила, чтобы не мешали наслаждаться вкусняшкой, моя подруга Надя взяла, да и макнула меня лицом в торт. Положила руку на затылок и резко надавила. Я вляпалась всем лицом в крем, а потом слушала, как гости весело ржут над моей физиономией.
Много раз такое видела в шуточных видео. Сама смеялась, но никогда не думала, что на самом деле это очень неприятно. Ты вся такая красивая, с косметикой, прической, в платье, а тебя пачкают, да еще ржут, как лошади. Я в тот раз похихикала вместе с остальными, чтобы им праздник не портить. Но на следующий день сказала подруге: «Еще раз так сделаешь, и я опрокину на тебя… бидон подсолнечного масла!» Наде это показалось смешным — она расхохоталась и сообщила, что этот продукт нынче в бидоны не разливают. «Ничего, найду специально для тебя», — сказала я.
— Миледи, вот вы где! — вернулся мой спутник придурковатый. — Простите великодушно, пожалуйста! Я не думал, что вы так сильно испугаетесь!
Ник подходит ко мне, достает руку из-за спины и протягивает огромный, невероятной красоты экзотический цветок. Я, мгновенно забыв про обиду, протягиваю к этой неземной прелести обе руки, беру в ладони и рассматриваю. Какая прелесть! Весь цветок — это словно зонтик, собранный из множества маленьких цветочков. Каждый — ровная пятиконечная белая звёздочка. Внутри нее — такая же, алая, будто из бархата. И в середине — крошечная желтая пимпочка.
— Что это такое? — спрашиваю.
— Понятия не имею, — улыбается Ник.
— А оно… не ядовитое, случайно? — собираю брови на переносице. Вдруг опять разыграть меня решил?!
— Не думаю. Там на нем шмель сидел. Пил вот это, посмотрите, — Ник показывает.
Вижу на цветке крошечные прозрачные капельки.
— Попробуйте.
— Боюсь.
— Да ладно, что вы, как маленькая.
Прикасаюсь кончиком пальца. Капелька оказывается тягучей. Прикладываю ее к языку. Она оказывается очень сладкой, приторной даже.
— Самый настоящий цветочный нектар, — говорит Ник. — Жаль, что мало слишком. Хорошо подошло бы для чая. Хотя у нас и чая-то нет.
Он садится, видит мой купальник и понимает, что у меня под одеждой ничего. Но на этот раз обходится без своих дурашливых шуточек. Берет банан, перекусывает. Я делаю то же самое. После небольшого обеда Ник говорит:
— Что ж, пора нам в путь. Нужно провести разведку до темноты. Осмотрим окрестности. Может, кого-то еще найдем.
Я соглашаюсь и, пока Ник ждет снаружи, переодеваюсь. Мы выходим из пещеры и устремляемся в джунгли вдоль скалы. Наше предположение — у нее должен быть где-нибудь покатый спуск. Там и поднимемся наверх. Может, удастся увидеть что-нибудь интересное.
Наша мысль оказывается верной. Вид с высоты скалы действительно потрясающий. Океан, словно на ладони, слева видно длинный песчаный пляж — тот самый, на который я выбралась после кораблекрушения.
— Смотрите! — Ник привлекает мое внимание, показывая рукой направо. — Там!
Поворачиваюсь в нужную сторону.
— Господи! — вырывается у меня.
Справа, в нескольких километрах, виднеется яхта «Изабелла». Она лежит на боку, выброшенная на берег, и очень жаль, что у нас нет бинокля, чтобы рассмотреть ее поближе.
— Скорее! — кричу Нику. — Бежим туда!
— Подождите, миледи! — он хватает меня за руку, останавливает. — Надо сначала вернуться в пещеру, переночевать, а завтра утром, как рассветёт…
— Да вы с ума сошли! Там могут быть выжившие!
— Ночью мы туда не пойдем, а скоро стемнеет, — спокойно говорит Ник.
— Да вы!.. Да мы…
— Я сказал: завтра утром, — голос у моего спутника становится жёстким. Дает понять, кто здесь главный.
Вынуждена согласиться, хотя ноги сами несут к «Изабелле».
Только понимаю: Ник прав. Добраться до яхты будет не так-то просто. Это слева от скалы пляж. Справа берег каменистый, с вкраплениями песчаных отмелей. Значит, по нему напрямую не пройти. Придется топать через заросли.
Возвращаемся в пещеру. Снаружи уже темно, кричит какая-то птица. Становится жутковато, но рядом Ник, а значит можно не бояться.
Если только он не придумает еще какой-нибудь дурацкий способ меня напугать. Потому что в этом случае я… Да сама не знаю, что сделаю! Но обязательно отвечу ему как-нибудь.
Мой спутник между тем несколько раз выходит наружу и всякий раз возвращается с охапками пальмовых листьев, складывая их в одном месте. Затем показывает мне и говорит:
— Ваша постель готова, миледи.
— Так вы это для меня постарались?
— Да, — улыбается Ник.
Мне становится очень приятно и неловко.
— Спасибо, — говорю ему. Я смущена. — А как же вы?
— Ничего, уж как-нибудь, — отвечает мой спутник.
Укладываемся спать. Ник ложится рядом с костром, подбрасывая веток.
Глава 6
На следующий день я просыпаюсь из-за того, что на меня кто-то смотрит. Чувствую это кожей. Открываю глаза. Так и есть. Неподалеку у костра сидит Ник и нагло на меня пялится.
— Вы во мне, любезный, дырку взглядом протрёте, — говорю недовольным тоном.
— И вам доброе утро, миледи, — отвечает спутник. Его голос, как всегда, насмешлив. Простите, что не подал вам кофе в постель.
— Будь вы мой дворецкий, уволила бы сразу!
— Да я к такой, как вы, и сам бы на работу не устроился ни за что.
— Потому что вы ленивая, трусливая, изнеженная особа.
— Кто? Я?! Да как вы смеете так мне говорить! — у меня от возмущения аж дыхание перехватывает.
— А кто вчера визжал, услышав треск веток в зарослях? А кто постеснялся своего естественного вида? Кто не умеет даже бананы собирать.
— Вы… вы… Да я впервые в жизни в джунглях!
— В самом деле? — усмехается Ник.
— Да!
— Ну, в таком случае я вас прощаю.
— Вы? Меня?!
— Ну да. В конце концов, даже Маугли не выжил бы без помощи диких зверей. Слопал бы его Шер-Хан, и конец истории.
— Я вам не Маугли.
— Конечно, он все-таки мальчик был, — опять смеется Ник.
Потом встает, отряхивает одежду.
— Что ж, миледи, берите банан — это вашим завтраком, пейте кокосовое молоко, вот я здесь вам парочку орехов приготовил. И пойдемте смотреть, что случилось с «Изабеллой».
